Если твой босс... монстр!

Райская Ольга

Мура, как всегда, оказалась права. Я с каждым днем становилась сильнее, смелее, решительнее, а ведьма… терпимее, что ли. Я все реже ощущала ее несогласие с моими действиями, и то не остро, размыто, почти как свое собственное. Словно мы уже стали одним целым или… почти стали, потому что с ведьмами ни в чем нельзя быть уверенным…

И еще… С памятного вечера в кабинете Суслякина я ни разу больше не видела леди Хейлайл. В департаменте она не появлялась, а Верле и Леману назначили нового куратора, что вызвало их недовольство и послужило причиной горестных причитаний Гаврюши. Причины отсутствия главы оперотдела не разглашались. Оно и понятно, причастность Фами к контрабанде лунной пыли бросала тень на всю таможню. Так или иначе, дышалось без нее свободнее, и я искренне надеялась, что наши пути отныне никогда уже не пересекутся.

Как оказалось, я ошибалась. И очень скоро мне пришлось лично в этом убедиться…

В тот день преподавателя рунологии, магистра Туфа, срочно вызвали на консультацию в совет магов, и лекцию, которую он собирался нам читать, и которая значилась в расписании последней, отменили. Вернее, заменили самостоятельной работой. О чем и сообщил ассистент Туфа, перед тем, как раздать адептам индивидуальные задания.

Я справилась со своим одной из первых, раньше Зиминой и Гаврилова. До обеда оставалось около часа, так что у меня как раз было время, чтобы вернуться в общежитие и поговорить с Мурой. Помириться. Утром мы с ней немного повздорили, и оскорбленная в лучших чувствах подельница, отказалась «сопровождать» меня на занятия. В знак протеста.

Впрочем, надолго Муриного «протеста» все равно не хватало, поэтому я надеялась, что она уже успела остыть, сменить гнев на милость, пожалеть, что приходится скучать дома и сейчас с нетерпением меня ждет.

Я шепнула друзьям, что иду к себе, тихо выскользнула за дверь и направилась в общежитие. Через парк. Существовал, конечно, и другой путь — по галереям, опоясывающим весь комплекс академических зданий, но мы им не пользовались, считая, что лучше прогуляться.

Погода выдалась великолепная, ярко светило солнце, и на душе у меня было так же тепло и солнечно. Радостно. Мне нравилось учиться, осваивать свой дар, нравилось то, чем мы занимались на таможне, А при мысли, что совсем скоро я увижусь с Кирстеном в груди становилось горячо-горячо и хотелось жмуриться от счастья.

Я пробежала по одной дорожке, свернула на вторую, третью, углубляясь в парк…

Оставалось пройти примерно половину пути, когда меня чуть не сбил с ног внезапный, сильный удар в грудь. Я задохнулась от резкой боли, беспомощно хватая воздух ртом, отшатнулась, но все же удержалась на ногах и замерла, глядя на выступившую из-за дерева женщину.

— Так-так-так… — насмешливо пропел знакомый голос. — Кто это у нас здесь? Неужели новый стажер лорда Марвелла собственной драгоценной персоной? Надо же… Какая неожиданная встреча.

Фами Хейлайл…

Она остановилась передо мной, на некотором расстоянии, заложив руки за спину и покачиваясь с пятки на носок — как всегда уверенная в себе, обманчиво расслабленная. Вот только черные глаза как-то лихорадочно, возбужденно-победно сверкали.

— Не ожидала, девочка? Или думала, что если я отстранена от работы и нахожусь под домашним арестом, то и выбраться не сумею? Остальные тоже так считали. И совершенно зря. Я все-таки глава оперотдела… Была. Долгое время. Так что кое-какие хитрые артефакты из других миров и у меня найдутся, как и возможность незаметно уйти. Особенно, когда очень хочется рассчитаться по долгам с одной «старой знакомой».

— Что вам надо?

Я осторожно попятилась, отступая… Вернее, попыталась отступить, но через несколько шагов наткнулась спиной на преграду. Попробовала сдвинуться влево… вправо — то же самое. Меня окружала стена. Невидимая. Непреодолимая. А в теле ощущалась странная, давно забытая пустота. И сильная слабость.

— Пространственная ловушка, — любезно пояснила Фами, наблюдая за моими тщетными попытками освободиться. — Крайне неприятная штука. Так что можешь даже не пытаться, она все равно не позволит сбежать и громкий крик погасит. Кстати, магию твою она тоже блокирует. Не знаю, что там у тебя за дар, но он мне уже заранее не нравится. Так что, как видишь, я подстраховалась. А насчет того, что надо… Сущая мелочь. Твоя жизнь. Ты испортила мою, я заберу твою. Справедливо, не находишь?

Женщина вскинула подбородок, удовлетворенно разглядывая меня.

— Боиш-ш-шся? — ядовитой гадюкой прошипела она. — Правильно делаешь. Жаль, времени у нас с тобой мало. Я бы с удовольствием пообщалась подольше. Посмаковала бы твой страх. Он такой приятный на вкус. Сладкий.

Она нервно облизнулась. На щеках проступил неестественный румянец, а презрительная улыбка теперь больше напоминала оскал. И вообще, присмотревшись, я поняла, что выглядела леди Хейлайл как-то нездорово. Словно наркоман, давно не получавший привычной дозы.

— Тебе лечиться нужно, — выпалила я, отбросив ненужную вежливость и мучительно соображая, что делать дальше. Так просто сдаваться и умирать я не собиралась, но в голову ничего путного не приходило.

— Нужно, — почти спокойно согласилась Фами. — Только поздно уже, ничего не изменить… А все ты виновата. Я знала, с самого начала поняла, что от тебя одни неприятности будут. И Кир с тобой сразу снюхался.

Господи, что за слово-то такое неприятное и странное — «снюхался». Хотя, если вспомнить, при каких обстоятельствах мы с тигрейшеством встретились и как он нос воротил от сумки с духами, то вполне точное определение получается.

— И потом. Я ведь почувствовала, что это не Кир, а ты сверток с пылью нашла. Не представляю, как, но нашла. Смешала меня с грязью. Уничтожила. Именно ты… — женщина обвинительно ткнула в меня пальцем. — Я всегда во всем была первой, а теперь… из-за тебя… Лучше умереть, чем терпеть такое унижение. Смерти я не боюсь, заодно и тебя с собой прихвачу. Пусть Кирстен на своей шкуре ощутит, каково это, все потерять…

Губы Фами некрасиво подергивались. Взгляд сделался совсем больным, а речь торопливой, невнятной. И прежде, чем я успела хоть что-то ответить, она отпрянула, увеличивая дистанцию между нами, выставила перед собой ладонь, и с ее пальцев сорвалась ослепительно яркая шаровая молния.

Время словно замедлилось. Раскаленный добела огненный шар, увеличиваясь в размерах, несся прямо ко мне, а я… Я ничего не могла сделать — ни сбежать, ни позвать на помощь, ни воспользоваться своей магией.

Я похолодела от ужаса, к горлу подступила тошнота, ноги ослабли, сделались ватными, и в этот момент откуда-то сбоку к нам смазанной тенью метнулась тонкая фигурка и заслонила меня, принимая удар.

Зимина….

Не помня себя от ужаса, я бросилась вперед, пытаясь проломить стены ловушки.