Ещё один плод познания. Часть 2
Шрифт:
Он был очередной раз творчески польщён.
– Очень возможно, буду... тем более, что и жена моя спрашивала об этом... Кое-что продумываю уже. И, может быть, это будет более похоже на роман, чем... на библейский по тону сказ...
– Библейский по тону, - подхватил Винсен, - и библейский ещё и по масштабу вопросов, которые там ставятся... на "предстояние" перед которыми мы все обречены... Обо всём этом надо, конечно, не спеша, жаль, что у вас, вы говорите, времени мало...
– Да, у меня же через полчаса сын играть будет, - развёл руками Мишель.
– Он-то мне, кстати, сегодня тактику игры и подсказал
Я не могу пригласить их к нам, подумал он, потому что они увидят и узнают Аннет. А они сами всё ещё, насколько это возможно, скрывают Элизу - тем более, что формальное удочерение ещё, наверное, не вступило в силу, это процесс длительный... А ну-ка приоткрою я всё-таки эту завесу, - вдруг, повинуясь наитию, решил он... решил - и спросил, сильно затянувшись, будто заряжая себя снадобьем от "неловкости":
– А как здоровье вашей удочерённой девочки?
У Луизы и Жюстин - ошарашенных его словами, - глаза взлетели... вот так же иногда взмывают они и у Аннет... Как же, откуда он об этом?.. Но Винсен спокойно, ничуть не замявшись, проговорил:
– Вы знаете об этой девочке.
– И сказал он это не "полуспрашивая", а констатируя - словно бы подтверждая самому себе, - что-то уже ранее уяснённое им самим.
– Вы знаете об Элизе...
Интересно, в свою очередь довольно сильно удивился Мишель, а он-то почему принимает это как должное?
– Ну, о таких вещах раньше ли, позже ли узнают все, - отозвался он.
– И могут же у меня, например, быть ещё разные знакомые в вашем городе...
– Эту малышку, - поспешила "объяснить" Луиза, - мы взяли, поскольку она ребёнок наших родственников... и, понимаете, осталась совершенно одна...
Иногда, подумал Рамбо, при острой игре лучше не держать ракетку перед собой подобно щиту, а, готовясь к приёму мяча, отводить её полувытянутой рукой назад, "открывшись" всем корпусом. Тогда подключаешь всё тело, оно действует, согласуясь с кистью, помогая ей... Нечто подобное он сделает и сейчас: он "откроется"...
– Не будь вы моими "соавторами", - сказал он и, интригующе смолкнув на пару секунд, продолжил, - я это "пропустил" бы. Но с вами - уж не обессудьте, - не пропущу. Я знаю не только об Элизе... так уж сложилось, но я знаю всю эту вашу драму - начиная с вечера в N... и включая то, на что решились вы - все трое, - ради жизни этой малышки...
Глаза женщины и девочки вновь встрепетали, словно четыре бабочки над цветами, склоняемыми налетевшим ветром... Но Андре Винсен, легко, успокаивающе тронув их обеих за рукава, откликнулся на услышанное всё так же невозмутимо: - И это знаете...
– И опять он своими словами нечто "подтверждал", более того - "подытоживал"... Что бы это значило? "Впрочем, может быть, он заранее предвидел, что имена, даже не названные, можно узнать по неким журналистским каналам..."
– Да, знаю, так сложилось, - повторил Мишель... и отогнал мысли о второстепенном - пусть, в конце концов, думают что-то подобное, - и перешёл к сути, к сердцевине, к тому, что его по-настоящему интересовало...
– Но я вряд ли ошибусь, предположив, что вы сейчас ужасаетесь даже самой мысли - а вдруг мы не оказались бы в тот миг там, возле той машины!..
– Не ошибётесь, - согласился Андре, - ужасаемся... Но, наверное, иначе произойти не могло. Философски обосновать это я не взялся бы - и всё-таки думаю так. Иногда мне кажется, что неизбежность куда добрее, чем пресловутый "выбор".
– В неизбежности больше пощады, - вставила Луиза, послеживая через стекло за Пьером, сооружающим из "джимбори" нечто вроде дворца...
– Папа - внезапно промолвила Жюстин, - но помнишь, ты мне после... машины...
– когда мы в кондитерской сидели, - сказал, что... вас с мамой туда бросило нечто внутри вас же самих!
– Она остановилась, не зная, чем завершить высказанное, но понимала - это очень важно...
– Вот именно, - проговорил Мишель Рамбо довольно тихо, но в тоне его звучало нечто от восклицания.
– Неизбежность добрее потому, что она сидит внутри нас... она отвечает нашей сути, в том, наверное, и пощада... Мне давно кажется, что ситуаций, в которых оказываемся, мы не только не выбираем, но и не хотели бы выбирать, потому что это уж очень нелепо было бы... у нас завязаны глаза, мы не знаем, что повлекут за собой даже мелочи... Зато от нашего настроя... Знаете что, - он вдруг азартно взмахнул рукой, - вот послушайте-ка историю... это с одним приятелем моим случилось лет в семнадцать...
– И Мишель рассказал им, как был спасён Жюль на реке этим "приятелем", игравшим не в настольный теннис, а в большой, и не попавшим на турнир - "причём на тай-брейке проиграл", добавил он для пущего правдоподобия, - и именно поэтому в нужный момент оказавшимся там, где ему надлежало быть...
– И вот, понимаете, он думал потом: не разругался бы я с подружкой, был бы в лучшей форме... и просади тот парень подачу или не удайся ему флип... и что же тогда?.. И буквально колотило его от мыслей этих... И я сам давно на эти темы размышлял - и пришёл знаете к чему? Именно от нашего настроя всё и зависит; он-то и определяет, что с нами будет... То есть, созидая этот свой настрой, мы и выбираем... и - не знаю, все ли и всегда ли, но хотя бы иногда, - сами "диктуем" тем силам, что над нами, как должны они с нами поступать.
– Выбираем своё "не могу иначе", - задумчиво произнесла Луиза, взглянув на Жюстин, сказавшую эти слова, предлагая отдать почку...
– И решаем тем самым, куда и во что будем "брошены", - глядя на них обеих, сказал Андре, а затем повернулся к журналисту.
– Давайте-ка, Мишель, я у вас всё-таки "отыграю очко". Вы знаете о той нашей ночи... но и я кое-что знаю... Знаю, кто открыл вам это, - и знаю: ваша семья имеет некое отношение к донорскому органу, к той почке, что пересажена Элизе.
На этот раз именно его слова изумили жену и дочку, чьим глазам в третий раз довелось вспорхнуть... А Мишель Рамбо озадаченно сцепил и расцепил ладони... и ещё раз... затем присвистнул, вздохнул - "смиряясь перед фактом", - и, наконец, освоившись с услышанным, слегка рассмеялся:
– Да, крыть нечем, отыграли очко... Да, это моя жена, Аннет, дала вам "Сказание об Избавителе" и назвала мне ваши имена...
– Я, когда ехал часа два назад по вашему городу, видел вас вместе у выхода из магазина, - пояснил Винсен. Луиза и Жюстин поняли: это и есть то "интересное", о чём он упомянул, уходя из палаты и обещая рассказать позже.