Эромагия
Шрифт:
— Красиво… — вздохнула она.
— Ага. Только и мы под него можем попасть…
Погода испортилась, когда они уже приближались к границе архипелага. Небо стало пепельным, порывы ветра раскачивали ступу.
Таможня представляла собой два висящих в воздухе домика, соединенных деревянной стеной, в которой были распахнутые ворота. Движение замедлилось, а после пришлось и вовсе остановиться.
Анита вытянула руку ладонью вверх.
— Вот и дождь…
Она прошла в заднюю часть ступы, где была поклажа. Вещей они с собой взяли не слишком
— Не дергайся… — велела Анита, наматывая полотенце на голову Тремлоу. — Сейчас по местной моде тебя оденем.
Дождь пошел сильнее.
— Крез этот ваш… — проворчал Шон, поглядывая вверх. — Охладильник поставил, а зонтик какой-то или навес раскладывающийся не догадался!
— Ага. Диван уже намокает, и все остальное…
Очередь вновь сдвинулась, потом еще немного.
— Ну хоть надолго они не задерживают.
— Нет, у них все налажено. Быстро пропустят, вот увидишь. Это потому что десять лет назад у них вся экономика на туризм перестроилась, — пояснил Тремлоу. — До того в Самаркунды просто так не попасть было, а теперь местные только с приезжих и живут.
— А давай, как Помпона найдем, экскурсию себе устроим? Я слышала, тут старинный дворец Безумного Падишаха есть, а еще Большекратор какой-то…
— Дворец Безумного Падишаха заброшен, не любят самаркундцы о нем вспоминать. А Большекратор вон где… — Рыцарь показал вперед и вниз. Анита пригляделась: остров имел овальную форму, ближе к берегам — поля, рощи и неказистые домишки, между которыми попадались большие здания из светлого камня. Потом начинались высокие постройки, дворцы всякие, ну а дальше — густой лес, занимающий также и склоны горы в центре Самаркунд. У горы этой как бы не было вершины, вернее, на вершине имелось что-то вроде выемки, отсюда, впрочем, почти неразличимой. Рядом с ней находилась еще одна гора, поменьше, и на ней стояла массивная башня.
— Вулкан этот называется Попокапетль, — стал пояснять Шон. — Недействующий. В нем Большекратор, провал такой, то есть бывшее жерло вулкана. Оттуда раз в сто лет появляется чудовищный этот… У-Рухх. А сейчас туда экскурсии водят.
— Ух ты! — заинтересовалась Анита. — Хочу посмотреть. А вон, видишь, под вулканом вторая гора, поменьше, и на ней дома… О, а на вершине башня какая-то. Вот и сводишь меня…
— Маленькая гора — это, собственно, город, а в башне на вершине живет падишах. Так в путеводителе написано. Но не забывай, мы тут по делу, и пока что неизвестно, как справимся. Хотя если время останется…
— А что это за полосы на склонах? — перебила она, показывая в сторону Попокапетля. От вершины сквозь леса спиралью тянулась широкая прореха и заканчивалась примерно на середине высоты вулкана.
— Этого не знаю, — ответил Тремлоу.
Наконец Анита разглядела таможенников, двух здоровенных ассасинов, куда больших, чем те, что примчались на место аварии. Когда юноша на орле влетел в ворота, один из них навис над ступой, разглядывая сидящих внутри узкими равнодушными глазами.
— Ценности, запрещенные субстанции? — пробасил он с южным акцентом.
— Нет, — сказал Тремлоу. — Ничего такого.
— Деньги?
— Тридцать золотых у меня.
— Оружие?
— Нет, — не моргнув глазом соврал Шон.
Ассасин окинул взглядом багаж, затем посмотрел на Аниту.
— Особая одежда для женщин, — заявил он. — Если нету — больше всего лавок на Треугольной площади. Без особой одежды нельзя!
Шон кивнул.
— Это мы знаем. Разберемся.
— Одна золотая монета въездной пошлины с тебя. — Таможенник ткнул пальцем в рыцаря. — Полмонеты — с нее.
Шон расплатился, получил сдачу, и тогда второй ассасин, все это время висящий на коврике слева от ворот с кривой саблей наперевес, кивнул:
— Пролетай.
— А чего они с меня полмонеты взяли? — спросила ведьма, когда они оказались за воротами. — Что это за ущемление моего права платить въездную пошлину наравне с мужчинами? И какая такая особая одежда?
— Здесь, понимаешь, к женщинам совсем другое отношение… — ответил Шон. — Они как бы… Ну, короче, тебе лицо надо прикрыть.
— Это еще зачем?
Они подлетали к побережью. Стало совсем темно, мелкие капли падали в ступу.
— Ну, в общем, здесь такие штуки есть — чадра называется. Вроде больших платков, которыми женщины прикрываются.
— Что, совсем прикрывают?
— Нет, ну глаза остаются…
— А вот — фиг! — сказала ведьма. — Не собираюсь я ничем прикрываться. Что за дикости такие!
— Нет, ты пойми, здесь свои обычаи… — принялся увещевать Тремлоу, под усиливающимся дождем ведя ступу к городу. — А без чадры только эти… гурии ходят.
— Гурии! — повторила Анита.
— Ага. Здесь когда туристов стали пускать, так сразу много их появилось, гурий. Целые дома, понимаешь, где живут сплошные гурии…
— А ты откуда знаешь?
Тремлоу пожал плечами.
— Слыхал. И еще тетке, когда мы здесь на Тамбуле были, такой хрустальный шар всучили. Этот, знаешь, который картинки всякие показывает.
— Ну и что там было, на картинках?
— Да ерунда всякая… Ну то есть гурии на них были. Тетке оно неинтересно, а я по молодости глядел на них… Я ж еще юнец тогда был. В общем, найдем сейчас Треугольную площадь, лавку, про которую ассасин говорил, там купим местное платье какое-то или в чем они здесь ходят, ну и паранджу с чадрой…
Вершина Попокапетля высилась впереди. Между рощицами виднелись крыши домов. И тут дождь как хлынет! Анита чуть не взвизгнула.
— Ох ты! — выдохнул рыцарь, бросая ступу вниз. — Нас так затопит совсем…
Деревья были уже совсем рядом, «Звезда восхода» почти цепляла днищем ветки. Дальше роща заканчивалась, уступая место городским стенам и мостовым. В пелене дождя все это виднелось смутно, к тому же вечерело, и сплошной слой облаков затянул небо.
— И как ты эту площадь собираешься найти? — спросила Анита.