Если твой босс... монстр!
Шрифт:
— Внимание! — мимо прошмыгнул еще один газетчик. — Леди Ева Эш настаивает на возобновлении расследования… Геноцид ведьм: правда и вымысел.
— Только у нас! — вторил ему с противоположной стороны улицы второй. — Лорд Димари Эш требует возвращения земель и имущества рода. Включая тимироновые прииски.
Я улыбнулась про себя, слушая их крики. Все верно. Отец, действительно, потребовал — сразу, как только обсудил детали с новым адвокатом семьи Эш. По местным законам, иск о пересмотре дела ведьм могла подать исключительно женщина, наследница силы — живая, уцелевшая, потому Димари и не обратился в суд раньше, еще двадцать лет назад.
— Что же дальше? Как отреагируют почтенные лорды? — одновременно заорали мальчишки, потрясая зажатой в руках прессой.
— Как… как… Знамо как, — тут же откликнулась на их вопли вездесущая Мура. — Умрут от радости.
— Или просто умрут, — деловито откликнулся откуда-то издалека Кирстен. — Смотря по обстоятельствам.
— Некоторые, так уж точно, — поставил точку в коротком обсуждении Димари.
Да-да, теперь он тоже мог слышать Муру. И опять не без моего содействия.
Известие о том, что «зависимость» отца от Верле ослабла, невероятно нас воодушевило, и мы решили поэкспериментировать с родовой связью Эшей, в надежде окончательно разрушить связующее заклятие. Особых успехов мы пока не добились, хотя не оставляли надежды, зато в результате одного из опытов, Димари лично «познакомился» с Мурой, после чего и присоединился к нашему общему «семейному» чату.
К счастью, отец быстро сориентировался в ситуации и научил меня заклинанию «абсолютного полога», которое ведьмы обычно использовали, когда не хотели, чтобы гримуар вмешивался в их личную жизнь. Видимо, в древности «сборники вековой мудрости» тоже любили контролировать хозяек. Так что теперь мы с Кирстеном, при желании, всегда могли остаться наедине.
— Ишь… вырастила на свою голову… выучила… — ворчала в таких случаях Мура, впрочем, совершенно беззлобно, так… для порядка. Чтобы не расслаблялись.
В остальном, с «подключением» отца наше общение стало еще более тесным — теперь он вместе с гримуаром занимался моим образованием, ведьминским и общемагическим. О профессиональном позаботился лорд директор. Я не собиралась прерывать стажировку и в будущем хотела работать на таможне, вместе с Марвеллом и отцом, так что офис ДММТ посещала регулярно. Тем более, там меня всегда ждали Егор и Наташка — с ворохом последних новостей и очередными невероятными идеями, которые постоянно приходили в голову этой предприимчивой парочке.
А вот в академии я после выздоровления была всего один раз, и то умудрилась почти сразу столкнуться с Ашером Хаасом. Меня сопровождали неизменные клановые телохранители, а его — худенькая симпатичная девушка с милой улыбкой и ямочками на щеках.
— Моя невеста, — представил ее дракон и, помедлив, признался: — Мы скоро поженимся.
Хм… Неужели именно о ней Ашер упоминал тогда, в библиотеке?
— А Владыка не против? — не сдержалась я.
— Какой, прошлый или нынешний? — взгляд парня сверкнул неожиданным ехидством. — Если ты о предыдущем спрашиваешь, то он покинул свой пост. Совершенно внезапно. Как раз после визита лорда Марвелла и двухчасовой беседы с ним за закрытыми дверями. Вышел и заявил, что устал от дел и намерен отдохнуть… Подумать на досуге о тщете всего сущего. Вид у него, и правда, был несколько утомленный, если не сказать, потрепанный. А новый, срочно избранный Владыка слишком
Хаас ослепительно улыбнулся. Не мне — своей спутнице. И я поняла: все у них хорошо.
С Артуром мы тоже встретились. Чуть раньше, в офисе ДММТ. Разговор получился скомканным и неловким, ни один из нас не был еще готов полностью отпустить прошлое.
Верле старший находился под следствием, но, в любом случае, ему предстояло долгое лечение в тюремном лазарете. Как и Фами Хейлайл. Откат после магического истощения Димари очень сильно ударил по лорду. Кроме того, отец Артура в последнее время злоупотреблял лунной пылью, надеясь с ее помощью ослабить связующее заклятие, что соединило их с отцом жизни.
А еще этот их семейный обряд при официальном принятии титула наследника…
О нем оба Верле так ничего толком и не рассказали, кровная клятва молчания не дала бы это сделать. Но по намекам Артура я поняла, что ритуал влиял на чувства будущего главы, выжигая искренние эмоции, заменяя их одним-единственным стремлением — быть верным роду Верле.
Когда мы расставались, Артур, блекло усмехнувшись, неожиданно произнес:
— Знаешь… я отказываюсь от титула наследника. Уже подал прошение императору. Пусть место отца занимает любой из кузенов. Все равно, кто. Мне достаточно звания лучшего оперативника ДММТ. И я обязательно им стану. Веришь?
Я взглянула на его осунувшееся, повзрослевшее за эти несколько недель лицо, на сведенные брови, упрямо сжатые губы и улыбнулась — совершенно искренне улыбнулась своему бывшему врагу.
— Разве что после меня, Верле.
— Посмотрим, Воронцова, — и он мне подмигнул.
А я добавила мысленно: «Надеюсь, мы рано или поздно сможем стать друзьями»…
Дни шли, следствие набирало обороты — во многом уже разобрались, многое только предстояло выяснить, — а у нас все еще оставалось одно незавершенное, очень срочное дело.
Наконец, целители объявили, что отец «практически здоров», и мы тут же, при первой возможности, отправились домой. К маме.
Димари давно рвался к жене, его только болезнь и останавливала. Кирстен мечтал познакомиться с будущей тещей, а обо мне и говорить нечего, я ужасно соскучилась. Тем более, запрет на посещение Земли с меня сняли — как выяснилось, ведьм Мидгард принимал почти сразу, и длительной адаптации, для этого не требовалось.
Разумеется, я все это время звонила маме, но не стала рассказывать ни о своем похищении, ни о том, что нашла отца, чтобы заранее не волновать. Просто, однажды утром сообщила, что у меня «увольнительная» и вечером мы увидимся…
— Как сказала бы Белоснежка, спасибо этому гному, пойдем к другому… Или там про дом было? — нервно буркнула Мура перед порталом на Землю. Книга впервые путешествовала в другой мир и очень волновалась.
Мама всегда меня чувствовала, всегда угадывала, когда я приду — с точностью до минуты. Вот и сейчас, не успела я нажать на кнопку звонка, а дверь уже распахнулась.
— Дунечка, ну, наконец-то. Я уже заждалась… — выпалила она, радостно улыбаясь и осеклась.
Рвано выдохнула, прижала руки к груди, стиснула ворот домашнего платья так, что пальцы побелели, и окаменела, уставившись на стоявшего рядом со мной отца. Лишь огромные глаза на бледном лице казались живыми — и столько в них сейчас было эмоций.