Если мы будем вместе...
Шрифт:
Двое нелюдей «занимались» мной вплотную всего каких-то полтора часа, но для меня, будто прошла вечность. Было так больно, что в какой-то момент мозг просто отказался воспринимать происходящее. Когда одного убили выстрелом в голову, второй на удивление быстро отреагировал. Я даже не сразу сообразила, что произошло. Видимо, поняв, что это конец, он схватил пистолет, лежавший на полу возле кровати и нажал на спусковой крючок, целясь мне в голову (все же он должен был выполнить заказ до конца). На секунду раньше прозвучал другой выстрел и мой мучитель упал на меня мертвый, хотя его пуля, всё-таки, попала в меня. Не в голову, а в область поясницы. Задела позвоночник и, пройдя в нескольких миллиметрах от почки, повредила внутренние женские органы. Из-за этого я сейчас не могу ходить и… – глубокий вдох, –
Гораздо позже, уже находясь в клинике, я узнала, что оставшихся двоих преступников нашли еще раньше, именно благодаря их показаниям обнаружили этот дом. Не нашли только заказчика. Как сказали сами похитители, этот человек вышел на них через одну из соцсетей. Все условия обговаривали так же. Информацию о людях, месте и времени заказчик переслал с неизвестного сервера на их электронку. Деньги забирали наличкой в каком-то заброшенном бараке. Они ни разу его не видели и даже не слышали голоса. Даже не понятно мужчина это или женщина. В общем, никаких следов. Одно мы знали точно – это не было похищение с целью получения выкупа. Заказ был именно на убийство. Никто не звонил папе с требованием денег. Он вообще ничего не знал, пока не обнаружил, что мы не вернулись вовремя домой после поездки. Он попытался дозвониться маме, мне, Паше, даже водителю. Только тогда забили тревогу и начали нас искать. Если бы папа начал поиски раньше, возможно маму и Пашу не пришлось бы хоронить. Как назло, в тот день у него были какие-то важные переговоры, затянувшиеся до позднего вечера, и… Все вышло так, как вышло. Сейчас заказчика ищут и коллеги Миши и люди моего отца. Судя по суммам, которые он заплатил – человек этот явно небедный. По десять тысяч долларов на каждого похитителя.
Сергей аж присвистнул. А я слушал Машин рассказ и ярость закипала у меня в крови. Я не раз видел шрамы, покрывавшие ее тело – она их никогда не прятала. Множество шрамов и на запястьях тоже, теперь понятно, откуда они взялись. И сейчас я жалел, что те ублюдки, которые издевались над моей любимой девушкой, уже мертвы. Я хотел убить их собственными руками, разорвать на куски, чувствовать, как хрустят под кулаками их кости, видеть затухающий взгляд, слышать последний вздох. Отомстить. Отомстить за все то, что они сделали. Тот разговор, что я подслушал когда-то в клинике не отражал и сотой доли реального ужаса и боли, что пришлось пережить этой хрупкой и нежной девочке.
Вместе с этим, в моей груди росла гордость за Машеньку. Это ж какой силой духа надо обладать, чтобы не сломаться от всех испытаний, выпавших на ее долю, не озлобиться на всех вокруг, не перестать смеяться и радоваться жизни. Я понял, что хочу всю оставшуюся жизнь защищать ее от бед и несчастий, хочу дарить ей радость и свою любовь, делать самой счастливой на свете. И я мысленно поклялся себе в том, что приложу все усилия, чтобы так и было.
Я посмотрел на Сергея и увидел в его глазах отражение собственных мыслей. Теперь у Маши два защитника и вместе мы сможем оградить ее от посягательств преступника. По крайней мере, я на это очень надеялся.
Маша
Не надо думать, что все обойдется,
Не напрягайся, не думай об этом,
Все будет круто, все перевернется…
Звери, «Все, что касается»
– Вот почему мы здесь и для чего вся эта секретность. Пока заказчик не найден, мне придётся прятаться. А я хочу посмотреть в глаза тому ублюдку, который лишил меня будущего, возможности иметь нормальную семью и детей. – Предательские слезы навернулись на глаза. Я не собиралась плакать. Слезы – проявление слабости, а я не могла себе это позволить. Только не сейчас. Не при них. Потом, когда останусь одна, смогу выплакать в подушку все, что у меня на душе. Потом… Я запрокинула голову и глубоко вздохнула, как будто это могло помочь загнать слезы обратно. Почти помогло. Почти… две наглые слезинки упрямо покатились по щекам. Я почувствовала, как Миша сильнее сжал мои пальцы, пытаясь сдержаться. Сергей, в очередной раз
– Не смей меня жалеть. – Слова прозвучали глухо из-за того, что мое лицо уткнулось в крепкую грудь мужчины.
