Если только ты
Шрифт:
Самодовольное выражение в глазах Себастьяна, когда он открывает дверь, почти заставляет меня развернуться и уйти. Перед тем как направляться к нему, я написала, что инструктор всё же ответил. Юваль придёт в шесть ноль-ноль ровно. Я надеялась, что когда доберусь до его дома, Себ уже закончит со злорадством.
Я ошибалась.
— Говорил же, — произносит он, закрывая за мной дверь.
Я закатываю глаза и прохожу мимо него, держа под мышкой коврик для йоги и направляясь по коридору к запаху кофе.
—
В его горле рокочет удовлетворённый звук, когда он следует за мной, но этот звук резко стихает, когда я стягиваю с себя свою удлинённую толстовку. Ничего не понимая, я оборачиваюсь через плечо.
Себастьян ковыляет по кухне в своей ортопедической шине и сердито смотрит на кофейник так, будто тот нанёс ему личное оскорбление.
— В чём твоя проблема? — спрашиваю я.
Он бурчит, наливая две кружки кофе и подвигая одну ко мне.
— Себастьян.
— Сигрид. Пей свой кофе.
— Слушай, дружочек, — я наливаю в свою кружку щедрую порцию молока, которое он на удивление предусмотрительно оставил рядом. — Юваль придёт через пять минут, и он не поверит в нашу дружбу, если ты будешь бурчать на меня и сверлить сердитым взглядом.
Себастьян пьёт кофе и натягивает на лицо невозмутимое холодное выражение.
— Ничего я не сверлю.
— Сверлил. А ещё ты бурчал.
Он убирает кружку и сверкает ослепительной усмешкой.
— Кто? Я?
— Ты невозможный.
В дверь звонят. Мы с Себастьяном запрокидываем головы, тандемом осушая свои кружки кофе.
— Что ж, дорогая Зигги, — говорит он, жестом показывая мне идти перед ним. — Дамы вперёд.
***
Юваль здесь явно для одного и только для одного человека. Надо отдать Себастьяну должное, он был вежливым, но строго профессиональным, ни капли не флиртующим. Кто знал, что он на такое способен?
Громкая, сердитая музыка ревёт в его домашнем тренировочном зале, и после мягкой разминки Юваль прибавляет громкость. Звук вибрирует в моей груди, и я на удивление наслаждаюсь этим ощущением. Мне всегда было непросто со сложными звуками, и я полагала, что хэви-метал также будет смущать меня. Кто же знал, что я его полюблю?
Встав, я схожу со своего коврика и тянусь к воде. Делаю большой глоток, мысленно пиная себя за то, что выпила так много кофе утром, но я ужасно спала и в противном случае была бы зомби на агрессивной йоге.
Когда голос Себастьяна в его разговоре с Ювалем стихает, я кошусь в его сторону и обнаруживаю, что его взгляд прикован ко мне. Он приподнимает брови, и губы изгибаются в усмешке.
Он такой чертовски раздражающий, сидит тут в чёрных спортивных штанах и облегающей мышцы шалфейно-зелёной майке, которая подчёркивает его глаза. Его тёмные волосы собраны — только те пряди, что способны удержаться в хвостике, а остальные рассыпаются по уже потной
Я злюсь на себя за то, как остро осознаю его присутствие. Он мой притворный друг, безжалостно эгоистичный, самовлюблённый, и он воспринимает меня только как сестрёнку лучшего друга, которая заслуживает его внимания лишь потому, что доказала свою пользу в данном сезоне его жизни. Вот и всё. Только моё тело этого не понимает.
— Ладно, — говорит Юваль, широко расставляя ноги на своём коврике. — Готовы двигаться дальше?
Себастьян кивает.
Я выдавливаю улыбку и плюхаюсь на свой коврик.
— Ага.
— Мы ограничимся лёгкой нагрузкой, поскольку у Себа заживает нога, а ты, Зигги, и так будешь тренироваться позднее, — чёртов Юваль ведёт себя так внимательно, отчего сложно злиться на него за флирт с Себастьяном.
Не то чтобы мне было дело до того, кто флиртует с моим притворным другом.
Когда Юваль просит нас приступить к дыхательным упражнениям, которые требуют прилечь, я плюхаюсь на спину и сердито гляжу в потолок.
— И ты ещё читала мне нотации про бурчание и сердитые взгляды? — бормочет Себастьян уголком рта.
— Я просто устала, — шиплю я шёпотом.
— Взбешена ты, а не устала.
Я сердито смотрю на него. Себастьян показывает на меня пальцем.
— Видишь? Взбешена.
— Я в порядке.
— Хера с два ты в порядке, — он переворачивается на бок, лицом ко мне. — Весь смысл этой затеи в том, чтобы ты обрела свой внутренний стержень и стала крутой версией себя, так почему бы тебе не сделать это хоть раз, чёрт возьми?
— Всё в порядке? — спрашивает Юваль, переводя взгляд между нами.
— Не совсем, Юваль, — говорит Себастьян. — Но думаю, нам было бы лучше, если бы мы перешли сразу к упражнениям, выпускающим гнев.
Вопреки повреждённой ноге, он грациозно поднимается и протягивает руку мне.
Юваль улыбается ему. Ну естественно.
— Конечно. Меня устраивает. Итак, вы можете повернуться лицом друг к другу, и это будет упражнение на взаимную поддержку и присутствие, пока вы прорабатываете всё, что нужно, или вы можете отвернуться…
— Мы будем лицом друг к другу, — говорит Себастьян, удерживая мои глаза.
В моём горле будто встал ком. Не знаю, почему. Почему такое ощущение, будто это ощущается как тиски на сердце и как идеальное объятие— крепкое, сжимающее, тесное. Почему, когда я беру руку Себастьяна, и он дёргает меня вверх, я испытываю прилив чего-то успокаивающего и безопасного.
— Глубокий вдох, — говорит Юваль. — Мы выполним приветствие солнцу, используя дыхание удджайи. Вы знаете приветствие солнцу?
Мы оба киваем.
— Я по ходу буду модифицировать позы, которые создают нагрузку на ногу, хорошо? — говорит Юваль Себу.