Ешь. Молись. Разводись
Шрифт:
Арс как раз не мужчина-отец. Он мужчина-муж. Это редкий экземпляр, но такие тоже есть. Он будет опекать и властвовать, но в то же время ему нужна женщина равная.
Может и я не очень подхожу на эту роль.
Или может ему просто не нужна совсем уж девочка?
Хотя, что я вообще понимаю? Что я знаю об их жизни?
Может там всё иначе? Может он просто… еще не понял какое сокровище с ним рядом.
Но
– Людмила, я… простите меня, я…- не могу говорить, в горле ком, и слёзы текут.
– Вы его любите? – она говорит очень тихо.
– Это не важно.
– Важно. Очень.
– Нет. Я уеду завтра утром, я тут с детьми, вы видели, я уеду и удалю его номер, и больше не буду с ним общаться, видеться. Я вам обещаю.
– Я его люблю с двенадцати лет. Я на него всегда смотрела с восхищением. Дядя Север. Он мне привозил подарки, кукол красивых из разных стран. Мне уже не нужны были куклы, он стал привозить красивые платья. Я решила, что это потому, что он тоже влюблён и ждёт, когда я вырасту.
Она мнёт салфетку в руках, потом берёт чашку с капучино. Там на пенке сердечко. Она отпивает немного и сердечко исчезает. Разбивается сердечко.
– Я ни на кого больше не смотрела. Мне восемнадцать исполнилось, я ждала, что он приедет поздравить и сразу предложение сделает. А он не приехал. Я на неделю слегла. Узнала, что он с какой-то женщиной в Италии.
Смотрю в окно. Еще не поздно, но улица пустая, тут вообще как-то мало кто ходит. Дома напротив серые. Я помню, что за этими домами в переулке очень милый чешский ресторан, там вкусный гуляш, который подают в хлебе, просто пальчики оближешь.
Вообще, если говорить честно, то Питер – это еще и про вкусно покушать. Не только величие архитектуры, музеи, парки, Нева. Но и пышечные, пирожковые, раменные, ресторан с лучшими хот-догами, бургерные, пиццерии, причём все они доступнее как-то чем в Москве. Есть рестораны с претензией, изысканные, неординарные, даже странно, что в Питере нет заведений с Мишленовской звездой…
– Вы такая красивая…
– Что? – растерянно поворачиваю голову.
– Я думала, вы обычная самка, просто… дама легкого поведения, с которой можно время провести, я не могла поверить, что он… Что Арс влюбился.
– Он не…
– Да.
– Мила…
Так странно называть другого человека своим именем! В моём окружении никогда не было ни одной Милы, Миланы, Людмилы…
– Люда, меня называют Людой, папа зовёт Люся… Извините, что я пришла. Я не знаю зачем. Больно очень.
Вижу, как кривится её лицо, как силится она не заплакать.
Боже, она же девочка совсем! Девочка! Сколько ей? Двадцать
– Прости меня, я не хотела, - перехожу на ты, накрывая её руку своей. Мне так хочется её обнять, хотя я понимаю, насколько это неправильно, нерационально. Глупо, наверное. Но я почему-то сейчас ощущаю, что у нас с ней общая боль. Общее горе. Хочу объяснить ей, хоть как-то оправдаться. – Я не знала…Я не знала, что он женат, Я бы никогда…
– Я его очень сильно люблю. Очень.
– Я бы не стала. Меня… мне муж изменил, ушёл к молодой балерине. Я с детьми. Это всё так неожиданно. Жила, жила нормальной жизнью, семья, муж любимый. Я думала, что любимый, я…
Говорю, говорю, говорю… Про Олега, балерину, фарфоровые статуэтки зачем-то, раф.
– Север любит чёрный кофе.
– Он любит раф.
Мы смотрим друг на друга. Жена и любовница. Вечная борьба. Вечная война.
Я не хочу с ней воевать.
Я не могу.
Это не достойно. Это низко.
Любовь всё искупает? Как бы не так.
– Я уеду, Людмила, я вам обещаю. Больше я Арсения не побеспокою. И вас тоже.
– Он вас любит.
– Разлюбит.
Говорю сухо. Я верю в это. Разлюбит, да. Куда он денется?
У него прекрасная жена, сын. Работа, бизнес, проекты. Питер.
Я не вписываюсь.
Никуда.
Всё прекрасно и без меня.
– Не надо было мне приходить. Север меня убьёт.
– Он не узнает. Я не скажу ему, что мы встречались.
– Я сама скажу… Я не могу врать. И зачем?
Влюблённая девочка.
Мне жаль её. Очень хочется, чтобы у неё всё было хорошо, и в то же время… Разве будет ей хорошо с тем, кто её не любит? И не полюбит. Даже если через несколько лет он вдруг поймёт, что рядом с ним та самая лучшая женщина – будет поздно. Его измены, его ложь, его холодность уже сделают своё дело.
Ей нужна любовь и страсть сейчас! Не через год, два, пять, десять.
Сейчас!
Понимаю, что неправильно, и вряд ли она поймёт, но почему-то не могу молчать.
– Люда, ты только не думай, что я это говорю, потому что хочу забрать его, нет. Не поэтому. Просто… я не понимаю. Зачем тебе такие отношения? Ты молодая, красивая, обеспеченная, яркая. Ты для любви, понимаешь? Ты создана, чтобы тебя любили, боготворили, на руках носили. Чтобы ты была главной женщиной в жизни мужчины, на первом месте.