Эротизм без границ
Шрифт:
очень был утешен Вашим письмом. Несмотря на возможность всяческих несогласий, литературных и других, я был очень привязан к Вам просто как к человеку, и мне было бы тяжело потерять Вашу дружбу. Тем более что всякие несогласия дело временное. Перемелется — мука будет. Да еще какая отличная мука. Из несогласий рождается истина, и мы те жернова, от трений которых выйдет правда русской литературы.
Чтобы окончательно ликвидировать наш разговор на «Дяде Ване» (который я вовсе не считаю бестактностью, а необходимой и единственно возможной в людских отношениях открытостью), я считаю нужным сказать еще несколько слов.
Этически я не вижу ни одного слова против однополости. Ведь если у всех людей пять пальцев, а у некоторых шесть или четыре, то ведь от этого они ни нравственнее ни безнравственнее не станут. Но эстетически это может нас отвращать, как отвращает все, не похожее на нас, — горбатый, негр.
Поэтому, допуская теоретически справедливость и право на существование всякой любви (или чувственности), инстинктивно я чувствую отвращение к тому, к чему сам не имею никакой природной склонности.
Но лицемерие, фарисейское самодовольство: «Вот я-то не таков! У меня как у всех, и поэтому я могу свободно развратничать. А у него даже самая чистая, святая любовь будет „гадостью и извращенностью“» — мне противны. Кроме того, мне было гор<ь>ко, что говорили именно о Кузмине, которого я с детства люблю как милого, чуткого человека и которого очень ценю как интересного,
Отто Буле
«Из достаточно компетентного источника…»:
Миф о лигах свободной любви в годы безвременья (1907–1917) [*]
Слухи и городские легенды давно уже перестали рассматриваться как произведения больной фантазии или массовой истерии. Доказательством тому являются не только многочисленные любительские сборники, где подробно описываются всплывающие время от времени легенды о фантоме-автостопщике или крокодилах в канализации Нью-Йорка, но и более серьезные попытки социологов разобраться в самой динамике слухов и выявить их «тайный» смысл. Как и следовало ожидать, слухам и городским легендам посвящено несколько сайтов в Интернете, которые также претендуют на более солидный подход, нежели простое собирательство [353] .
*
Исследование, предпринятое в настоящей статье, оказалось возможным благодаря стипендии Нидерландской королевской академии наук и искусств (Royal Netherlands Academy of Arts and Sciences). Автор выражает свою благодарность Владимиру Абашеву, Александру Белоусову, Евгению Берштейну, Эрику Найману, Андрею Ключкину и Ирине Паперно за их замечания, высказанные по поводу ранних вариантов этой статьи, а также за помощь в собирании материалов.
353
См., например: Campion-Vincent V., Renard J.-B.Rumeurs et legendes contemporaines. Paris, 1990. См. также Интернет-сайты:или http://urbanlegends.ahout.com/library/blxnew.htm.
Каким бы законным ни был вопрос о достоверности того или иного слуха, сам факт его распространения уже свидетельствует о том, что он представляет некоторый интерес для определенного круга людей и воспринимается ими как потенциальноверная информация. Лишенная всякого правдоподобия «новость» не будет передаваться и, следовательно, не может стать слухом в полном смысле этого слова. Даже когда нелепость слуха является совершенно очевидной, то эта очевидность возникает только в ретроспективе,т. е. уже после окончательного опровержения слуха. Пока же слух циркулирует, он еще правдоподобен, заставляет нас привести к общему знаменателю разные, не связанные между собой явления, осмыслить их по схеме, «заданной» слухом [354] .
354
В своих теоретических соображениях о слухах я опираюсь на работу французского социолога Ж.-Н. Капферера: Kapferer J.-N.Geruchte: Das Alteste Massenmedimum der Welt. Leipzig, 1996. P. 89 (Оригинальное изд.: Rumeurs: le plus vieux m?dium du monde. Paris, 1987).
