Если копнуть поглубже
Шрифт:
— Я никогда этого не делаю, если меня не спрашивают, миссис Кинкейд, — ответил телефонист.
Миссис Кинкейд.
Джейн глубоко вздохнула:
— Ну, так назовите мне его… свое имя.
— Милош Саворский.
Она протянула руку:
— Здравствуйте, Милош Саворский.
— Здравствуйте. — Его прикосновение было таким же, как в первый раз: удивительно интимным, словно они много лет знали друг друга. — Могу вам чем-нибудь служить?
— М-м-м… если честно, то да. Видите ли, я работаю художником в Фестивальном театре…
— Знаю. А ваш муж — актер.
— Верно… Моя работа в этом сезоне закончилась…
Он начал сматывать провод, по-моряцки накручивая его на локоть.
— И теперь у меня появилась возможность заняться тем, что мне действительно нравится — живописью и рисунком. Во время сезона всегда недосуг, но вот год подошел к концу, и я могу заняться шлифованием своего таланта.
Она улыбнулась и махнула рукой, как бы отметая серьезное значение слова «талант».
— Шлифованием?
— Совершенствованием. Надо работать над собой — без постоянной практики коснеешь.
— Конечно.
— Ну вот… — Джейн отвела глаза и словно с разбега бросилась в воду: — Не хотела бы шокировать вас… да и никого другого… но вам, должно быть, известно, что у вас прекрасное тело, и я думаю, вы могли бы послужить отличной моделью.
Она опять заслонила от солнца глаза, стараясь понять его реакцию.
Никакой.
Милош домотал провод, скрепил витки концом и бросил в кузов.
— Вы имеете в виду — голым?
— Ну… да…
Он достал из нагрудного кармана сигареты, из джинсов — спички и, прежде чем заговорить снова, закурил.
— Я никогда этим не занимался.
Джейн удержалась и не сказала: «Все когда-то происходит впервые» — не хотела выглядеть слишком заинтересованной.
Милош, словно взвешивая ответ, смотрел вдоль улицы.
— Я, разумеется, вам заплачу, — добавила она. — В конце концов, это такой же труд, как и всякий другой.
— Да.
— Что вас беспокоит, мистер Саворский? Вы должны понимать — в этом нет ничего личного. Мне просто необходим натурщик.
— Да, да, я понимаю.
Он знал, что она лгала. Но она ему нравилась.
— Мне бы не хотелось, чтобы об этом узнала моя жена.
— А зачем ей знать?
Он женат.
— Она не одобрит.
— Понятно.
— Она очень религиозна.
— Конечно, конечно. Но…
— Как часто? Когда?
— Не знаю. В каком-то смысле это зависит от вас. Я имею в виду, что вы заняты на работе. А я свободна в любое время.
— Я могу вам позвонить?
— Разумеется.
Джейн достала из сумочки визитную карточку и подала Милошу.
— Номер факса тот же. — Она запнулась и рассмеялась: — Хотя вы вряд ли станете посылать мне факс.
— Не стану.
Он положил визитку в карман рубашки.
— Значит… буду ждать вашего звонка.
— Да.
— А это… это возможно — что вы согласитесь?
— О да. Я согласен. Но мне надо подумать когда.
— Иначе, — Джейн улыбнулась, стараясь не показать радости — только чисто профессиональную деловитость, — мне придется подыскать кого-нибудь еще.
Милош ответил ей удивительно открытым взглядом.
— Вам не следует беспокоиться, — сказал он в своей странной официальной манере. — Я не позволю себе причинить вам какие-либо неудобства.
И наконец улыбнулся. Детской улыбкой. Словно кто-то подарил ему леденец.
— В таком случае, до свидания, — Джейн сделала шаг вперед.
— До свидания. Я вам позвоню.
— Спасибо.
Они снова пожали друг другу руки, но Милош уже ушел в свой, чуждый ей мир, и прикосновение было простым рукопожатием.
Джейн вернулась к машине, чувствуя, как кружится голова.
Она села за руль, и вдруг у нее вырвалось — вслух:
— Я все-таки это сделала. У меня получилось.
