Эскадра
Шрифт:
Я вытянул Коловрат из сферы, и он тут же начал шевелиться, верещать и перемаргивать светом в центральном камне. Одновременно на экранах всех компьютеров начали проскакивать какие-то смазанные узоры. Через несколько минут всё закончилось, и я осторожно засунул артефакт в сферу.
– Ну, что там? – профессор навис над главным оператором.
– Ничего, Сергей Иванович, система работает безупречно, все базы данных доступны, а вот памяти почему-то стало в два раза больше! Как такое возможно, ума не приложу! Стоп. А это что такое? В операционной системе появились несколько файлов-ускорителей, то-то я смотрю, всё стало бегать быстрее. Все тесты безупречны, ничего постороннего нет, в том числе и в биосе.
– Предположим, что всё обошлось, –
Я опять засунул руки в сферу:
«Мелита, благодарю тебя за понимание и то, что ты исправила последствия вмешательства с нашу информационную систему». «Я же обещала. Кстати, ваша система довольно примитивная, не смогла удержаться, чтобы чуть-чуть её не подправить. Ты не против, или мне убрать поправки?». «Спасибо, я не против, но они не повредят работе приборов?» «Наоборот, всё будет работать быстрее и чище. Если хотите, я могу ещё много чего исправить». «Спасибо, Мелита, пока мы попользуемся твоими первыми подарками, а потом и вернёмся к этому разговору. Хочу с тобой попрощаться до следующей встречи». «До встречи, Павел».
Я отошёл от сферы и выдохнул с облегчением. Рядом нетерпеливо топтался профессор с немым вопросом в глазах. Я его успокоил:
– Всё нормально. Она всё исправила и кое-что усовершенствовала. Сказала, что наша операционная система фуфло голимое, но, если мы не против, она может её глубоко модернизировать.
– Ну, уж нет! – взъерошился профессор. – Хватит с нас и этого приключения. Эта Мелита, как бельмо на глазу. Ещё неизвестно, как всё нам аукнется. Но… – он глубокомысленно закатил глаза, – если наша сеть пройдёт все проверочные тесты, то можно предложить Мелите в обозримом будущем поработать на изолированной локальной сети. Даже интересно. А вдруг это и станет началом предметного сотрудничества?
– Вам виднее, Сергей Иванович, а я пока пойду с ребятами потолкую о предстоящей экспедиции, – я с облегчением согласился, откланялся и отправился на Орлиное Крыло, где должна собраться вся наша команда.
Как я и предполагал, в первой самой большой аудитории весело галдели восемнадцать мужиков. Вся королевская рать. Многие из них не виделись несколько месяцев, некоторые ещё не разу не сходили за кромку, да и общих впечатлений было выше крыши. Мы с Александром зашли и сразу попали в водоворот с похлопываниями по плечам, пожиманиями рук и всевозможными подколами. Кое-как мужики успокоились и расселись в круг. Первым взял слово Александр, как формальный куратор отряда:
– Внимание! Сегодня мы собрались здесь неспроста. Предстоит третья экспедиция в прошлое, и она будет сильно отличаться от предыдущих. Подробнее вам изложит ваш командир Бор, – он кивнул мне головой и сел. Я поднялся и, оглядев всех мужиков, вздохнул, вспомнив Лео, Сержанта, Дитриха, Валета и недобрым словом поганца Дока:
– Предстоящий поход намечается в 1899 год, а театром действий будет акватория Жёлтого моря в первые дни и месяцы Русско-Японской войны. – дождавшись, когда шум стихнет, я продолжил. – Особенностью этой экспедиции является её технический характер, ибо отправляемся во времена пара, пороха, пушек и брони. По предварительным подсчётам численность экспедиционного отряда может достигнуть тысячи человек с полутора сотнями командного состава.
– Послушай, Бор, – поднялся Стингер, – насколько я понял, там потребуются морские спецы, к которым мы ни каким боком не подходим.