Скандал вокруг так называемых лиг свободной любви и школьных «огарков», о которых речь пойдет ниже, нельзя понять без учета этой типичной для слухов тенденции к «расширению пределов вероятности» [355] , при котором невероятное становится возможным и возможное становится реальным. Даже когда выяснилось, что официальное расследование (назначенное весною 1908 г. министром внутренних дел П. Столыпиным) не дало никаких вещественных доказательств, современники не перестали обнаруживать симптомы, говорившие о существовании тайных организаций, в которых гимназисты читали «порнографическую литературу» и предавались разврату. «Нет дыма без огня» — заключил и министр народного просвещения А. Шварц, ознакомившись с результатами специального следствия по делу «Лиги свободной любви» в Перми. Хотя слухи оказались раздутыми, внезапная тяга уральских школьников к «распутству, пьянству и разврату» не подлежала, по мнению министра, сомнению [356] . Самое примечательное во всей этой истории, пожалуй, то, что она вошла в коллективную память как печальный, но отнюдь не вымышленный эпизод Серебряного века. Упоминания об «огарках» встречаются в мемуарах Ходасевича и Осоргина [357] . Беглые, но подчеркнуто брезгливые описания лиг свободной любви можно найти в разных книгах по истории революционного движения [358] . Временная удаленность от скандала, видимо, устранила последние сомнения мемуаристов и исследователей и, тем самым, превратила слух в исторический «факт».
355
Op. cit. Описывая тот же самый процесс, английский социолог С. Коэн предложил термин «сенситизация» (sensitization): Cohen S.Folk Devils and Moral Panics: The Creation of the Mods and Rockers. Oxford, 1980. P. 77–85.
356
ГАРФ. Ф. 102. Оп. 4-Д, 1907. Д. 162ш. 1. Л. 40 об.
357
См., например, у Ходасевича: «Идейная молодежь, освобождая личность, объединилась в эротические сообщества. Появились разные кружки, вроде „огарков“ и „ловцов момента“» ( Ходасевич В.Надсон // Ходасевич В. Ф. Собр. соч.: В 4 т. М., 1996–1997. Т. I. С. 394; Осоргин М. А.Времена // Осоргин М. А. Времена. М., 1989. С. 95).
358
Константинов Н. А.Очерки по истории средней школы. М., 1947. С. 135. См. также: Stites R.The Women’s Liberation Movement in Russia Feminism, Nihilism and Bolshevism: 1860–1930. Princeton, 1990 (1978). P. 186–187.
В настоящей статье я намерен проанализировать становление и развитие мифа о лигах свободной любви, используя газетные статьи, архивные материалы, а также литературные тексты дилетантов, откликавшихся на сочные сообщения в печати о безнравственности школьной молодежи. В первую очередь, меня интересует взаимодействие традиционных идей об общественном значении литературы, поведенческих стереотипов учащейся молодежи и сенсационного дискурса бульварной прессы, гнавшейся за злобой дня. Роль последней представляется особенно важной, если учесть, что ослабление цензуры в 1905 г. привело к настоящему буму в периодике [359] . Это же непосредственно повлияло и на судьбу слухов, вроде тех, что ходили о лигах свободной любви. Интенсивное обсуждение подобных слухов в газете делало их более правдоподобными, в особенности для низовой читательской аудитории, численность которой резко выросла за 20 предреволюционных лет. Вполне возможно, что без повышенной «гласности» миф о лигах свободной любви мог бы в «низах» и не возникнуть [360] .
359
О реформе цензуры см.: McReynolds L.The News under Russia’s Old Regime: The Development of a Mass-Circulation Press. Princeton, 1991. P. 218–222.
360
О росте читательской аудитории в России во второй половине XIX в. см.: Рейтблат А.От Бовы к Бальмонту. М., 1991. С. 8–31. О развитии бульварной прессы см.: Brower D. R.The Penny Press and its Readers // Cultures in Flux: Lower-class Values, Practices and Resistance in Late Imperial Russia / Ed. by S. P. Frank and M. Steinberg. Princeton, 1994. P. 147–167.
Вторая задача этой статьи — показать, что бульварный дискурс о лигах свободной любви и изображение быта подростков в художественной литературе оказали определенное влияние на коллективное сознание школьной молодежи, выразившееся в письмах в редакцию и других протестах против предполагаемой деятельности лигистов. На мой взгляд, историю загадочной «Лиги свободной любви» следует рассматривать как немаловажный эпизод в самоопределении школьной молодежи, в ее поисках собственной идентичности.
