Еще ближе
Шрифт:
Да, потому и умирало так много демонокровок по всей Вселенной. Потому и не доживали они до нашего возраста, выращиваемые демонопоклонниками на овцефермах. Организм просто не справлялся. Работал на износ. Изматывал сам себя, пока, наконец, не наступало состояние перегрузки, за которой приходило либо слабоумие, либо смерть мозга. Ра’ш и подобные ему превратили меня и еще кучу народу в бомбы замедленного действия. Но им и не нужны были демонокровки, им нужен был сам демон.
Демонокровкам отводилась
18 июля Ирина объявила, что тренировки окончены. В оставшееся до прихода демона время мы могли делать, что угодно. Это были наши последние спокойные дни, и Совет решил дать нам возможность расслабиться и отдохнуть.
Но нам было не до отдыха.
Я позвонила Вовке и прямо спросила его, когда он взял трубку, что они решили.
— Мама отказалась, — сказал он. — Не верит, боится. Я не смог ее уговорить.
— Ты ей о Северной Корее рассказывал? — спросила я. — Они готовы нас бомбить!
Он невесело хмыкнул.
— Нин, даже угроза ядерной войны не сможет ее переубедить.
— Я заеду сама… — начала я.
— Не надо. — Он помолчал. — Нин, мама не послушает тебя. После твоего отъезда мы с ней долго говорили, и, знаешь… она считает, что тебе промыли мозги. Несколько раз повторила. Пропаганда, пропаганда. Пока она вряд ли способна к тебе прислушаться.
— Но вам надо убраться отсюда до послезавтра, — сказала я в отчаянии.
Он помолчал.
— Мы с моей семьей готовы. Ты организуешь?
Гора упала с плеч, когда я услышала эти слова. Если Вовка согласился, может, и мама в последний момент передумает. Я очень на это надеялась.
Я созвонилась с Уз’кулом, который отвечал за организацию перелета. Чартерный рейс вылетал из аэропорта утром 19 июля с группой ангелов и вампиров, и для моих родных местечко в нем нашлось. Я не спрашивала, почему Совет вдруг воспылал любовью к Южной Америке, тут два и два сложил бы даже несмышленый ребенок.
Конечно же, они летели встречать демоническую девочку.
На следующий день я провожала брата и его семью на самолет. Погода стояла хорошая. В утреннем свете восходящего солнца тупоносый лайнер выглядел сказочным чудовищем. Кабинка пилотов наверху казалась совсем маленькой.
В ожидании посадки мы встали у того самого окна, где я когда-то прощалась к Керром.
Дочь, хмурая худенькая девочка-подросток в дырявых джинсах по последней моде, смотрела по сторонам и по-взрослому поджимала губы. Она была очень похожа на отца. Жена Вовки смотрела прямо перед собой, прижимая к себе небольшую сумку с вещами, которые она намеревалась взять в салон.
— Сколько мы будем лететь, папа?
Вовка покосился на меня.
— Девятнадцать часов.
— С ангелами и вампирами в одном самолете? — в голосе девочки звучал восторг.
И
Что будет дальше, не знал никто.
— Они полетят в бизнес-классе, так что вы почти не будете пересекаться, — сказала жена Вовки. — Надеюсь, ты не будешь навязчивой.
— Мам, ты до конца моих дней будешь припоминать мне тот случай? — взвилась девочка. — Константин Хабенский приезжал к нам единственный раз за десять лет, я должна была взять автограф!
— И с тех пор тебя не пускают за кулисы театра, — отрезала мать. Повернулась ко мне. — Нас будут кормить во время перелета? Я вегетарианка, надеюсь, нам не предложат курицу.
— Вова сказал мне, я передала пожелания по меню еще вчера, — сказала я.
Она кивнула.
— Я боюсь летать, — сказал Вовка. — Нин, что ждет нас в том мире?
Я пожала плечами, вспоминая свое короткое пребывание в Б-це несколько лет назад.
— Ну, вас ждут люди. Вы будете выглядеть так же, как и они, плюс ко всему, вам под кожу тоже вживят клеща-переводчика, так что выделяться из толпы вы не будете. Вы оба получите работу и вид на жительство, девочка получит специальность и тоже будет работать. Все вполне радужно.
— Когда ты навестишь нас?
Это был трудный вопрос, но я не колебалась с ответом.
— Как только закончу дела здесь, я прилечу. Обещаю.
Самолет выкатился со стоянки и поехал к перрону. Я поняла, что настало время прощаться. Ангелы уже ушли на посадку, пора было идти и остальным пассажирам. Обнявшись с Вовкой, я смахнула слезы. Думала ли я когда-то, что буду провожать своего брата в другой мир? Думала ли я, что моя мама будет считать меня врагом и не захочет разговаривать со мной?
Я надеялась, что все обойдется. Уж я-то приложу для этого все усилия.
Я обняла невестку и прижала к груди племянницу, которую сегодня увидела в первый раз. Мне хотелось сказать им что-нибудь ободряющее — я видела, что они растеряны и даже напуганы — но в голову ничего не шло. Я остановилась у выхода на посадку и проводила и взглядом. Увидимся ли мы когда-нибудь? Сердце подсказывало, что да.
Я вернулась в гостиницу и остаток дня провела в комнате, перечитывая беседы с Керром и обливаясь слезами.