Ещё одна жизнь. Том 2
Шрифт:
Еще бы. С его-то историей…
– Давай без глупостей, ладно? Серьезно, мы слишком много сил и ресурсов потратили на то, чтобы сбросить с хвоста…
– Ты понимаешь, что мне на это срать, да?
– Это приказ Сапсана. Сидеть и не отсвечивать, пока он не вызовет нас.
Мужчина поднял на меня взгляд, и я тяжело вздохнул.
Агония во всей красе.
– Я хочу свалить отсюда. Я не могу отсиживаться здесь. У меня есть цель.
– Пойдешь против Сапсана, и твоя цель заведет тебя в ад.
Джаспер
– С пути не собьюсь.
Я отвернулся и провел ладонью по затылку, приглаживая стоящие дыбом волосы.
Этот чертов взгляд! Сейчас холодный, спокойный, он словно напоминал мне: держи себя в руках, держи в руках свою сущность. И я был вполне доволен.
Мне совершенно не хотелось, чтобы этот взгляд опалил меня огнем, как в ту ночь, когда мы пробрались в офисное здание, в котором полегло столько наших, что было страшно об этом вспоминать…
…Мы вошли через парадную дверь, без труда вскрыв замки и не прячась.
долгое время именно мы обеспечивали безопасность этого здания и знали его наизусть. Нас не волновали камеры. Нас не волновала охрана, которая была в здании, и та, которая должна была подъехать, когда сработает сигнал тревоги.
Сапсан дал волю, и я страстно желал исполнить задуманное. После этого мы пропадем, а Гильдия подчистит за нами.
Еще на улице я смотрел на здание и скалился. Обычная конструкция из стекла и металла, казалось, тоже смотрела на меня и тихо рычала, как чудовище из кошмарного сна.
«Сгори, тварь!».
Банди нес в руках двадцатилитровые канистры с бензином так легко, словно они вообще ничего не весили. Его вела невероятная по своей мощи сила – гнев.
Сапсан отказал ему в доброй воле. Это было странно! Такого на моей памяти еще не случалось! Банди не повезло стать первым, и он был в ярости. Я видел в его глазах безумие. Он жаждал мести, которую ставил на одну чашу весов со справедливостью.
Из тени поста выступил охранник. Его рука потянулась к поясу.
– Оставайтесь на месте!
Джаспер рыкнул и метнулся к мужчине, оставив канистры на полу. Мгновение – и он оказался рядом с жертвой, перехватил и невероятным рывком почти переломил пополам. С криком боли охранник рухнул на пол, и Банди добил его одним сильным ударом по голове.
Я запер дверь, подхватил канистры и двинулся в сторону лифтов.
В груди кипела лава. Зверь терзал нутро, просясь наружу. Он чуял свободу.
Командир мертв. И ничто больше не удержит его внутри. Только Авель мог обуздать зверя. Он не любил его, не позволял выпускать. А теперь…
Я глянул на тело охранника и дернул головой в сторону лифта.
– Может, стоило спросить, сколько их здесь?
Джаспер скривил губы и приподнял бровь. И я улыбнулся в ответ.
Какая разница? Все – наши.
Двигаясь по коридору, я резко обернулся и посмотрел на проходную. Холодок заструился по спине.
Банди замер рядом, готовясь к появлению нового противника, но дело было не в этом.
На мгновение мне показалось, что на проходной стоит человек. Я заметил до боли в груди знакомый силуэт со сложенными на груди руками…
В голове зазвучал тихий голос, и я дернул подбородком, отгоняя морок. И задумался – что сказал бы наш командир, узнав, что мы задумали? Что сказал бы Авель, увидев безумный блеск в глазах Банди, услышав рык зверя в моей груди?
Я едва не застонал из-за жара, на пару секунд опалившего виски и щеки.
Он разозлился бы. Страшно представить, что он сделал бы с нами, потерявшими контроль над своими демонами. Демонов Дэниел не любил…
В лифте я смотрел на дверь и стискивал челюсти. Меня одолевало странное чувство – что-то было не так. Мы словно были не одни. Словно кто-то следил за нами! Кто-то из своих! Непонятное чувство, неприятное!
Я повернулся к Джасперу, ощутив острый, внимательный взгляд. И нахмурился – он смотрел на дверь лифта, не на меня
«Какого…».
Взгляд щекотал кожу, и плечи покрылись мурашками. Волоски на руках то и дело вставали дыбом.
Я оглядел лифт, но в нем, конечно же, никого не было, кроме нас двоих.
«Камеры? Может, это реакция на камеры?».
Я знал, что это было не так, но предположение ненадолго успокоило меня. Зверь осторожно выглянул – он тоже чувствовал взгляд. Он пугал его…
Двери лифта открылись. Губы Банди растянулись в улыбке. Самой жуткой из его арсенала. С ней он был похож на настоящего психа. На маньяка. На Банди, в честь которого его назвал Авель. И сделал он это совершенно точно не из-за того, что Джаспер был смазливым сукиным сыном.
Авель видел в людях самую суть. И он видел в Джаспере кошмарного ублюдка. И держал его на коротком поводке.
А мне командир дал имя оборотня-медведя. Беорн. С того дня, когда я получил черный браслет, именно так я своего зверя и представлял. Огромным медведем, который боялся только одного человека – Дэниела Стоуна, который приказал мне посадить «пса» на поводок.
Но теперь… командир был мертв.
Мы вышли из лифта и осмотрелись. И остановились, когда из дальней части коридора до нашего слуха донеслись звуки шагов. Тихие, но различимые. Я достал нож и приготовился к бою.
Командир был мертв, и зверь рвался наружу с такой силой, что начало ломить мышцы. Чем выше он взбирался по тросам души, тем больше места доставалось боли, тем сильнее она разливалась внутри. И я поджигал ее, обращая в злость.
Сгори, тварь.
Нарочито громко топая, чтобы меня точно услышали, я двинулся в сторону источника звука. И резко обернулся, с тревогой глядя в темный угол.