Если мы будем вместе...

Кичина Надежда

Осознание того, что МОЯ девушка провела ночь в объятиях соперника, что ОН ласкал ее и покрывал ее тело поцелуями, доводил до вершины удовольствия, ОН чувствовал ее под собой, находился внутри нее, и ЕГО имя она повторяла снова и снова, полоснуло ножом по сердцу. Уже позже, хорошенько обдумав свою реакцию, с удивлением понял, что чувствовал я тогда не столько ревность, а, скорее, страх от того, что опоздал и она выбрала другого, упустил свой шанс сделать ее своей.

Ей понравилось быть с ним? Что ж отлично! Я был рад, что он смог доставить ей удовольствие. Но сдаваться просто так я не собирался. Да, моя задача значительно усложнялась. Теперь мне надо было убедить Машу, что со мной ей будет лучше, намного лучше, чем с кем либо еще. И она дала мне шанс это доказать. Не оттолкнула, как того можно было ожидать. Наоборот, я видел, как она сама тянулась ко мне.

Я долго гадал, почему

она это сделала? Желание позлить любовника, развлечься, играя на два фронта? Вряд ли. Она совсем не похожа на прожженную стерву и тем более шлюху. Таких я давно научился распознавать, даже если они умело маскировались и прикидывались невинными овечками. В Маше же не было и грамма фальши или наигранности и это притягивало меня, как магнит. Да и ее реакция на меня… Такое невозможно сыграть. Тогда что? Я надеялся… да хрен его знает, на что я надеялся! Я понимал только одно: мне нужна эта девушка, я хотел ее и собирался использовать любые средства, чтобы она стала моей.

Решение подойти к Маше было абсолютно спонтанным. Я не собирался этого делать. Честно! Ноги сами понесли меня в ее сторону, едва Миша скрылся за дверью. Короткий разговор с девушкой дал мне надежду на победу. Меня потрясла ее реакция на мои слова и прикосновения. Она вспыхнула, как спичка. Но и от себя я такого не ожидал. Когда она смотрела на меня этими голодными бездонными глазищами (будто и не провела бурную ночь с другим), я едва не кончил прямо в штаны. А ее губы? Я так хотел их поцеловать, стереть с них поцелуи другого мужчины. Только появление этого… охранника немного привело меня в чувство. Но весь день я не мог нормально сидеть и ходить из-за стояка. А вечером, чтобы хоть как-то унять свое желание и иметь возможность поспать, пришлось дрочить в душе, представляя, что это Маша меня ласкает. Ага, сравнил. Давно со мной такого не было. Вернее, никогда. Никогда раньше я не хотел девушку так сильно. Обычно, они сами по первому зову прыгали ко мне в кровать, если же мне не удавалось заполучить желаемое с первого раза, я просто переключался на другой, более доступный объект и не «парился».

Я, конечно, и тогда подумывал снять напряжение с какой-нибудь легкодоступной девицей, благо, таких возле меня всегда крутилось предостаточно. И это бы не считалось изменой или чем-то вроде того. Между мной и Машей ведь еще ничего нет и не известно, что будет дальше. Но не в этот раз, парень. Становилось тошно, едва представлял, что лежу в постели не с Машей. Ну, не придурок ли? Серьёзно! Это, вообще-то, ни фига не смешно!

В пятницу, будучи не в состоянии и дальше мучиться от неутоленного желания (не привык ни в чем себя ограничивать, знаете ли), я «заглянул на огонек» к одной девчонке из соседнего подъезда, которая давно уже «толсто» намекала, что не против более близкого знакомства со мной. Девица накинулась на меня, едва я вошел в квартиру. Явно изголодавшаяся по мужскому обществу, она развила бурную деятельность. Уже через пару минут я обнаженный лежал на широкой кровати, а она сидела на мне верхом, активно двигаясь вверх и вниз, забирая мой «ствол» глубоко в себя и издавая сладострастные стоны. И все, вроде бы, шло хорошо, пока я не открыл глаза. Девица была хорошенькая, ничего не скажешь: длинные стройные ноги, пышная попка, большая грудь с крупными сосками (как говорится, есть за что подержаться), длинные рыжие волосы, пухлые губки. Ничего общего с миниатюрной светловолосой Машей. И это был решающий фактор. «Стояк», который не давал мне покоя уже который день, вдруг резко опал, член внутри мокрой дырочки съежился и выскочил, когда она приподнялась. Я честно пытался сделать хоть что-то, осечек в постели до этого случая у меня не было. Да и девушка старалась вернуть моего «друга» к жизни: и руками, и ротиком ласкала, да все зря. Закрывал глаза, представлял Машеньку и он начинал подниматься, ободренный. Открывал глаза, видел рыжую макушку между своих ног и весь настрой опять улетучивался. Хоть совсем глаза не открывай! Промучившись так с полчаса, я с прискорбием вынужден был признать, что ничего не выйдет. Не привыкший оставлять партнерш неудовлетворенными (хотя для меня они все были одноразовыми, все же, было приятно осознавать, что в постели со мной девушки получают удовольствие, ага, не такой уж я конченный потребитель), я руками помог соседке кончить. В конце концов, она же не виновата, что мои мозги совсем «съехали» из-за маленькой голубоглазой блондиночки.

