Если я король, ты будешь королевой!
Шрифт:
Итак, имя владельца осталось неизвестным, и, это во-первых, почему Кемп Гамильтон решил выйти на торги за месяц до обозначенной даты, а вторым соображением было то, что, возможно, кто-то ещё, как и Кемп, следит за ситуацией, чтобы выскочить в последний момент и забрать дом себе. Этого Кемп допустить не мог. И потому обозначил себя заранее. Было и ещё одно соображение, почему он поступил именно так – судя по всему, хозяйки дома были бедными, порядочными и больными женщинами. Возможно, продажа дома была их единственным шансом дожить относительно благополучно свою жизнь, и Кемп не собирался отнимать у них этот шанс, выцарапывая лишние деньги. Для него это была мелочь, а для них любой пенни не будет лишним. Но эти мысли Кемп придержал при себе, для своих подчинённых он хотел оставаться крутым бизнесменом, который за каждый цент удавится. Люди любят и уважают сильных. Добрых и мягкосердечных безжалостно
3 – в переводе – «защитник человечества»
3
Буквально на следующий день после того, как «Trainment» объявила об участии в торгах, появился ещё один участник, и Экчери очередной раз восхитился умом и прозорливостью шефа. Агентурная машина Экчери заработала с новой силой, бросившись как голодный пёс, по следу конкурента. Информацию о нём получили из Торгового дома от мелкого клерка, хорошо, очень хорошо, даже очень-очень хорошо материально замотивированного выдавать секретную информацию за, попросту говоря, взятку.
След поначалу показался пустышкой, поскольку привёл не к деловому зданию, а к довольно бедному жилищу, хозяином которого оказался местный забулдыга. Позвольте, а где же размещаются сотрудники фирмы, которая участвует в торгах, где надо внести немалый денежный залог? Почему её владелец, ворочающий такими средствами, живёт в лачуге? И, кроме того, слывет пьянчужкой?? Что-то тут было не так.
Хозяин «Horns&hooves»4, некто Салливан Хоуп, обнаружился в местном пабе, где, как донесла разведка, был завсегдатаем. Разговор с ним вёлся при обильном возлиянии с его стороны и щедром угощении со стороны агента Экчери. Осторожный вопрос о покупке дома в Гемпшире явно вызвал страх у Салливана (назвать его «сэром» язык не поворачивался). Пришлось отступить. Но вскоре язык у него развязался, и агент наслушался такого, что только успевай запоминать.
Две недели Экчери с агентами проверяли дела, о которых проговорился Салливан Хоуп, и выяснили довольно неприглядную картину. «Horns&hooves» занимались подложным участием в торгах и аукционах. В зависимости от заказа, играя на повышение или снижение цены. В принципе, такими делами грешили все, ну, или большинство, крупных фирм, создавая дочерние предприятия, внешне ничем не связанные с основной фирмой. Только вот если такая связь всплывала наружу, это грозило судебным преследованием, аннулированием итогов последних торгов, проверкой предыдущих сделок. Мало какая компания могла пережить такое расследование, чтобы не разориться. Организатор таких махинаций мог надолго загреметь в тюрьму или выплатить огромный штраф, если это ему было, конечно, под силу (во всяком случае, согласно американскому законодательству. «Английское надо будет изучить»,– сделал себе зарубку на память Экчери). Спасало только то, что, как правило, таких «дочек» было несколько, они выстраивались в длинную разветвляющуюся цепочку. И пока длилось расследование, головная фирма успевала замести следы. До босса правосудие не добиралось, довольствуясь двумя-тремя бедолагами типа Салливана Хоупа5.
Экчери уже не успевал до начала торгов найти центральную фигуру, но и фактического адреса «Horns&hooves», который выдал Хоуп, надеялся, будет достаточно, чтобы убрать конкурента Кемпа Гамильтона.
Босс одобрил план Экчери действовать намёками, создающими ощущение, что твой противник знает о тебе всё, вплоть до того, сколько трусов лежит у тебя в гардеробе. Сказал, что и этого будет достаточно, чтобы выбить с торгов конкурента, подтвердив, что законодательство Англии в отношении подобных махинаций даже более строгое, чем американское («Откуда босс всё знает?!», – восхитился очередной раз Экчери)
Ах, как хотелось Экчери самому пойти в «Horns&hooves»! В широком плаще и в высоком цилиндре на голове. Зайти, элегантно опираясь на трость (стандартное представление англичанина американцем). «Чем мы Вам можем помочь, сэр?», – кинулся бы к нему ближайший клерк. Экчери оглядел бы спокойным, уверенным взглядом контору и небрежно произнес: «Мне нужен ваш управляющий». «Простите, сэр, – с извиняющейся улыбкой ответил бы работник, – Он в отъезде. (Да, конечно, «в отъезде»! В вечном отъезде в соседнем графстве, в пабе проматывает деньги, полученные от агента Экчери). Может быть, кто-нибудь из нас тоже сможет Вам помочь?» «Может быть, может быть», – ответил бы Экчери, растягивая слова и обводя прищуренным взглядом комнату. А затем уселся бы на предложенный стул, отложил в сторону трость, снял цилиндр и перчатки, закинул
Но всё это осталось лишь в фантазиях Экчери, в действительности пришлось довольствоваться отчётом агента – сухого, делового, краткого.
За 3 дня до торгов фирма «Horns&hooves» покинула игровое поле. Новых конкурентов не появилось, и «Trainment», а, следовательно, Кемп Гамильтон подошёл вплотную к приобретению дома в Гемпшире со скидкой 80% от его первоначальной стоимости. Осталось подписать договор купли-продажи, из которого, наконец, будет понятно, кто является его хозяином – единственное, что не удалось узнать Экчери заранее.
4 – в переводе – «Рога и Копыта». Отсылка к роману Ильфа и Петрова «Золотой телёнок», где Остап Бендер создал фиктивную «Контору по заготовке рогов и копыт».
5 – в «Золотом телёнке» роль номинального руководителя фирмы-однодневки, созданной ради финансовых махинаций, играл зицпредседатель Фунт. В его обязанности входило попасть под суд и в тюрьму вместо подлинного махинатора. (из Википедии)
4
Из Договора о передачи в собственность дома в Гемпшире Кемп прочитал только преамбулу, где были прописаны представители сторон, и остановился. Перечитал вновь, не веря своим глазам. Нет, тому, что его родным домом владеют Беркерри, этому он удивлён не был. 25 лет назад старший Беркерри выгнал его семью из их родного гнезда и забрал дом себе, это он знал. Он уже был взрослым, четырнадцатилетним парнем, когда это случилось. Всё происходило на его глазах. Он всё запомнил – слова, жесты, выражения лиц, тон голоса. И ничего не забыл. И никогда не забудет. И не простит.
Но вот то, что договор заключается непосредственно с леди Мисти6 Беркерри, это было удивительно, ведь как сказал Астор, договор будет подписан с хозяевами дома, проживающими в нём. Почему с леди Мисти, а не с сэром Беркерри? Куда он делся? Умер? Почему они с дочерью, вдруг, оказались в маленьком доме в Гемпшире, обладая огромным поместьем в Беркшире? Да и ещё на условиях анонимности? Ведь договор будет заключён только в том случае, если сторона Покупателя обязуется соблюдать неразглашение их имён.