Если ты простишь

Шнайдер Анна

Теперь, кажется, в смысл моего вдохновенного спича постепенно начали въезжать и другие сотрудники, помимо Марьи Петровны. Улыбнулась и опустила глаза Виолетта. Альбина чуть наклонила голову и стала тереть лоб, будто пыталась изобразить мем с фейспалмом. А Настя-администратор покраснела так, что её алые губы почти слились цветом со щеками.

— Но! — Я поднял вверх указательный палец. — На меня это правило не распространяется. Я здесь только служу! — Я решил, что не буду упоминать, что когда-то женился на одной из сотрудниц, потому что, во-первых, не обязан ни перед кем оправдываться, а во-вторых, умные люди должны понимать, что исключение лишь подтверждает правило.

А дураков, как я надеялся, в зале сейчас нет. — Служу нашему общему делу, людям, которые к нам обращаются, индустрии, которую мы развиваем, и вам, моим коллегам. И так будет всегда, пока я руковожу этой студией. — Я обвёл притихших женщин строгим взглядом. — После известного всем события, точнее, нескольких событий, я стал получать слишком много знаков внимания. И, к сожалению, дело оказалось не в моём самолюбии, как я подумал вначале. Часть наших сотрудниц действительно самыми разными способами начала проявлять свою заинтересованность во мне как в мужчине. Так вот, не думал, что дойдёт до этого, но как я сказал ранее: студия — это мой храм. И всех, кто мешает мне служить, я приглашаю на выход. Если кого-то это не устраивает — значит, настало время менять работу. Точка.

Я позволил себе пару мгновений молчания, разглядывая присутствующих. Большинство сидели будто бы на иголках, хотя причина, само собой, была разной — кому-то просто было неловко такое слушать, несмотря на непричастность, а кто-то явно вспоминал собственные «прегрешения».

— У тех, к кому мои слова никак не относятся, я прошу прощения, — в этот момент я с извинением кивнул замужней Альбине. — Если вопросов нет, возвращайтесь на рабочие места. Собрание окончено.

.

В опустевшем зале через пару минут осталась только Виолетта. Остальных как ветром сдуло. Я вопросительно посмотрел на неё.

— Босс, можем сейчас обсудить один заказ, не откладывая?

Я выдохнул. Виолетта заметила это и спросила:

— А ты что подумал?

— Ну-у...

Она засмеялась настолько искренне, звонко и как-то по-дружески, что я сразу догадался: главному дизайнеру плевать на мужскую сущность босса и можно спокойно продолжать работать вместе. Чертовски хорошая новость, учитывая, как мы хорошо притёрлись за годы совместной работы.

— Нет, босс, я не твоя фанатка, расслабься. Я тебя, конечно, люблю, но исключительно платонически. А так вообще я больше по…

Виолетта замялась. Я жестом показал ей, чтобы договаривала до конца.

— Я по молоденьким больше…

— А я, значит, старый? — наигранно возмутился я.

— Только для меня.

— И это прекрасно!

— Тогда премию мне выпиши.

— За что?

— За безразличие к тебе.

Тут уже мы оба засмеялись, а затем перешли к рабочим вопросам.

Когда и Виолетта оставила меня одного в пустом конференц-зале, я подошёл к окну, обдумывая прошедшую «лекцию». Всего полчаса назад здесь было полно женщин, а теперь ни одной. Класс, идеально! Никто не строит глазки, никто не отвлекает от дел.

И тут же мои мысли прервал звонок.

Бывают такие женщины, от которых нигде не спрятаться, достанут повсюду, даже если в монастырь уйдёшь. Уверен, Эльвира — одна из них.

61

Лида

Мне было немного стыдно, но на тех выходных, когда Вадим заболел и мы провели с Аришкой вместе два дня, я была почти счастлива. Помогала дочке с уроками, вместе с ней готовила на кухне всё подряд — что-то удачно, что-то не очень, — смотрела мультфильмы, гуляла и всячески развлекалась.

Мы

с Аришкой сблизились за эти два дня. Мы и раньше были близки, но… не так. В чём это проявлялось, я не знаю, — я просто чувствовала, что мы стали лучше понимать друг друга. Как будто Аришка окончательно простила мне свою обиду и перестала о ней думать. Не знаю уж, есть ли в этом моя заслуга, — скорее всего, нет. Просто Арина — ребёнок, а дети легче переживают всё, даже предательство.

За Вадима я волновалась — боялась, что он разболеется. Но муж на этот раз умудрился быстро выздороветь и в воскресенье заявил, что всё уже в порядке и завтра он пойдёт на работу и сам отвезёт Аришку в школу. На мой робкий вопрос, не лучше ли ещё подождать, он ответил кратким «нет», и я не стала лезть. Да, это теперь было не моё дело…

Я скучала по мужу. Болезненно, отчаянно и иногда почти невыносимо. Меня порой накрывало подобными чувствами и в те десять дней, что я была с Романом, и после, когда я ушла от него и жила в гостинице, боясь вернуться к Вадиму.

На что это похоже? Теперь я знаю точно. Однажды, когда я была совсем маленькой, мы с мамой и бабушкой поехали за город, чтобы искупаться в речке. Мама куда-то отошла, а я залезла в реку… и начала тонуть. В фильмах часто показывают, как тонущий человек кричит и зовёт на помощь, но у меня было иначе. Дыхание перехватило, грудь начала гореть огнём, вода заливалась в нос и горло, перед глазами стояла муть, как бывает, когда долго и много плачешь… И я никого не звала. Моё состояние заметил какой-то незнакомый мужчина и вытащил меня из воды.

И когда он откачивал меня на берегу, а бабушка стояла рядом, вздыхала и молчала, я неожиданно подумала, что она была бы рада, если бы я утонула. Я сразу устыдилась собственной мысли и никому о ней не рассказывала… Никому — даже Вадиму.

Да, теперь я чувствовала нечто похожее. Точно так же с трудом могла дышать, и лёгкие вместе с сердцем словно медленно пожирал костёр, и постоянно хотелось плакать от бессилия.

Почти каждую ночь я вспоминала, как засыпала в объятиях Вадима. Вспоминала его поцелуи, руки, которые с нежностью касались моего тела, небольшую щетину на щеках, ласковый голос…

Мне бы следовало, как дракону, беречь своё сокровище. А я…

.

Вторая неделя работы в «Интродизайне» прошла под знаком Алексея Владимировича Градова, который вызвал меня к себе в понедельник, чтобы обсудить один из заказов. Ну, такой была официальная причина, разумеется. Я прекрасно понимала, что на самом деле ему глубоко плевать на этот заказ. Хорошо, не совсем плевать — Градов заинтересован в том, чтобы я его сделала, — но не настолько, чтобы два часа заседать со мной в своём кабинете, обсуждая малейшую деталь.

Я бы поверила, что это просто профессиональный интерес, если бы не одно «но».

Взгляд.

Несмотря на то, что опыта в отношениях у меня было мало, я всё же недостаточно глупа, чтобы не понять природу этого раздевающего взгляда. Пока я говорила, Градов изучал меня так, будто я не рядовой дизайнер интерьеров, а элитная проститутка и рассказываю не о расположении шкафов, столов и лампочек, а вещаю, каким именно образом буду его сейчас ублажать.

У Вадима похожий взгляд был только в момент непосредственно секса. Или перед ним, когда я специально провоцировала мужа, надевая откровенное бельё или начиная ласкать Вадима через одежду. Но чтобы вот так — думать о сексе во время обычного разговора о работе — на подобное мой муж точно не способен. Мне кажется, он бы даже разозлился, если бы заметил нечто подобное у своей сотрудницы.