Если мы будем вместе...
Шрифт:
О спецназе я, конечно, слышал (а кто ж о нем не слышал-то?) и о том, что в эти элитные отряды очень жесткий отбор, тоже знают все. Кого попало не берут, ему даже папины связи не помогли бы туда «пробиться». Только личные качества. И подготовка там на очень высоком уровне, ведь им приходится выполнять самые сложные и секретные задания, в первую очередь связанные с ликвидацией террористических группировок. Невольно, во мне пробудилось уважение к сидящему напротив молодому человеку: пять лет в спецназе – серьезный аргумент для того, чтобы ему довериться. Как говориться, бывших военных не бывает. К тому же, Маша ему явно очень нравится, он, наверняка, не захочет причинить ей вред, сообщив преступникам ее место нахождения. Как бы меня ни напрягало наличие рядом соперника, безопасность Маши была важнее.
Пока я раздумывал, стоит ли Сергей нашего доверия,
– Я расскажу. Всю историю. Ты ведь тоже не все знаешь. – Посмотрела на меня и продолжила. – Возможно, после этого ты… – Оборвала себя не договорив. Я, что? Разлюблю ее? Брошу? Почему, блин, она мне не доверяет? – Не думаю, что это повредит в нашей ситуации. Помощь нам не помешает, а он, судя по всему, и без того уже о многом догадывается.
Я кивнул, соглашаясь с ее доводами: я, действительно, знал далеко не все, только то, что мне сообщил Ситников для успешного выполнения моего задания, да еще отрывок разговора, подслушанный в клинике. Конечно, мне очень хотелось знать, что же с ней произошло на самом деле, но задавать вопросы не решался: ни к чему бередить плохие воспоминания, захочет – сама расскажет. И вот, мое терпение было вознаграждено. Маша, глубоко вздохнув, сцепила руки на коленях и, глядя на них, поведала свою историю.
– Это случилось в начале июля. Мы с мамой и моим лучшим другом Пашкой поехали в торговый центр. У Пашиной девушки, а по совместительству и моей подруги, Лены намечался день рождения и мы решили вместе выбрать ей подарки. Потом Паша должен был встретиться с Леной, а мы с мамой собирались в салон. В предвкушении весёлого дня, мы погрузились в машину. За рулем был папин водитель, он же и охранник (папа никогда не отпускал нас в город без сопровождения, все же не последний человек в городе, мало ли что могли задумать враги или конкуренты). Но до торгового центра мы так и не доехали.
Наш дом расположен за городом и дорога в город, хоть и асфальтированная, проходит через участок глухого леса. Там нас уже ждали четверо в масках. Прямо, как в кино про захват заложников. Преступники прострелили шины у нашего автомобиля и водителю пришлось остановиться. Его убили сразу одним выстрелом в голову. Нас вытащили из машины, надели наручники и отвели в свой микроавтобус. Я успела только заметить, что он был серого цвета с наглухо тонированными стеклами. Номер я, конечно, не видела. Но машина явно неновая и сильно заляпана грязью. Как будто на ней все время ездят по грязным проселочным дорогам, а мыть не считают нужным. Один из похитителей передвинул тело нашего водителя на пассажирское сидение, а сам сел за руль и уехал. Как я узнала позже, он отогнал автомобиль подальше в лес, чтобы не сразу нашли. Едва мы сели в микроавтобус, мне брызнули в лицо какой-то гадостью, от которой закружилась голова, перед глазами все поплыло и я потеряла сознание. Думаю, что таким же образом они «вырубили» и остальных.
Дороги я не помню, очнулась уже в полуразвалившемся домишке на три комнатки. Мусор, остатки еды, грязная посуда и нестиранное белье на смятых постелях: все говорило о том, что там живут, но давно не убираются и вообще за домом не следят. А еще всюду валялись использованные шприцы. И запах стоял такой, что меня едва не вывернуло наизнанку. В доме обитали наркоманы и это совсем не радовало. Я сидела связанная на грязном полу рядом с мамой и Пашкой. Они тоже постепенно приходили в себя. Но поговорить мы не могли. С нами в доме было двое похитителей и мы боялись привлечь к себе их внимание. Куда делись остальные нас никто не просветил, разумеется. Но, лично меня, это мало интересовало. Больше волновала наша собственная судьба. Те двое появились где-то через час. Они привезли продукты и наркотики для своих подельников. Я их не видела, потому что они были в соседней комнате, но очень хорошо слышала. Между похитителями разгорелся нешуточный спор. Один из тех, кто пришел позже (я так поняла, что он был главным в этой шайке) кричал, что мы уже должны быть мертвы. Им заплатили именно за это. Хозяева дома, как я назвала их про себя, убеждали его, что торопиться некуда и они избавятся от нас, как только «наиграются». Я не знала, какой вариант предпочтительней. Первый назвал их психопатами, что от наркоты у них «съехала крыша» и что это последний раз, когда он взял их на дело. Потом разделил на всех деньги поровну и уехал вместе со своим товарищем. Двое оставшихся поели, укололись (как без этого), а потом начался кошмар.