– Ты прав, мы не моряки, – я предвидел такое возражение, – но напрасно вы думаете, что на корабле все должны быть морскими волками. Есть масса специальностей, в которых вы будете на голову выше любого спеца, и того, и этого времени. Например, в те годы дизелистов вы днём с огнём не найдёте, а у нас их минимум трое, тоже можно сказать о турбинистах, радиотехниках, электриках, а самое главное – об артиллеристах. Как выяснилось, во время той войны моряки не умели толком стрелять из пушек и понятия не имели о теории стрельбы. Но самое смешное, и в наше время спецов артиллеристов вы тоже не найдёте, ибо нет уже крупной артиллерии во флоте и стрелять из неё нынешние моряки тоже не умеют. Ситуация понятна? Прекрасно. Кроме всего прочего, здесь у нас будет полгода для специальной подготовки, и по ту сторону будет достаточно времени для практических стрельб. Да и профессиональные военные моряки нам тоже помогут.
– Хорошо, предположим, мы сможем занять какие-то боевые посты по расписанию, – встал Лунь, – но на каких кораблях мы влезем в ту мясорубку?
– Мясорубкой та война стала во второй половине, когда начались массовые сражения на суше, и, когда наши бездарные адмиралы позорно погубили русский флот у Цусимы. Наша задача вывести Японию из войны на её первом этапе, вернее, в самом начале, и не допустить массовой гибели людей. Что касается техники и оружия. По предварительным прикидкам в нашем распоряжении будет один линейный крейсер типа «дредноут», один балкер-хандимакс дедвейтом в 50 тысяч тонн и четыре скоростных торпедных катера. Все тактико-технические характеристики, вооружение и обеспечение будем согласовывать со спецами и уточнять по ходу подготовки. Но самое главное и самое неприятное в этом плане это то, что эти корабли придётся строить нам самим, – я переждал гул возмущённых и удивлённых голосов и продолжил. – Конечно, не буквально своими руками, но в том времени, поскольку в наши дни это сделать невозможно из-за утраты навыков, мастеров и технологий. А, главное, невозможно отсюда переправить корабли через кромку. Закажем суда в том времени на германских верфях.
– Это почему на германских? – подал голос Черчилль, – зачем передавать технологии потенциальному врагу?
– Во-первых, в начале прошлого века Германия и Россия имели весьма неплохие отношения и успешно сотрудничали во многих областях. В России проживали сотни тысяч германцев, не считая двух миллионов российских обрусевших немцев, а в Германии отдыхали, учились и стажировались десятки тысяч россиян. Врагами нас сделали после Русско-японской войны англичане, которые проводили враждебную России политику со времён Петра. Тоесть на том отрезке истории истинным врагом России была именно Англия и её сателлиты: США, Канада, Австралия и прочая шушера. Что касается передачи технологий Германии, то здесь мы пошли на хитрость и решили использовать их собственные разработки, но более поздние. И строить будем корабли на тех верфях, на которых они и строились, но десятью-двадцатью годами позже. Конечно, кое-что мы добавим от себя, но уже не в Германии.
– А, как же воздействие на реальность вмешательством в прошлое? – спросил Ставр.
– Самые тщательные расчёты показали, что настоящее изменить нельзя, а прошлое можно и иногда нужно. Прошлый выход это наглядно показал. Теперь прошу поднять руки кто согласен участвовать в экспедиции. Так, ясно. Против. Нет. Теперь я хотел посоветоваться с вами вот о чём. Нам удалось усовершенствовать «Хросю», и теперь высаживаться в прошлом можно в любой точке в секторе плюс-минус 60 градусов от широты, и самое главное своими ногами. Хронокапсула больше не потребуется. – Народ одобрительно зашумел, снова приготовился слушать, и я сказал главное: – Поэтому появилась возможность вытащить из прошлого наших погибших друзей: Дитриха, Валета и двух моих товарищей погибших в начале июля сорок первого.
Полминуты длилась мёртвая тишина, потом все вскочили и бросились меня трясти и что-то говорить. Кое-как этот бедлам удалось успокоить, и я продолжил:
– Я так понял, что возражений нет, значит с этим предложением я и пойду к руководству от имени всего коллектива. Операцию сдерживает только перестройка хроноустановки и павильона под новый способ переноса. На этом всё, братцы. Просьба всем, пока суд да дело, начинайте тщательно изучать все обстоятельства Русско-японской войны, технику, традиции и оружие того времени. Всем быть на коммуникаторах, когда начнутся сборы, сообщу.