Приезды и отъезды
Вторник, 23 июля 1998 г.
«Стратфорд Бикон-геральд»
Сначала месяца в Стратфорде совершено второе убийство. В воскресенье, 12 июля, соседка обнаружила тело Маргарет Миллер. Она была изнасилована и задушена. Ее убийца еще не найден, хотя некоторые детали свидетельствовали о том, что он не чужак в нашем городе. Преступник явно был знаком не только с местной топографией, но и с местными обычаями — до такой степени, что прекрасно представлял привычки Маргарет Миллер и ее соседей.
А вчера утром к известной в городе парикмахерше Ленор Арчер заглянула родственница и нашла ее убитой в собственном доме на Блейк-стрит, 13. Тоже изнасилованную и задушенную.
Ленор Арчер исполнилось 38 лет, она была не замужем и всю жизнь проживала в Стратфорде, за исключением трех лет в 70-х годах, когда училась парикмахерскому ремеслу в Торонто.
Сходство двух убийств не ускользнуло от внимания властей. Выступая вчера в два часа пополудни перед газетчиками и телерепортерами, начальник полиции Арнольд Крейг хотя и не вдавался в детали, однако рекомендовал населению «закрывать на замок двери и присматриваться к посторонним и всем, чье поведение в темное время суток вызывает подозрение». Он отметил, что для особой тревоги причин нет — просто надо проявлять бдительность, тем не менее заявил: «Я как начальник полиции считал бы безответственным не предупредить, что, возможно, в городе на свободе разгуливает преступник. Оба убийства — и мисс Арчер и миссис Миллер — совершены сходным образом и при весьма схожих обстоятельствах. Третье, до сих пор не раскрытое убийство случилось в июне в Китченере. Мы не можем считать это совпадением и поэтому объединились с тамошними полицейскими и занимаемся совместным расследованием».
Отвечая на вопросы журналистов, шеф полиции также сказал: «Я бы не хотел, чтобы люди испытывали безосновательные подозрения по таким незначительным поводам, как шумная вечеринка у соседей, или появление в нетрезвом виде на людях, или выгуливание собаки поздно вечером. Это все несерьезно, хотя и может вызвать неудовольствие. Другое дело агрессивное поведение, попытки проникновения в жилище или бродяжничество».
Тетя мисс Арчер, Милдред Каммингс, которая и обнаружила тело племянницы, сообщила, что ее сестра — мать убитой — единственная, кроме нее, оставшаяся в живых родственница покойной. Миссис Арчер овдовела более двадцати лет назад и теперь проживает в Китченере. О похоронах будет объявлено, как только полиция убедится, что собраны все улики, и станут известны результаты вскрытия.
Многие из друзей и клиенток мисс Арчер уже успели выразить негодование и сожаление по поводу ее насильственной кончины. «Она была просто ангелом по предупредительности», — сказала о ней ее давнишняя соседка по Бриджет-стрит Виолет Тернер. «Милейшая, прекрасная женщина, — таковы были слова Аллисон Паджет, клиентки. — И хороший мастер».
Предполагается, что клиентки салона мисс Арчер на Эри-стрит перейдут к ее деловой компаньонке Мери Бет Андерсон и будут по-прежнему «получать обслуживание только высочайшего класса». Миссис Андерсон отказалась позировать фотографу, заявила, что широко известный как «СЗК» («Стрижка, завивка, краска») салон продолжит свою работу, однако в знак уважения к покойной компаньонке она решила закрыть его на неделю, то есть до 13 июля.
В десять тридцать вечера на следующий после смерти Ленор Арчер день у боковой двери Мерси Боумен неожиданно появился Люк Куинлан. Мерси в это время открывала банку кошачьих консервов, и все четыре кошки с вожделением наблюдали за ее действиями.
Наружная дверь была открыта, а внутренняя, с сеткой, закрыта.
Люк стоял на крыльце под незащищенной плафоном лампой, и его не сразу можно было узнать.
— Мерси, это я, Люк. Извини за беспокойство.
— Ничего, проходи.