Эсмеральда
Шрифт:
– Нам нужно что-нибудь выпить к дню рождения, - пробормотала Агата, уходя в гостиную.
– И как всегда - орехи, печенье и еще всякое вкусное...
Бекки открыла духовку и поставила пирог. Когда она захлопнула дверцу, в кухню вернулась Агата.
– Бекки... Произошла странная вещь. Я набрала номер лавки, я просто уверена, что это был номер лавки, но опять попала к меднаблюдателю.
– И что он сказал?
– Он был немного рассержен. Он сначала меня не узнал. Я сказала ему, что мы печем
Бекки испытала маленький триумф: Агата сделала ошибку.
– Я сама позвоню, - сказала она уверенно, подошла к видеофону и набрала номер.
Экран вспыхнул, и на нем появилось лицо меднаблюдателя. Бекки тут же отключила аппарат.
– И ты тоже!
– вскрикнула Агата.
– Ты набрала не тот номер. Я видела! Я специально наблюдала. Дай, теперь я.
Она оттеснила Бекки в сторону и снова тщательно и медленно набрала цифровую комбинацию. На экране появились слова: "Восточная Летающая Лавка", и механический голос произнес:
– Представьтесь и делайте заказ.
Агата победно улыбнулась.
– Совместный счет Агаты Элруд и Бекки Харрисон. Праздничный набор, включая спиртное, пожалуйста, легкое вино... И набор стандартных продуктов на всякий случай.
– Заказ принят.
Экран погас. Бекки сказала, что пойдет прогуляться.
Она медленно шла по узкому каменистому пляжу, машинально следуя взглядом за черной линией прилива. Для прогулок была узкая полоска земли, зажатая с одной стороны тягучим морем, с другой - изгородью, за которой расположились Государственные Поля. Там правили бронтомехи. Бекки видела издалека, как прилетела ярко-красная летающая лавка, как Агата забрала продукты и вернулась в дом.
Когда Бекки вернулась, Агата сидела за столом, разглядывая лежащую перед ней небольшую горку покупок.
– А где вино?
– спросила Бекки.
Агата посмотрела на нее пустым взглядом. На столе лежали фунт масла, коробка спичек, буханка хлеба и пачка стирального порошка.
– Вино, - повторила рассерженно Бекки, - и орехи, и шоколад, и все остальное, что нужно для праздника. Где все это?
– Эти вещи нам тоже были нужны, - ответила наконец Агата растерянно. Ты забыла масло в прошлый раз, помнишь?
– Я знаю. Мы уже обсуждали это. Но как же наш праздничный заказ? Мы ведь ради него и вызывали лавку. Может, ты забыла о нашем празднике?
– Нет. Конечно, нет, - медленно ответила Агата.
– Я вышла к лавке и взяла то, что, я думала, нам нужно. Но я не взяла продукты для праздника.
– Ее голос стал чуть выше.
– Я их не взяла. Вот и все. Не знаю, почему. Я просто... Не взяла их, вот и все! В тот момент я это забыла. Понимаешь? Совсем забыла... Бекки, что со мной?
Бекки с тревогой заметила нотки истерики в голосе Агаты.
Обе женщины относились к празднованию своего дня рождения очень педантично и всегда начинали ровно в три после полудня. Все утро они были заняты последними приготовлениями, и Бекки окончательно простила Агате ее забывчивость, когда они нашли полбутылки вина, оставшиеся с прошлого года. И вино даже ничуть не скисло, потому что Агата его хорошо закупорила. Ленч они не ели, решив ограничиться плотным поздним завтраком.
Агата украсила пирог, а Бекки развесила в комнате ленты и расставила на столе посуду.
Ровно в три Бекки села, и в соответствии с традицией Агата вынесла из кухни пирог, поставила его на стол и сказала:
– С днем рождения, Бекки.
– С днем рождения, Агата. Что ты чувствуешь, став на год старше?
– этот разговор был устоявшейся традицией.
– Через семь минут я тебе скажу.
– Агата знала, что она родилась в семь минут четвертого.
Тут вдруг разговор сбился с обычной колеи. Бекки с бледным лицом глядела на именинный пирог.
– Зачем ты это сделала?
– прошептала она.
– Зачем, Агата? Ты никогда не делала этого раньше.
Пирог был украшен по кругу выдавленным из трубочки кремом, а в центре красовалась надпись: "Агата и Бекки. 65 лет".
– Да, правда, - сказала Агата.
– Мы прожили хорошую, счастливую жизнь, а теперь...
– Но почему именно в этом году?.. Ты же знаешь, как мне неприятны мысли о старости.
– Бекки, надо смотреть фактам в лицо, - совершенно невыразительно сказала Агата, помолчала немного, потом добавила: - Извини, я сейчас, встала из-за стола и вышла из комнаты.
Бекки услышала, как она поднимается по лестнице, и почувствовала растущую тревогу. "Что такое вступило вдруг Агате в голову? Куда она пошла?" Пирог, казалось, притягивал ее взгляд, в мозгу, не переставая, бились слова: "Агата и Бекки, 65 лет. Агата и Бекки, 65 лет..."
– Где пилюли? Что ты сделала с пилюлями?
– вернулась и почти кричала Агата. Она остановилась рядом с креслом Бекки, возвышаясь над ней, и ее лицо стало сухим и строгим.
– Пилюли?
– нервно переспросила Бекки.
– Пилюли, которые нам оставил меднаблюдатель. Куда ты их дела? В ванной их нет.
– Они...
– Бекки замолчала. Несколько дней подряд она не могла выбросить из головы мысль об этих пилюлях. Меднаблюдатель сделал ей укол от артрита и Агате тоже. Но у Агаты не было артрита! Зачем он это сделал? Бекки перестала ему верить. В глубине души она чувствовала, что эти пилюли имеют какое-то ужасное значение. Но для чего они? Господи, для чего они?
"Агата и Бекки, 65 лет..."