Еще одно мгновение, или Каждый твой вздох
Шрифт:
– Я буду скучать по этому городу, – вздохнула Джулия, оглядываясь на Зака. – И даже по Джованни.
– Да неужели? – ухмыльнулся Зак. – И когда ты поняла, что он не бандит в обличье обычного водителя?
– Вчера, – призналась Джулия. – Когда он практически швырнул меня в машину, а сам погнался за вором, укравшим сумочку у старушки.
Зак резко вскинул голову:
– И когда ты собиралась мне об этом рассказать?
– Прямо сейчас, – безмятежно объявила она, – когда мы уезжаем и ничего подобного больше не случится. Представляешь, Джованни
– Я понятия не имел, что Джованни знает по-английски больше трех слов, – начал было Зак, но тут зазвонил телефон, и он взял трубку. Обменявшись со звонившим несколькими словами, он как-то странно уставился на жену.
– Что с тобой? – удивилась Джулия.
– Звонил Митчел. Очевидно, он кого-то встретил на островах, но приходится оставить ее и срочно возвращаться в Чикаго. Он просил меня позвонить Прескотту и разрешить ей пожить на яхте и отправиться в круиз по островам, пока его не будет.
Джулия уставилась в веселые глаза мужа:
– Ну-ка немедленно признавайся, что ты от меня утаил?
– Лучшую часть! Митчел намеревается ежедневно летать туда и обратно, чтобы быть с ней.
– Ты это серьезно?
– Как нельзя серьезнее. И он, думаю, тоже не шутит. Да, и еще... – Зак мгновенно помрачнел. – Он должен лететь в Чикаго, потому что нашли тело его брата. Убит, бедняга.
Он посмотрел на часы и потянулся к телефону.
– Сейчас на Сен-Мартене половина второго, а Митчел сказал, что приведет ее на борт к пяти. Самое время звонить Прескотту.
– А имя у нее есть? – поинтересовалась Джулия.
– Кейт Донован.
Глава 28
Кейт застегнула чемодан, отнесла в гостиную и поставила рядом с дорожной сумкой. Она сто раз повторила про себя, что скажет Эвану, и теперь боялась, что речь будет звучать слишком гладко и заученно, хотя сама Кейт терзалась сознанием собственной вины, хорошо представляя, как больно его ранит.
Когда все дела были переделаны, она вышла в крытый дворик, где сразу же ощутила прилив ностальгии и одновременно что-то напоминавшее счастье. Всего три дня назад она стояла здесь, разговаривая по телефону с Холли и скармливая Максу ломтики бекона. Будущее, казавшееся таким блеклым и упорядоченным, теперь расцвело всеми цветами радуги и обещало столько радостных минут! За три коротких дня все стало другим. Она влюбилась.
Кейт с улыбкой шагнула вперед, провела рукой по каменной балюстраде домика, и светлые воспоминания разом нахлынули на нее. На краю сада, у самого пляжа, росла пальмовая рощица, где она стояла, когда Митчел смилостивился и вернулся, чтобы ответить на какие-то из ее вопросов.
«Моего брата звали Уильям...»
Во дворике, на том месте, где она была сейчас, они впервые танцевали вместе. Она вообразила, что Митчел собирается поцеловать ее, и, не дождавшись, со смехом упрекнула его, что он хочет затащить ее в постель.
«Но я действительно хочу затащить вас в постель», – прошептал он.
В ту ночь он был возмутительно откровенным, совершенно не скрывая своих намерений. И хотел ее настолько, что передумал и вернулся к ней в сад. Он был так же откровенен на следующий день, в «Энклейв».
«...в Чикаго живет достойный человек, который готов на тебе жениться. Здесь, в этой комнате, находится человек, который хочет затащить тебя в постель и заниматься любовью, пока мы оба окончательно не обессилеем. Но дальше этого дело не пойдет, иначе все слишком усложнится».
И всего через несколько минут они пришли к компромиссу. А когда Митчел шел на компромисс, перед ним было невозможно устоять.
«Давай все усложним, Кейт... Честно говоря, прошлой ночью я чувствовал то же, что и ты...»
– Кейт?
Она развернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как Эван закрывает дверь: высокий, стройный, привлекательный мужчина с каштановыми волосами и серыми глазами, мужчина, несколько лет бывший частью ее жизни. Хороший человек, которого она сейчас смертельно обидит.
– Я не знала, что у тебя есть ключ, – пробормотала она, едва не плача от очередного приступа ностальгии.
– Поскольку тебя никогда не бывает в номере, – начал он, направляясь к ней, – я задержался около портье и... – Его взгляд остановился на ее вещах и снова метнулся к лицу Кейт. – Что происходит?
Нервно вытирая ладони о брюки, Кейт растянула губы в улыбке.
– Иди сюда и садись, – велела она, кивнув в сторону дивана. – Нам нужно поговорить.
– Давай сразу перейдем к итогам, – холодно предложил он. – Ты злишься, потому что я оставил тебя здесь, а я злюсь, потому что ты отплатила мне полным молчанием. Не отвечала на мои звонки и провела меня по всем кругам ада. Я с ума сходил, гадая, не мучают ли тебя опять головные боли и уж не опухоли это мозга. Может, признаем, что сквитались, и в эту странную минуту, уже зная, что между ними все кончено.
Кейт вдруг поняла, что именно когда-то привлекло ее в нем: ум и уверенность в себе, способность проникать в суть вещей и видеть ее с точки зрения обеих сторон, умение сохранять голову в самые отчаянные моменты. Именно эти таланты делали его прекрасным адвокатом и хорошим другом.
Она дождалась, пока он выпьет и поставит обратно стакан, прежде чем снова обернуться к ней. Кейт слегка улыбнулась и искренне пожелала, чтобы Эван как можно скорее нашел себе чудесную девушку.
– Почему ты улыбаешься?
– Надеюсь, что ты обретешь достойную тебя женщину.
– Сарказм тебе не идет, – бесстрастно заметил он. – Звучит как чистосердечное пожелание и теряет всю свою остроту.
Не зная, плакать или смеяться, Кейт прикусила губу и опустила глаза. Он был не только ее любовником, но и другом. Теперь она теряет его дружбу, и он навсегда от нее отвернется.
Она подняла голову и глубоко вздохнула.
– Это не сарказм, Эван, а пожелание. От всего сердца.
Его рука со стаканом застыла на полпути к губам. Не сводя с нее глаз, он поставил стакан на стойку.