Эспаньола
Шрифт:
Незнакомка указала на стул, сама же уселась на кровать. Роберта нерешительно прошла глубже. Сейчас ей представилась возможность подробнее осмотреть обстановку номера. Его хозяйка постаралась придать ему жилой, почти домашний, вид. Чуть раскрытая дверца шкафа: оттуда высунулся край тёмного платья. В углу два громадных чемодана, на кровати ворох одежды, на столике, около которого оказалась Роберта, два ружья и разобранный револьвер. Она вспомнила, что когда ворвалась в этот номер в первый раз, кинувшаяся к ней на помощь незнакомка сидела как раз за столиком.
— Наверное,
— Не сказать, что этот вопрос не даёт мне покоя, — Роберта взяла нож и вилку, — Но вы правы. Они даже не возражали.
— А также, наверняка, задаётесь вопросом, почему я позволила упечь вашего друга в тюрьму? — подняла бровь хозяйка номера.
— Он мне не друг, — передёрнула плечами Роберта и, наконец, решилась попробовать, чем потчуют жильцов местные повара. На вид кусок бифштекса выглядел аппетитно. Впрочем, это можно списать на долгое и непривычное воздержание в еде.
— Я тоже так подумала, — кивнула хозяйка. — Не похож он ни на вашего спутника, ни на телохранителя.
— Тем не менее, пытался помочь. Хотя перед этим втянул меня в эту историю. Так кто же вы, сеньорита? — Роберта пристально уставилась на спасительницу.
— Сначала вы.
Роберта представилась, как положено. В отличие от шерифа и его двух костоломов-помощников, на хозяйку номера имя впечатление произвело. Да ещё какое. Видно было, что в Роберта она сразу опознала знатную особу. Здесь никаких секретов: одежда, вернее, её остатки, осанка, манера держаться, даже в такой экстремальной ситуации. Но никак не ожидала, что это будет сама дочь посла. Глаза спасительницы расширились.
— Вот ведь, — тихо, почти только губами, произнесла она. — Позвольте представиться, сеньорита, — незнакомка вскочила, вытянулась. — Инспектор Республиканской Службы Безопасности Бланка Марсия-и-Лусиентес. Э-э-э… можно просто Бланка.
В груди Роберты ёкнуло. Лицо побледнело. Хозяйке номера удалось, в свою очередь, удивить и невольную гостью. Роберта постаралась успокоиться. В конце концов, инспектор Тайной полиции много лучше, чем бандит. Может, не всё так плохо, нежели твердит молва высшего света Марадоны?
Ричарда не было долго. Впрочем, дураку понятно, что он не полез бы в полицейский участок, когда вокруг собрался почти весь город. Рамирес всё это время пытался выглянуть в небольшую амбразуру, максимум, что он добился, это уцепиться за узкий подоконник, подтянуться, и попытаться привлечь к себе внимание. Тщетно, конечно же. Большее, что он смог добился — пара обидных возгласов расходящихся по домам горожан.
Попытки найти способ сбежать тоже не увенчались успехом. Два железных прута в окне замурованы так, что нужно потратить много времени, чтобы их вытащить. Это было возможно, если бы у Рамиреса впереди была вся ночь, к примеру. Решётки и замок внутри участка были крепки, что говорило о том, что за ними смотрят, а в камерах частенько
В городе вскоре утихло. Утих и Рамирес, отчаявшийся найти выход до того, как появятся его освободители. Оговорка Ричарда говорила о многом, и это нервировало бывшего контрабандиста. За Роберту он уже не волновался, пришла пора подумать о себе.
В конце концов, бывший контрабандист отчаялся, уселся на пучок соломы лицом к входу, вытянул ноги, надвинул шляпу на глаза. Будь что будет. Спать он не собирался, даже дремать. Скоро на улице утихомирилось окончательно. Народ разошёлся, погасли редкие газовые фонари. На Фальерре опустилась настоящая ночь, а внутри участка так и вовсе стало хоть глаз выколи. Стали слышны только ночные звуки. Шелест ветвей деревьев от небольшого ветерка. Где-то вдалеке что-то обо что-то стукнуло пару раз. Там же, вдалеке, завыла было собака, но её тут же утихомирили. Это дало повод другим собакам подхватить заунывную песню, которая прокатилась из конца в конец городка и затихла. Четвероногие сторожа либо успокоились сами, либо ожидали, кто из них начнёт ночную песню, чтоб остальные присоединились. Некоторое время никто не решался.
Когда заунывная песня, переходящая в ленивый лай, началась в очередной раз, Рамирес услышал, как кто-то скребётся в замке за дверью в участок. Кто бы это ни был, работал он грубо, впрочем, быстро. Потом дверь приоткрылась и, в слабом свете не потушенного у входа в салун фонаря, Рамирес увидел юркнувший внутрь силуэт. Бывший контрабандист напрягся. Он, стараясь не шуметь, поднялся и шагнул к решётке. Постарался также не мелькнуть на фоне небольшого амбразурного окна. И застыл, готовый к любому развитию ситуации. Больше вероятности, что это Ричард, но может быть и сам Артега. В этом случае жди беды.
— Рамирьес? — донёсся шёпот.
Ричард. Уже легче.
— Я здесь, — тоже шёпотом ответил Рамирес и, на всякий случай переместился к другой стене камеры.
— Уф, — пришелец появился перед узником неожиданно, выплыв откуда-то сбоку. — Отдыхайешь?
— Не твоими молитвами, — усмехнулся Рамирес.
— Потьерпи, я сьейчьас, — сказал Ричард и, быстро нащупав замок, присел около него.
— Только не вздумай стрелять, — зашипел узник. — Не хватало только разбудить народ.
— Я умьею открьивать этьи замкьи.
Шуршание, тихий звук ковыряния железом и, неожиданно громкий звук открывшегося замка, а сразу после него, такой же громкий звук давно не смазанных петель.
— Готово, выхьоди!
— Ты один? — прежде, чем выбраться на свободу, спросил Рамирес.
— А с кьем я должьен быть? — возмущённо откликнулся Ричард.
— Артега, разве, не с тобой?
— Послье тього, как оньи обнаружьили, — возмущения в голосе пришельца стало больше, — что тьи сбьежал с девчионкой, оньи начьали по мнье стрельять. Оньи уничтожьили мой катьер!