Нет, сначала они поспорили как нас разделить.
От этого чудовища меня «спас» второй похититель. Он перенес меня в соседнюю комнату, бросил на кровать, сорвал всю одежду, не забыл, как следует, привязать мои руки к спинке кровати, чтобы я никуда не сбежала. А потом… он начал бить и насиловать, как только мог придумать и чем попадалось под руку. Благо, что ему не попалось ничего, что могло бы серьезно меня покалечить. Всеми своими действиями он старался сделать как можно больнее. Он делал со мной такие ужасные вещи, которые нормальному человеку и представить невозможно. Я быстро поняла, что он получает удовольствие только заставляя меня чувствовать боль, поэтому как только он ко мне подходил с очередной «игрушкой», я начинала громко кричать, он быстро удовлетворялся и на некоторое время оставлял меня в покое. Иногда я теряла сознание от боли и это тоже давало мне небольшую передышку.
Все это продолжалось три дня. Первым, к концу второго дня, умер Паша. Он просто истек кровью, потому что помочь было некому. Паша пожертвовал собой, стараясь защитить мою маму, он провоцировал этого ненормального так, чтобы большинство издевательств доставалось ему, а не маме. Я слышала, как ругался маньяк с ножом, что парень оказался слишком хилым и он даже не успел как следует с ним наиграться. К сожалению, Пашина жертва маме не слишком помогла, мучитель полностью переключился на нее. К утру третьего дня не стало и ее. Он… изуродовал их так, что пришлось хоронить в закрытых гробах. А я могла только тихонько плакать, лежа на грязном матрасе, привязанная к кровати. Два самых близких человека умирали в соседней комнате, а я не могла ничего сделать. Совсем ничего. Я даже себе помочь не могла.
Маша, сделав паузу, всхлипнула, еще сильнее сжала кулаки, как будто собирала в них всю силу воли, и, наконец, подняла взгляд на Сергея, потом на меня. Было видно, как тяжело ей дается это воспоминание. Я не выдержал и накрыл ладонью пальцы девушки, которые оказались ледяными. Ободряюще сжал руку и почувствовал ответное пожатие. Сергей, чертыхнулся сквозь зубы, порывисто встал, подойдя к нам, сел возле ног Маши и протянул свою руку. Она слегка замешкалась, видимо, не ожидала такого от него, но потом протянула вторую руку и вложила ее в большую мужскую ладонь. Он, как и я, крепко сжал её. Так мы и сидели, не говоря ни слова, пока Маша собиралась с силами, чтобы продолжить свое страшное повествование, от которого у меня пробегал мороз по коже. Как она смогла пережить все эти ужасы? Такого и врагу не пожелаешь, не то что молодой девушке.
– Я осталась одна в доме с двумя наркоманами-психопатами. Вот тогда-то мне стало действительно страшно. Такого неописуемого ужаса я еще никогда не испытывала. На мое счастье, они не сразу смогли договориться о том, как же поступить со мной дальше. Долго спорили и решили, что убить меня они всегда успеют, а пока можно поразвлекаться за мой счет еще немного, но уже вдвоем: один будет резать, второй – насиловать. Так мне будет больнее и я буду кричать еще громче, решили они. В тот момент я позавидовала нашему водителю, который умер мгновенно и даже не понял, что произошло. У меня же для этого времени было слишком много.
Приняв, наконец, решение, они для «поднятия настроения» (как сами выразились) укололись. Или доза была большая, или в наркоту что-то еще добавлено было, но они просто отключились. Пришли в себя только через пару часов. И эта отсрочка, как выяснилось позже, дала мне шанс выжить. Если бы они взялись за меня сразу… вряд ли мы бы с вами сейчас здесь сидели. Но тогда я, конечно, этого знать не могла. За то время, пока эти психи витали в своих наркотических грезах, я мысленно умерла сотню раз. Правильно говорят, что ожидание наказания хуже, чем само наказание. Это был единственный раз в моей жизни, когда я поддалась отчаянию и панике, впервые у меня случилась настоящая истерика. Я выла в голос, до мяса сорвала кожу на руках, пытаясь освободиться, молилась про себя, чтобы они быстрее меня убили и этот кошмар наконец-то закончился. И все же, в глубине души я надеялась и верила, что папа найдет меня, что он успеет. И он успел... почти.