Еще одно мгновение, или Каждый твой вздох
Шрифт:
– Выпей воды, прежде чем я просмотрю все в последний раз.
– О'кей, мистер Эллиот.
– Пожалуйста, зови меня Грей. Как, по-твоему, сможешь позвонить?
Несмотря на видимое беспокойство, мальчик все же кивнул, сначала неуверенно, потом более убежденно:
– Он убил моего отца, и я сделаю все, чтобы вытащить его сюда.
– Знаю, – вздохнул Грей с легкой улыбкой, потому что сейчас, сидя в его кресле и за его столом, Билли излучал не только обаяние отца, но и стальную решимость Сесила.
– Ладно,
– Понял.
– Потом добавишь, что твои дед и мать совсем плохи, и ты просишь его приехать, потому что тебе очень-очень страшно.
– Договорились, – сказал Билли и с трогательной бесхитростностью добавил: – Я смогу сказать все. Особенно последнюю часть. Потому что, в самом деле, ужасно боюсь.
– Постарайся быть как можно более убедительным.
– Хорошо.
Удовлетворившись, наконец, Грей нажал кнопку селектора.
– Набирайте номер, Пола, – велел он и, пытаясь не дергать лишний раз нервы четырнадцатилетнему подростку, медленно завел руку за спину и включил диктофон, после чего взглянул на часы. На Сен-Мартене было половина второго, и, согласно сообщению Чилдресса, Митчел Уайатт все еще находился в номере отеля.
Стараясь скоротать время и отвлечься от мыслей об испытании, предстоящем Кейт, Митчел позвонил в свой нью-йоркский офис и попросил помощника переслать факсом кое-какие документы, которые Ставрос просил просмотреть.
Когда зазвонил мобильник, Митчел, не отрываясь от документов, рассеянно потянулся к телефону на журнальном столике.
– Дядя Митчел, это я, Билли, – уточнил подросток дрожащим голосом, почти заикаясь.
– Что случилось? – спросил Митчел, медленно поднимаясь в предчувствии чего-то очень плохого.
– Мой отец...
Митчел, закрыв глаза, ждал того, что сейчас последует. В глубине души он уже все знал.
– П-папу нашли в к-колодце возле н-нашей фермы.
– Мне очень жаль, – хрипло выдавил Митчел и, открыв глаза, тряхнул головой, чтобы немного прийти в себя. – Колодец? Он упал в колодец?
– Не упал. Его убили. Выстрелили в грудь.
Опасаясь сказать что-то не то, Митчел беспомощно ждал, что еще сообщит мальчик.
– Продолжай, Билли. Я здесь. Я тебя слушаю.
– Его застрелил управляющий Аделлов. Он уже признался, г-грязный старый пьяница. Он все рассказал полиции, когда те стали его допрашивать. Ничтожество, ублюдок... застрелил папу. Пожалуйста, Митчел, ты не можешь приехать домой? Мама закрылась у себя в комнате, и я не знаю, что с ней, а дедушка Сесил... его отвезли в больницу с приступом стенокардии.
– Я приеду, – пообещал Митчел.
– Сегодня? Пожалуйста, скажи, что прилетишь сегодня! Я стараюсь быть храбрым и настоящим мужчиной, как потребовал дедушка Сесил. Он еще сказал, что я остаюсь главой семьи, пока ты не приедешь и не позаботишься обо всем.
Его голос прервался, и сердце Митчела сжалось от жалости к мальчику.
– Дядя Митчел, я в самом деле боюсь за маму. Она захватила с собой снотворное и теперь не отвечает мне.
– Я скоро буду.
– Ты сейчас вылетишь?
Митчел снова посмотрел на часы.
– Нет. Часов в пять, не раньше. Это три часа по вашему времени. К восьми буду у вас.
– Хорошо, – покорно пробормотал мальчик. – Дядя Митчел!
– Что, сынок?
– Мой папа очень вас любил. Он... сказал, это вы заставили его гордиться, что он Уайатт.
Митчел проглотил странный, колючий ком в горле и посмотрел в окно.
– Спасибо, что сказал мне это.
Билли повесил трубку, развалился в кресле Грея и широко улыбнулся завороженной публике.
– Ну, как все прошло? – спросил он, выстукивая веселый ритм ручкой по блокноту. – Конечно, наговорил всякой чуши, но думаю, это сработало, верно? Особенно вранье насчет старого пьяницы. Чистая импровизация, но зато, какой эффект!
Лили Рирдон невольно передернулась, стараясь не встретиться глазами с коллегой.
– Ты великолепен, Билли, – гордо объявил Грей, вставая. – Просто великолепен!
Глава 26
Митчел отложил телефон и несколько минут простоял у журнального столика неподвижно, с опущенной головой, стараясь справиться с нахлынувшей волной скорби по брату, которого он едва знал и о чьей гибели услышал только сейчас.
Еще восемь месяцев назад он и не представлял, что это такое – иметь родственников, не говоря уже о потере одного из них. Теперь же стал немного понимать, каково это, и душа разрывалась от боли.
Он так живо представлял Уильяма, стоявшего в гостиной его лондонской квартиры рядом с Кэролайн и Билли.
– Я понимаю, Митчел, почему ты не отвечал на мои звонки и письма, – с улыбкой заметил Уильям, когда взбешенный Митчел ворвался в гостиную, намереваясь раз и навсегда выбросить их из своего дома, – но родню не выбирают, так что, боюсь, тебе придется довольствоваться нами.
Несмотря на решимость отвергнуть все притязания брата, Митчела постигло настоящее потрясение при виде человека, так явно на него похожего.
– Мне братья не нужны! – отрезал он.
– Зато нужны мне, – дружелюбно возразил Уильям. – Разрешишь нам сесть?
На языке Митчела уже вертелся отказ, но тут он заметил пристальный взгляд Билли. Кэролайн же улыбалась ему, словно желая сказать: «Понимаю, что вы должны чувствовать. Но поверьте, нам это тоже нелегко».
Он и сам не заметил, как согласился повидаться с ними завтра, а потом послезавтра, а потом послепослезавтра...»