Еще один шпион
Шрифт:
– Я не сексот! И ничего говорить не буду!
Леший нарисовал рядом еще одну вертикальную линию, хотя под фамилией Поликарпов по-прежнему было пусто.
– И почему так сердито? – поинтересовался он.
– Я узнал вас! – На скулах у Димы заходили желваки. – Вы – Леший. Это вы меня избили там, под землей...
– Ну, «избил» это громко сказано, – заметил Леший. – Я ведь тоже тебя узнал... Рыба, если не ошибаюсь?
Рыба раздул ноздри и изобразил на лице что-то вроде презрительной усмешки. Попытался изобразить. Это было нелегко.
– До тебя хоть сейчас
– Я не знал ни о каких ловушках, – сквозь зубы проговорил Рыба. – Вы их расставляете, вам лучше знать...
Леший покачал головой.
– Дурак, ну что тут скажешь. Почитай любое пособие по спелеологии – будешь знать немного больше. Кто их расставляет, эти ловушки, где и зачем...
Он протер уставшие глаза, надул щеки, с шумом выдохнул.
– Короче, Рыба. Чудо-юдо рыба кит... А разве под землей рыбы водятся?
Помолчал, выдохнул еще раз.
– Видимо, все-таки не водятся. Не место им там. Поэтому я тебе вот что, Рыба, скажу. Кидай дурное. Серьезно. Пугать я тебя не хочу, хотя ты сам должен понимать, что, кроме заявления твоей мамы, есть еще живой свидетель твоего присутствия на закрытой территории. В смысле я сам. Такая ерунда получается. Для меня, как для майора милиции, даже не нужен второй свидетель...
– Никаких жертвоприношений не было, – проговорил Рыба напряженными дрожащими губами. Он готов был вот-вот расплакаться. – Я выдумывал это все!.. Байки травил!
– А как твоя мать узнала про эти байки?
– Не знаю. Подслушивала, когда по телефону говорил... Или в «аську» мою залезла...
– Удружила она тебе, нечего сказать. – Леший провел в блокноте еще одну вертикальную линию. – Но оно и к лучшему. Теперь ты по крайней мере знаешь, в какое дерьмо вляпался. И заруби на носу: со мной лучше не связываться. Еще раз сунешься в «минус» – я тебя найду. По следу, по запаху вычислю. И тогда окажется, что мама не зря беспокоилась, сердце рвала, как вон она сейчас рвет. Слышишь, как она в прихожке вашей по телефону рыдает, какого-то там ангела-чиновника разжалобить пытается?
– Слышу, – сказал Рыба тихо.
– Ты все понял?
Рыба поднял на него глаза.
– Да. То есть... Сейчас мне ничего не будет? Ну... Вообще ничего?
– Ты свое получил. И получишь еще от родителей, когда я уйду.
Рыба посмотрел в сторону, пряча лицо. Громко сглотнул.
– Но при одном только условии, – добавил Леший и показал ему пустую страничку своего блокнота. – Вот здесь я должен записать адреса всех твоих дружков и подружек, всех, которых ты в «минус» водил.
– Зачем это еще? – снова набычился Рыба. – Никаких адресов я давать не собираюсь...
– Вот те, бабка, Юрьев день! – весело удивился Леший. – И оставишь меня вот как есть без явок и без паролей?.. Да куда ж ты денешься, вобла ты подземная, чудо-юдо ты в перьях?
Глава 9
Разборки в «Козероге»
«Наверное, обзвонить успел всех своих, – злился Леший, подъезжая
Вот и дом. Слегка обновленная, подлатанная «хрущевка». Дверь парадного – страшненькая, цифры на домофоне исцарапаны, почти ничего не разобрать. Надо надеяться, хотя бы здесь не живут нефтяники и бывшие директора оптовых баз.
Подсвечивая себе зажигалкой, Леший набрал номер квартиры.
– Слушаю, – ответил женский голос.
– Здравствуйте. Герасимовы здесь проживают?
– Кто вам нужен?
– Да, собственно, все, кто есть в наличии. Я из милиции. Майор Синцов.
Пауза.
– А что случилось?
– Ничего. Обхожу дома, провожу беседы. Я буквально на несколько минут.
Внутри двери что-то громыхнуло.
– Открыто – входите.
Семейство Герасимовых состояло из мамы и дочки: Лидии Станиславовны – невзрачная толстуха, тапки какие-то старушечьи, и Полины Александровны – полная мамина противоположность: высокая, стройная, красивая. Отец ушел из семьи в 93-м, умер при невыясненных обстоятельствах в Нижнем Новгороде пять лет спустя. Дело лежало в так называемом «длинном сейфе», куда сваливаются все папки по алкоголикам, наркоманам и бомжам, для которых жизнь – состояние чисто случайное, а любая смерть является естественной. Дело закрыто в 2002-м.
Все это, конечно, Леший узнал не от мамы и не от дочки – информацию пробили в отделе Евсеева, пока он ехал сюда.
– Разговор будет короткий, но серьезный, – объявил Леший после всех формальностей. – Вас, Лидия Станиславовна, я официально ставлю в известность о том, что ваша дочь Полина Герасимова входит в неформальную группу, которая занимается проникновением в закрытые подземные коммуникации и именует себя диггерами.
– Диггер-готами, – поправила Полина.
– Не важно. Занятие это не только опасное, но и противоправное, наказывается по закону. Пока что вашей дочери везло, она не была задержана нашими сотрудниками. Но и у везения бывают свои пределы. Поэтому у вас два пути. Первый – запретить дочери общаться с представителями неформальной группы и контролировать ее досуг. Второй – готовиться к серьезным неприятностям с законом. В этом случае, конечно, об успешном завершении образования можно будет позабыть. Вот, собственно, такой расклад.
Лидия Станиславовна внимательно выслушала его, приподняла брови и кончиком мизинца деликатно почесала нос.
– Ну, и как тебе перспективка, маман? – поинтересовалась Полина.
– Ну, вообще... – неожиданно спокойно отозвалась Лидия Станиславовна сочным низким контральто. – Хоть в петлю лезь. И что дальше?
Вопрос был адресован Лешему. Он достал надписанный бланк официального предостережения, протянул. Она, не глядя, подписала, вернула. Добавила с улыбкой:
– Можете быть свободны, товарищ майор.