С того памятного разговора с Машей прошло три дня, в течение которых я всеми способами давал понять и самой девушке (и Михаилу, само собой), что она мне не безразлична и я готов занять его место или стать третьим в их маленькой

компании, что я рядом и на меня можно положиться во всем. Легкие ненавязчивые прикосновения, небольшие знаки внимания и постоянное «наша» по отношению к Маше. Раньше мне и в голову не приходило ухаживать за девушкой – быстрый разовый перепих и «свободна, детка». Еще не понимая до конца, что происходит, я начал меняться. Для Маши хотелось сделать все. Без шуток. Мне нравилось угадывать и исполнять ее желания, удивлять и радовать ее всякими мелочами, я был счастлив, как сопливый пацан, когда она мне улыбалась. Я постепенно приучал их обоих воспринимать меня как равноправного партнера, а себя к тому, что могу быть не единственным у своей девушки. Ага, я же тоже к такому не привык.

Кажется, в Мишином ко мне отношении появились небольшие сдвиги а положительную сторону – если поначалу он едва ли не с кулаками готов был избавлять Машеньку от моего «внимания», то теперь по большей части делал вид, что ничего не замечает. И, лишь в крайних случаях, когда моя «наглость» переходила границы (по его мнению, конечно), бросал на меня убийственные взгляды или приказывал «отвалить».

А Машенька… Она держала свое обещание и не отталкивала меня. С радостью принимая мои ухаживания, она и Мишу не обделяла вниманием. Уверен, что ночи они проводили в одной постели. Я, прямо, представлял себе, как ОН старается сделать так, чтобы она перестала обо мне думать. И тем сложнее было сдерживать себя. Не могу сосчитать сколько раз мне в голову приходила мысль «вырубить» охранника, увезти ее куда подальше, спрятать ото всех и сделать с ней все те вещи, которые снились мне по ночам, заставляя просыпаться в поту и с железным стояком. Я мечтал сделать так, чтобы она кричала от удовольствия и забыла обо всем, что было до меня.

Я видел ее смятение. Частенько она настолько погружалась в свои мысли, что совершенно выпадала из реальности. Я догадывался, что это связано с нашим разговором, но больше этой темы намеренно не касался, даже когда мы оставались одни. Давить на Машеньку я не хотел. Это решение она должна принять сама, как следует его обдумав и взвесив все «за» и «против».

Я не врал, когда говорил, что меня возбуждает мысль о сексе втроем. Раньше мне такое не приходило в голову. Но чем больше я думал о маминых словах, тем меньше раздражала перспектива “треугольника”. Маша мне нравилась очень и даже больше. Ее сила и стойкость пробуждала во мне чувства похожие на гордость. Вряд ли это любовь (я же раньше никогда и никого не любил, с чего бы мне влюбляться сейчас). Но мама была права, эта девушка заинтересовала меня, и, чем больше я ее узнавал, тем более глубокие чувства испытывал. Постепенно приходило понимание, что мое место возле нее. И плевать, что с другой стороны будет Михаил. Вдвоем мы сможем доставить ей вдвое больше удовольствия. И она будет в два раза счастливее. Ага. Осталось убедить в этом остальных.

На часах высветило 9:55, я вышел из машины, подойдя к подъезду, позвонил в домофон. Через несколько секунд раздался писк замка и я вошел в подъезд. На десятый этаж поднялся на лифте. Квартира 38. Негромко щелкнул замок, потом еще один, дверь немного приоткрылась и я услышал Машин голос:

– Входи.

Дважды повторять не пришлось. Я вошел и стало понятно, почему дверь не открылась полностью – Маша сидела в инвалидном кресле, а в таком положении не очень-то удобно тянуть дверь на себя. Впервые видел ее вот такой. Скорее всего передвигалась она на этой мерзкой штуковине только по квартире.

– Привет. Разувайся, проходи. Миша еще в душе. Будет готов через несколько минут. – Она показала на дверь из-за которой доносился шум воды.

– Привет, – протянул ей букетик цветов, такой же хрупкий и нежный как сама девушка, – это тебе.

– Какие красивые! Спасибо. – Маша поднесла цветы к лицу, вдыхая их свежий легкий аромат, ее лицо озарила ласковая улыбка. Она посмотрела на меня таким взглядом, что я, не удержавшись, наклонился к ней, уперся руками в подлокотники, легонько провел губами по ее губам и прошептал:

– Ты гораздо красивее. – И, пока моя девочка не успела опомниться, подхватил ее на руки. Какая же она маленькая и легонькая! Как только согласится быть моей, сразу начну ее хорошенько кормить. Куда только Миша смотрит?

– Что ты делаешь? – Маша обняла меня рукой за шею, чтобы удержаться. Да я бы и так ее никогда не уронил. Так бы и носил на руках всю оставшуюся жизнь.

– Не могу видеть тебя в этом безобразном кресле. Показывай, куда идти.

Маша растерянно указала на одну из дверей и через секунду мы оказались в просторной гостиной с огромным диваном и плазменной панелью, размером не уступающей экрану какого-нибудь сельского кинотеатра.