«Если», 2012 № 06
Шрифт:
Когда делала ставку она, перед ней, словно на ускоренной перемотке, мелькали ее собственные воспоминания: хендерсоновские близнецы, гогочущие за дубом, когда они с Аланом вернулись домой и обнаружили свою машину в гостиной; упреки матери, когда дочь возвращалась слишком поздно; привычное равнодушие Алана, когда он вечером приходил домой.
Крий положил свои карты.
— Вы выиграли, — сказал он Марии-Кристине.
Она покраснела от удовольствия и почувствовала, как воспоминания об инопланетном океане занимают место в ее памяти, словно бы она и на самом деле когда-то гуляла по этому
За игрой они уничтожили остатки хересового суперкекса, а затем высосали и Беттины запасы кулинарного хереса. Пришелец поглотил свою долю того и другого без каких-либо заметных последствий.
Мария-Кристина сощурила глаза, разглядывая инопланетное существо. Она чувствовала себя слегка захмелевшей — не пьяной, нет, но навеселе — и достаточно расслабленной, чтобы без опаски разглядеть его по-настоящему. Голова крийя была удлиненной формы и гладкая, как яйцо, но не ровная, а шишковатая, с серебристой бархатной кожей. Ничего похожего на уши не замечалось.
— Вам… нужно дать имя, — сказала она.
— Мы не имеем имен, — сказал он терпеливо.
— Но людям нравятся имена, — возразила она. — Так мы всегда знаем, с кем разговариваем.
«После хереса все кажется чуточку приятнее», — подумала она. Ей стало жарко, и она расстегнула верхнюю пуговицу на блузке.
— Пожалуй, я буду звать вас Гэс…
Бетти хихикнула. Ее лицо раскраснелось.
— С чего бы это?
— Я когда-то встречалась с одним Гэсом, — отозвалась Мария-Кристина. — Еще в школе. Он был милый мальчик, но очень странный… хотел стать вулканом, когда вырастет.
— Гэс, — повторила Донна. Ей было за тридцать, ее короткостриженые светлые волосы были обесцвечены почти до сияющей белизны. Она провела по ним рукой, так что прядки встали ежиком. — А знаешь, ему вроде как подходит.
Одним текучим движением Гэс поднялся с места и навис над ними.
— Я должен уходить.
— О нет, останьтесь! — сказала Мария-Кристина. Она вытащила несколько спичек из огромной выигранной Гэсом кучи. — Расскажите нам о вашем мире.
Инопланетные моря вновь промелькнули перед ней, фиалкового цвета вода с клочьями зеленой пены, радужные переливчатые существа, выпрыгивающие наружу в лунном свете и с плеском ныряющие обратно.
— Теперь мой мир есть этот, — произнес он.
— Но почему? — спросила Мария-Кристина. — Почему вам пришлось оставить собственный дом и отправиться в такую даль?
— Я уже сказал: здесь имеется много места.
— Ерунда какая-то, — сказала Бетти. — Наверняка по пути была куча планет, где тоже есть «место». Вы могли и не тащиться сюда только для того, чтобы найти горстку пустующих домов.
Гэс выпрямился во весь рост и оглядел каждую из них по очереди. Его индиговые глаза были бездонны и непроницаемы.
— Здесь есть вы.
С этими словами он аккуратно обогнул стол и вышел. Три женщины продолжали сидеть, уставившись друг на друга.
— Я… прямо не знаю, что сказать, — в конце концов проговорила Донна, сложив руки на столе. — Все это очень странно.
Бетти подобрала со стола пригоршню спичек и всыпала их обратно в пустой коробок.
— Я не верю, что он говорит правду, — сказала она. — Интересно, чего они хотят на самом деле.
— «Приветствие», — прошептала Мария-Кристина. — Это приглашение, но куда?
Дела в доме напротив творились день ото дня все более странные. Прибывали новые пришельцы, и жизнь кипела круглые сутки. Они были не особенно шумными соседями, однако очень деятельными. Судя по всему, они перестраивали дом, что было не лишено смысла: то, что удовлетворяло эстетическое чувство людей, скорее всего, не так уж нравилось инопланетянам. Мария-Кристина пыталась, глядя из окна, понять, что они делают, но безуспешно.
Гэс теперь заходил каждое утро, звонил в дверной звонок, входил, усаживался за кухонный стол и выпивал глоточек односолодового виски из запасов Алана, куда они обычно залезали только по праздникам. Как видно, в иных мирах не было такого понятия как «слишком рано» для поглощения крепких напитков. Раз-другой она опрокидывала стопочку вместе с ним; жидкий огонь просачивался по ее гортани, и остаток дня она чувствовала себя восхитительно безнравственной, а не просто смертельно скучающей, как обычно.
Иногда Донна или Бетти, или обе вместе, составляли им компанию, иногда нет. Они с Гэсом разговаривали — в каком-то роде это можно было так назвать, хотя говорила в основном она, а Гэс слушал или задавал вопросы. Из ответов пришельца лишь очень немногие имели для нее какой-то смысл.
Насколько ей удалось понять: крийи прибыли на Землю ради «даров», а также чтобы исправить «не-обещания». Им было совсем неплохо там, откуда они пришли, однако они чувствовали, что «нужны здесь».
Каждую ночь, ложась спать, она размышляла над тем, что он ей рассказывал. Алан, как всегда, лежал рядом — храпящее бревно, вечно занимающее слишком много места, — и теперь она понимала, что знает его лишь ненамного лучше, чем Гэса. Они жили одним домом, вырастили сына, откладывали деньги на будущее и в целом неплохо относились друг к другу, однако о том, что происходит в его голове, она знала не больше, чем о мыслях Гэса. Возможно, даже и меньше, вдруг поняла она.
«Приветствие», — думала Мария-Кристина, свернувшись и обняв руками подушку. Во снах она плавала в теплом, как кровь, океане и выпрыгивала из воды, стремясь достать луну, вместе с другими такими же радужными морскими существами.
В четверг, спустя две недели после того как Гэс и его команда вселились в дом, на улице показались военный «хаммер» и большой грузовой фургон. Услышав гул моторов, Мария-Кристина выглянула в окно, отведя в сторону занавески. «Хаммер» припарковался перед домом Гэса. Шестеро солдат в камуфляже и с винтовками выпрыгнули наружу и рассыпались, окружая дом пришельцев.
С колотящимся сердцем она позвонила Бетти.
— Я думала, правительство объявило отсрочку и пока не собирается их вывозить!
— Может быть, Гэс сделал что-нибудь не то, — предположила Бетти.
— Может быть. — Мария-Кристина задернула занавески. — Но я не могу себе представить, что именно.
— Если не считать кражи дома, — подсказала Бетти.
— М-м, ну да, если не считать этого. — Мария-Кристина покусала губу. — Пойду-ка я проверю, что там такое.
Она дала отбой.