Шрифт:
Евгения Корешкова Если сможешь – забудь
Глава 1
У Сергея разболелся зуб. Началось мучение еще утром, после того, как за завтраком неудачно разгрыз косточку из компота. По мнению бабушки на больной зуб надо было положить таблетку анальгина, отец рекомендовал лечиться табачным дымом, а мать, как наиболее решительная, потребовала, чтоб сын немедленно отправился к стоматологу. Но была среда, а зубной по средам принимает только после обеда. Так и пришлось идти в институт, захватив с собой рекомендованные средства.
В вестибюле мельком глянул в большое
До второй пары Сергей еще кое-как протянул. Добросовестно держал за щекой анальгин, а в перерывах старательно смолил одну сигарету за другой, хотя обычно почти не курил. Домашние средства практически не помогали. Ко второй паре он прикончил всю упаковку таблеток и обкурился до тошноты, а боль становилась все сильнее. Добравшись до следующей аудитории, Сергей рухнул за стол и страдальчески закрыл глаза. Институт для него больше не существовал.
А ведь сегодня, после лекционной недели, когда они занимались всем курсом, начинались групповые занятия.
Верный друг, толстый очкарик Леха, сочувственно гладил Сергея по рукаву, ничем больше помочь не в состоянии. Девчонки, а группа у них была почти полностью женская, парней только трое, шумно и весело рассаживались по местам, обживая новую для них аудиторию. Сергей только жмурился и, сам того не замечая, постепенно вскидывал подбородок, стараясь хоть как-то ослабить боль. Вид у него при этом был, наверное, ужасный, потому что парень услышал над собой незнакомый, приятного мягкого тембра голос:
– Тебе плохо?
Он открыл глаза. Рядом стояла тоненькая высокая девушка в темно-сером, крупной вязки, пушистом свитере и довольно потертых джинсах, с черной кожаной сумкой через левое плечо. За плохо соображающего Сергея ответил, причем довольно грубо, Леха:
– Отстань! Не видишь, человек помирает, зубы замучили. Вали отсюда!
Но девушка отваливать не собиралась. Наоборот, она присела за соседний стол и, склонив голову набок, спросила?
– Ты что, не сумел снять боль?
Сергей уничтожающе посмотрел на нее. Возразить, что-либо на это издевательство у него уже не было сил.
– Смотри на меня! – вдруг приказала девушка. Страдалец оторвал голову от трубы, – который зуб?
– Внизу, коренной слева. – Простонал он.
Незнакомка через стол протянула руки и приложила ладони к его щекам, пальцами касаясь висков. Вся группа столпилась вокруг.
– Смотри на меня! – повторила девушка приказ.
Сергей поднял потемневшие, наполненные болью глаза, и обалдел, встретив ее взгляд. Он еще никогда не видел таких глаз. Огромные, нежно удлиненные вверх к вискам, какого-то невероятно-зеленого цвета, они смотрели, не мигая, в упор. Ее ладони, сначала прохладные, вдруг сделались горячими, почти обжигающими. Под этим пронизывающим взглядом, тоже не смея мигнуть, Сергей почувствовал, как боль стихает, прячется и, когда девушка отняла руки от его лица, он удивленно понял, что боли нет, исчезла.
Тут вошел преподаватель, и девушка быстро отвернулась. Теперь Сергею были видны только ее спина и волосы, собранные в толстый хвост фиолетовой пушистой резинкой. Светло-русые, с легким золотистым оттенком, немного волнистые на кончиках и поблескивающие изнутри каждой волосинкой.
– Кто это? – вполне оживший Сергей толкнул товарища в бок.
– Да я тебе говорил вчера, – прошипел тот, – новенькая, перевелась откуда-то.
Преподаватель сделал им замечание, и друзья замолчали, но учеба Сергею на ум не шла. Он все старался припомнить те слова, которыми можно было определить цвет глаз незнакомки. Это была не та водянистая прозрачность, что бывает у рыжих. Не кошачья зелено-желтая окраска. Не серо-зеленый, довольно распространенный оттенок, а самая настоящая насыщенная яркость. Все говорят – «изумрудные глаза». Нет. Изумруд не подходил, скорее цвет яркого малахита, вот не думал, что такие бывают.
В перерыве Сергей подошел к своей спасительнице.
– Ты меня здорово выручила. Спасибо. – И спросил, – Как тебя зовут?
– Алина. – Медленно, почти по слогам, произнесла девушка, как бы прислушиваясь к звучанию собственного имени.
– А я Сергей.
Больше сказать не сумел ничего, ошарашено молчал и, замерев, разглядывал тонкие правильные черты лица, довольно крупный, четко очерченный рот, стройную фигурку.
А девушка насмешливо улыбнулась и, тоже ничего не говоря, выскользнула в коридор. Парень был сражен на месте. Сердце дрогнуло и зачастило.
Но не он один обратил внимание на новенькую. Почти все немногочисленные на их историческом факультете парни, безуспешно пытались оказывать ей знаки внимания. Сергей тоже стал ее тенью. Теперь у него явно появилось желание ходить на занятия. Нет, он не мечтал с самого детства стать историком, как Леха, просто институт находился рядом с домом, всего четыре остановки, и родители настояли на поступлении, не желая отпускать сына от себя.
Алина старалась не привлекать к себе внимания однокурсников: одевалась неярко, косметикой почти не пользовалась, на занятиях садилась где-нибудь сзади. Но, даже если носить просторный свитер со спущенными плечами, скрывающий под собой фигуру, и нарочно ходить, глядя себе под ноги, красоту все равно не спрячешь.
Именно для Алины Сергей надевал каждое утро чистую рубашку и до блеска начищал ботинки. Куда бы девушка ни шла: на занятия, в столовую, в читальный зал – всегда, чуть позади, можно было увидеть высокую сильную фигуру Сергея. В две-рях он неизменно оказывался рядом, придерживая тяжелую створку и оттесняя, если нужно, напирающих сокурсников. Иногда Алина благодарно улыбалась парню и ее кошачий, хитровато-веселый взгляд встречался с его восхищенным, полным надежды и ожидания. Казалось невозможным, как в его серых, холодных от природы глазах может быть столько теплоты и любви.
Чаще всего девушка пропадала в читальном зале, брала множество книг по новейшей истории, просматривала их все от корки до корки, почти не задерживаясь ни на одной странице. Интересовалась она и технической литературой, пролистывала Большую энциклопедию. Создавалось впечатление, что Алина ищет, сама еще не зная что, и не может найти. Сергей садился за соседний стол, делал вид, что занимается, и ждал, когда же, наконец, однокурсница обратит на него внимание. И ведь дождался!
Однажды Алина сама обратилась к нему: