Escape clause

Серлинг Род

– Как он, доктор?
– спросила Этель.

– Миссис Бедекер, - сказал врач, - ваш муж - один из самых здоровых моих пациентов. Если бы он захотел вступить в морскую пехоту, я бы дал ему зеленую улицу., Этель с сомнением покачала головой.

– Он все время болеет. Он не позволяет мне открывать окна. Он говорит, что в каждом кубическом футе воздуха содержится восемь миллионов девятьсот тысяч микробов.

Врач откинул голову и расхохотался.

– Наверное, тут он прав.

Этель обеспокоенно добавила: .

– И он только что уволился с работы. Это было пятое место

с начала года. Он говорит, что его заставляют работать на сквозняке.

Врач перестал смеяться и поглядел на стоящую перед ним невысокую миловидную женщину.

– Миссис Бедекер, - сказал он мягко, - нет ничего, что я смог бы сделать для вашего мужа. Или любой другой доктор... за исключением, быть может, психиатра.

Этель потрясенно поднесла ладони к губам.

– Психиатра...
– повторила она.

Врач кивнул.

– Все его недуги - у него в голове. Этот ужасный страх перед болезнями. Эта боязнь смерти. Полагаю, я слишком упроСтил все, когда сказал, что он совершенно здоров. Кое-что у него не в порядке. Это постоянное беспокойство о себе - своего рода болезнь. Он всегда был таким напуганным? .

– Сколько я его знаю, - ответила Этель.
– Когда он ухаживал за мной, то говорил, что у него туберкулез в последней стадии и ему осталось жить какую-нибудь неделю.
– Она грустно и задумчиво поглядела в сторону.
– Я вышла за него лишь потому, что мне было так жаль его...
– она закусила губу.
– То есть я хочу сказать...

Врач дотронулся до ее руки.

– Я все понимаю. Я позвоню вам завтра.
– Он снова внимательно посмотрел на нее, полез в карман, достал чистый бланк и написал рецепт. Вот, - сказал он, протягивая листок.
– Вы выглядите немного усталой. Это витамины.

Из спальни донесся пронзительный вопль Бедекера:

– Этель! Здесь сквозняки! Я чувствую, что наступает кома!

– Да, милый, - поспешно отозвалась Этель.
– Бегу.

– Не забудьте про витамины, - сказал врач, чуть подмигнув при крике Бедекера.
– До свидания, миссис Бедекер.

Этель заперла за ним дверь и опрометью бросилась в спальню.

Бедекер лежал в постели, свесив голову с подушки, и слабой рукой делал указующие жесты в сторону окна.

– Этель, - простонал он, - по комнате гуляет холодный ветер!

Окно было приоткрыто-примерно на пятую часть дюйма. Она затворила его, и Бедекер чуть приподнялся в постели.

– Знаешь ли ты, сколько микробов содержится в одном кубическом футе воздуха?

Тяжело дыша от быстрой ходьбы, она назвала число и услышала его крик.

– Восемь миллионов девятьсот тысяч!
– Он опустил голову на подушку. Я знаю, ты хочешь, чтобы меня не стало, вот почему ты всюду открываешь окна, но хоть ради соблюдения приличий,-Этель, делай это не так откровенно.

Этель поправила его одеяло.

– Врач сказал, что тебе нужен свежий воздух. Он сказал, что здесь слишком душно.
– Она дотронулась до его руки, которую он резко отдернул.

И тут он увидел в ее руке рецепт.

– Это что такое?
– Он выхватил листок из ее пальцев.
– Где ты это взяла? Я не болен, но он дает тебе рецепт на лекарство для меня. Со мной все в порядке, но пока я беспомощно лежу тут, он говорит тебе, что мне осталось жить каких-нибудь двадцать минут.
– Он поджал губы, словно старая ханжа.
– Не отрицай, Этель. Будь добра, не отрицай. Я почувствовал, что вы сговорились в тот самый момент, когда ты покинула комнату!

Этель закрыла глаза, борясь с охватившей ее слабостью. Потом глубоко вдохнула и сказала:

– Это рецепт на витамины, Уолтер. Для меня.

Бедекера словно гром поразил.

– Витамины? Для тебя, - Он повернулся к стене и кивнул своей старой знакомой.
– Я тут лежу, и жизнь уходит из меня, а этот шарлатан выписывает лекарства моей жене. Видишь? Я умираю, а она собирается глотать витамины!

Он зашелся в приступе кашля. Этель попыталась похлопать его по спине, но он отбросил ее руку. Спустя мгновение он повернулся на спину, всем своим видом демонстрируя слабость, покачал головой и закрыл глаза.

– Не обращай внимания, Этель. Иди, куда тебе надо. Дай мне умереть спокойно.

– Хорошо, Уолтер, - мягко согласилась Этель.

– Что!
– завопил Бедекер.

На этот раз глаза прикрыла Этель.

– Я хочу сказать, - прошептала она, - что я оставлю тебя в покое, Уолтер, чтобы ты мог немного сoснуть.

Какое-то мгновение он неподвижно лежал, потом вдруг вскочил и уселся на краю кровати.

– Я не могу спать!
– визгливо закричал он.
– Почему вообще человек должен умирать? Я тебя спрашиваю. Почему человек должен умирать?
– Он вскочил на ноги и подошел к окну, выискивая хоть малейшую Щель, через которую мог проникнуть воздух.
– Мир существует миллионы миллионов лет, а сколько живет человек?
– Он чуть раздвинул большой и указательный пальцы. Вот столько! Чуть-чуть. Под микроскопом не увидишь. Почему человек не может жить пятьсот лет? Или тысячу лет? Почему он должен умирать чуть ли не в ту самую минуту, когда появляется на свет?

– Я не знаю, милый.

– Само собой. Ладно, иди, куда собиралась, Этель.

– Да, милый.
– И она вышла в гостиную с чувством огромного облегчения, которое испытывала всякий раз, когда избавлялась от присутствия Уолтера Бедекера. Сегодняшний день был одним из тяжелейших. Утром он четырежды требовал вызвать врача, затем заставил Этель позвонить в больницу и справиться о наличии у них кислородной палатки. Сразу после ленча он настоял на том, чтобы она вызвала водопроводчика для проверки радиаторов центрального отопления. Водопроводчик прибыл, и Уолтер немедленно дал по нему залп из всех орудий левого борта кровати, ибо тот стучал по трубам и прямо в комнате спускал горячую воду.

– Так вы хотите, чтобы было потеплее, мистер Бедекер?
– с ликованием в голосе осведомился водопроводчик.
– Минут через двадцать температура перевалит за сто градусов. Будет вам тепло!

Разъяренный стуком водопроводчика по трубам, Бедекер закричал:

– Обезьяна! Вон отсюда! Если уж мне суждено умереть, то по крайней мере я хочу умереть в комфорте и покое. Убирайся вон!

Раздражение, которые вызывали у водопроводчика жильцы восьмидесятитрехквартирного дома, обрело конкретную цель.