– И не подумаю. Просто тебя очень приятно обнимать: ты такая мягкая и теплая. А вообще, у тебя под боком две такие замечательные жилетки. Почему бы иногда слегка не промочить их слезами и соплями? – И как он умудрялся шутить даже в такой совсем не веселой ситуации? Я хихикнула. Плакать расхотелось совсем. Подняв голову, посмотрела ему в глаза. В них было много чего, но точно не жалости.
– Спасибо. – Я действительно была благодарна ему за поддержку. В его объятиях было так хорошо, так же как и в Мишиных (дура, сама не знаешь, чего хочешь), и пахло от него чем-то приятным. Еще раз глубоко вздохнула, только чтобы заполнить легкие его запахом, запечатлеть это навсегда. Вдруг, у меня больше не будет возможности побывать в его объятиях.
– Всегда пожалуйста. – Он слегка отстранил меня, стер большим пальцем слезинку с моего подбородка, а потом обхватил щеку ладонью, оказавшейся на удивление горячей. – И запомни, нет ничего плохого в том, чтобы иногда поплакать. Нельзя же всегда все держать в себе. От этого можно заработать инфаркт и язву. – Он притворно скривился, а я снова улыбнулась. – Только, пожалуйста, используй «жилетки» с толком, не разводи сырость по пустякам, договорились? Терпеть не могу барышень, вечно ноющих по поводу и без.
– Как скажешь. – Какой он горячий! Или это меня рядом с ним так в жар бросает?
Ну, и почему эти два молодых человека такие? Я ж ведь не просто так рассказала им всю историю, могла бы отделаться и кратким объяснением. Нет, захотела проверить, как они отреагируют на правду о том, что со мной сделали. На самом деле, большинство мужчин с брезгливостью и пренебрежением относятся к женщинам, подвергшимся сексуальному насилию, как будто это их вина, что есть ублюдки, которые не в состоянии сдерживать свои желания или получающие удовольствие унижая и причиняя женщине боль. Поэтому большинство пострадавших женщин не рискуют довериться своим мужьям или парням. Вот я и решила, что может быть моя история повлияет на отношение ко мне Сережи или Миши и один из них (или сразу оба) откажется заводить со мной отношения. Это был бы самый простой вариант. Не было бы больше никаких сомнений. Разочаровываться в людях, конечно, не приятно, но для меня это уже не в первый раз. Мда... К сожалению (а может, к счастью), я просчиталась. Никто из парней не отвернулся от меня, не показал, что это изменило их ко мне отношение. Ну, и что мне теперь делать?
Пока я раздумывала о том, как с наименьшими потерями разрешить нашу непростую ситуацию, Миша решил не оставаться в стороне. Он снял с моих волос резинку и провел по ним рукой, расплетая косу. Раз, другой, еще раз. Пальцами он нежно перебирал мои волосы и слегка массировал затылок. Его прикосновения были такими же приятными, как и Сергея. Я слегка запрокинула голову и прикрыла от удовольствия глаза. По всему телу разливалось тепло, расслабляя и успокаивая, собираясь внизу живота томлением, а мысли вообще улетучились из головы, по крайней мере, все нормальные мысли. Те, что остались сводились, в основном, к групповой оргии до самого утра. Кто бы знал, что я так помешана на сексе? Нет, не на сексе, а на двух парнях, что сидели сейчас так близко от меня
Я подняла голову и посмотрела в глаза Сергею. Он видел это – мою реакцию на прикосновения другого мужчины и ему она понравилась. Глаза его потемнели, от чего мое возбуждение только усилилось. Да что ж такое?! Какие гормоны мне в голову ударили? Надо держать себя в руках, приказывала я себе. Но я же живой человек, а рядом двое таких мужчин. Каждый из них и в отдельности очень сильно на меня действовал, а сейчас, когда они были вдвоем и так близко, я вообще перестала соображать. Да еще, не кстати вспомнились слова Сергея, которые он шептал мне на ушко университете. Я глубоко вздохнула, пытаясь хоть немного унять разгулявшееся воображение и повернулась к Мише. Теперь его рука переместилась на мое лицо, поглаживая щеку ласково и нежно, а Сергей не растерялся и начал массировать мою голову, как это только что делал Миша. Ох! Сговорились они что ли?