Шрифт:
========== Пролог ==========
Питер Блад стоял у полуразрушенной стены, опоясывающей усадьбу Бишопов. Головокружение прошло, как и приступ паники, на мгновение охвативший его. Сердце всё ещё билось где-то в горле, ноги подламывались. Блад опустился на круглый белый валун, вросший в землю, и перевел дыхание. Всё же он был уже глубоко немолод, а подобные экзерсисы могут выбить из колеи и более крепкого человека. Немного придя в себя, Блад поднялся и направился к склепу, где покоились Арабелла и Патрик,
“Конец — это всего лишь начало нового пути, хозяин, — шептал неслышный голос. — Дорог много, и не мы их выбираем. Мы лишь можем пройти их так, как считаем достойным”.
Нуаж де Флёр была приближенной, не служанкой, а скорее компаньонкой Арабеллы. Когда на Ямайку пришло моровое поветрие, она отказалась покинуть мадам и осталась на острове. Блад успел отправить на последнем корабле своих младших дочерей, близняшек Клодетт и Ариану, а вместе с ними и маленького сына Нуаж. Сама Нуаж осталась на острове. До последних дней креолка ухаживала за ней, как за родной сестрой, не отходя от постели ни на шаг. Поветрие ушло, оставив в живых лишь несколько человек и в их числе Блада и Нуаж.
Солнце почти зашло. Питер кое-как дотащился до склепа и опустился на каменную скамейку, понизу опушенную мхом. Из приоткрытой двери повеяло тленом и холодом, но в шелесте сквозняка Бладу слышались милые голоса. Сердце его заныло от тоски.
— Как бы мне хотелось ещё раз увидеть вас, мои любимые, — произнес он, чувствуя, как вскипают в глазах горькие слезы, и спрятал лицо в ладонях.
— Есть старое поверье среди рабов, — сказала креолка, неслышно подойдя к Бладу. — Если в ночь полнолуния принести жертву повелителю Перекрестков, то можно повернуть время вспять и вернуть тех, кто дорог.
— Ты забываешь, Нуаж, я ведь не язычник, — добродушно усмехнулся Блад. — Если даже Господь наш бессилен вернуть мою утрату, то что могут твои демоны?
— Кто знает, хозяин, — креолка наклонилась, подставив плечо. — Обопритесь и пойдемте в дом.
Вдвоем они медленно побрели к темной громаде губернаторского особняка. Ветер принес с востока запах гари и жженной плоти — это в яме, вырытой по приказу Блада, жгли трупы умерших.
— Что-то развезло тропку, — сказала Нуаж, помогая Бладу перебраться через обломки ограды, — пойдемте через большую дорогу.
Блад слишком устал, слишком измучился за последние недели, наполненные нескончаемым кошмаром сотен смертей. Он брел, покорный направляющей руке креолки. Тоска снова стиснула сердце.
— Передохните, — сказала Нуаж, останавливаясь, — вы так тяжело дышите…
Блад с трудом переводил дыхание. Откуда-то послышался горестный плач женщины по родным. Голос был до дрожи схож с голосом его ушедшей возлюбленной.
— Арабелла, — пробормотал Питер, поддаваясь нахлынувшей скорби.
— Вы бы хотели вернуться к юности, к любви и морю? — прошептала Нуаж, сжимая его плечи.
— Да, — в забытьи откликнулся Блад, — я хотел бы вернуть… всё.
Это было последнее, что осталось в памяти. Потом была пустота и тьма.
========== Глава 1 ==========
Время было сном. Чудовищно длинным, сладостным, безумным сном, который он почти забыл, пробудившись. Где-то немыслимо далеко пела женщина. Низкий хрипловатый голос, похожий на голос Нуаж де Флёр, дрожал и рассыпался горькими слезами. Он слышал каждое слово, отражавшееся дикой, чудовищной болью в сердце:
Луна покроется знобкой багряной тенью,
Летучая мышь промчится над головой.
Твой новый мир — забытое сновиденье,
Твой прежний мир… забудь, он уже не твой.
Ангел кровавых слез в запятнанном платье
С венцом терновым на белом как снег челе.
И ветер черный, выхрипывая проклятья,
Разносит пыль по мертвой сухой земле.
Но новый мир, наполненный свежим бризом,
Он будет твой, пусть не сразу, но примешь ты.
Иди, и вновь обретешь желание жизни,
Иди, и узнаешь, куда приводят мечты…
Он повернул голову и содрогнулся, натолкнувшись на обожженное лицо, мутный глаз, вытаращенный в пустоту. Мужчина был мертв, вне всяких сомнений, из его груди торчал железный крюк вроде тех, на которые вешают фонари. В воздухе стоял тошнотворный запах горелой плоти.
— Ты очнулся, — произнес далекий голос, и он понял, что у стены сидит женщина. Простое ситцевое платье было в пятнах масла и крови.
— Долго же ты спал, Питер Блад. Я уже отчаялась, — женщина повернула голову, чтобы видеть его.
— Ты ранена? — пробормотал он, сообразив, что перед ним Нуаж. Правда, лицо её было неестественно молодым, на лбу отсутствовали шрамы, которые он помнил.
— Нет, но держать врата открытыми очень тяжело, — Нуаж слабо рассмеялась. — Ты должен спешить, Питер Блад. Иначе тот, кто может стать твоим лучшим другом в этом мире, падет от рук убийц. Вставай и иди. И я смогу закрыть врата.
— Что происходит? Где я? — спросил он, с изумлением рассматривая собственные руки, молодые, без морщин и старческих пятен. Поднялся, борясь с головокружением, и привстал на одно колено рядом с Нуаж.
— Ты в мире, что смутно похож на тот, откуда я увела тебя, — она коснулась его плеча, гладя, словно упрямого ребенка, — не я выбрала его… но здесь ты нужен… Здесь ты сможешь начать все заново. Этот мир другой, хоть и похож на твой, словно отражение в зеркале. Помни, здесь все иначе, чем кажется. И те, кто были твоими друзьями там — здесь наихудшие из врагов, а те, кого ты считал врагами, здесь могут стать твоими братьями. Не ищи ту, что потерял, просто живи, сражайся. Ты получил редкий шанс, Питер Блад, используй его.