В начале апреля 1908 г. газеты Минска с возмущением сообщали о том, что в городе возникла тайная организация под названием «Лига свободной любви». Из рукописного устава Лиги, непонятно каким образом попавшего в руки журналиста газеты «Окраина», можно было узнать, что члены Лиги руководствовались желанием внести «свежую и оздоровляющую струю в ненормальную атмосферу» общества, восстановив старый идеал физической красоты. Стремясь к «любви и наслаждению», Лига вербовала своих адептов исключительно среди воспитанников средних учебных заведений с «хорошей рекомендацией». Статья заканчивалась настоятельной просьбой к читателям, обладавшим более подробной информацией о Лиге, предоставить ее в редакцию газеты [361] .
361
Идеф.Лига свободной любви // Окраина. 1908. № 207. С. 3.
Подробности, которые дошли до правой газеты «Минское слово», имели более практический характер. Ей было известно, что Лига имеет «три сборных пункта» в разных частях города и что члены Лиги обращаются друг к другу только по имени. Автор статьи не преминул намекнуть и на то, как проходят собрания Лиги, общая цель которых, по-видимому, не требовала лишних пояснений: «По звонку гасят огни, и в „безотчетное“ распоряжение собравшихся предоставляется один час, после чего все расходятся!» [362] Спустя три дня та же газета опубликовала уже большую статью с обстоятельным описанием обряда посвящения, который якобы должен пройти каждый желающий вступить в Лигу. Торжественный ритуал состоял из медицинского осмотра «при тусклом свете огарка» и чтения отрывков из арцыбашевского романа «Санин» и из сочинений М. Кузмина [363] .
362
Днепров.Лига свободной любви // Минское слово. 1908. № 407. С. 2.
363
Свенгали.Лига свободной любви // Минское слово. 1908. № 409. С. 3.
Просьбу к читателям «сообщить более подробные сведения» газете «Окраина» повторять не пришлось. В течение одной недели редакция получила несколько анонимных писем, проливавших свет как на внутреннюю организацию Лиги, так и на численность ее членов. Выяснилось, что в Лигу входит около 70 человек [364] и что она «с достаточной осторожностью» продолжает запись новых членов в гимназиях, реальных училищах, «а также в зубоврачебной школе» [365] . О предусмотрительности Лиги свидетельствовало наличие специального фонда для поддержки женщин, состоящих в этом обществе, на случай их беременности. Доходы составляли трехрублевые взносы неофитов, которым выдавали членский билет при вступлении в Лигу. Наконец, по сведениям одного из анонимных корреспондентов, информация о полумистической обстановке собраний оказалась совершенно верной: «радения» Лиги происходили «исключительно при тусклом свете огарков» [366] .
364
К-н.Письмо в редакцию // Окраина. 1908. № 209. С. 2.
365
Ours.Некоторые подробности о «Лиге свободной любви» // Окраина. 1908. № 208. С. 2.
366
К-н.Письмо в редакцию // Указ. изд. С. 2.
Выдавая секретную информацию, газеты не скупились и на сообщения о явлениях общественной жизни, прямо или косвенно указывавших на присутствие Лиги в городе. Таким образом, даже скептичный читатель мог убедиться в том, что Лига «действительно» существует и вторгается в жизнь посторонних людей. В редакционной почте «Окраины» было опубликовано письмо матери одной гимназистки, рассказавшей, как дочь была завлечена в помещение Лиги, где и стала свидетельницей «самых ужасных оргий». Кое-как добравшись домой, девушка серьезно заболела и вдобавок получила письмо с угрозами от своих мучителей [367] . Даже при крайне осторожном поведении развратников, их присутствие в городе можно было заметить. Совершенно не похожие на нормальных людей, лигисты несли, — как указывал сотрудник «Минского слова», — «…печать какого-то тупого идиотства с примесью отталкивающего животного эгоизма». «Пробыть в обществе таких существ несколько минут очень трудно и тяжело: становится жутко» [368] . В конце концов, то обстоятельство, что слухи не прекратились сразу, тоже можно было рассматривать как своего рода доказательство. Лига просто не могла не существовать, как утверждал один журналист, сам с симпатией относившийся к идее «свободной» (т. е. лишенной каких-либо экономических соображений) любви, «…ибо слишком уж подробно рассказывают о функциях этого общества и даже называют некоторые имена» [369] .
367
Письмо в редакцию // Окраина. 1908. № 209. С. 2.
368
Озеров Г.Без загл. // Минское слово. 1908. № 425. С. 2.
369
Рудницкий А.Больной вопрос // Окраина. 1908. № 208. С. 2.