Есть такие
Шрифт:
– Говорят, у него их около трёхсот? И двойники вроде у него имеются.
– Вмешалась Ира.
– Он хочет избежать в будущем их контроля и их вмешательства в его деятельность.
– Продолжил Дениска.
– Он уже достаточно хорошо владеет принципами их работы, он ведь у нас "легкообучаемый". И вот на очередном сеансе гипноза "кто-кого?" Путин оказывается в потустороннем мире -- проводит разведку. Одет, как все -- "гол, как сокол" в буквальном понимании этих слов.
– Серый туман и здесь похож на обман! Как же мне это знакомо!
– Думает Путин, оглядываясь
В белесом тумане перед ним, каждый сам по себе, то выныривая из ничего, то удаляясь туда же, вышагивают его постояльцы. Он узнал тени Карла Маркса, Энгельса, Ленина в кепке, Сталина, осиротевшую без медалей грудь Леонида Ильича, прочих знаменитостей прошлых веков. У всех на правом бедре -- ярко-чёрные штампы "Т.К.". И тут ему на правую ляшку местный менеджер со всего размаху влепляет точно такой же.
– Это ж не меня заклеймили, а мою тень.
– Усмехнулся Путин и спросил.
– Что это означает?
– У всех разное...
– У Карла Маркса?
– "Теоретик коммунизма".
– У Ленина?
– "Творец коммунизма".
– У Сталина?
– "Тиран коммунизма".
– А у Хрущёва?
– "Трепло кукурузное".
– А у Брежнева?
– "Тихий коммунист".
– А у Ельцина?
– "Типичный кулак".
Сумрачная женская тень около входа не шелохнувшись всматривалась куда-то вдаль.
– Это же Раиса Максимовна!
– Узнал он.
– Да, плачет дни и ночи напролёт, дождаться не может своего Михаила Сергеевича. Что-то он к нам не торопится, - ответил менеджер.
– Что, вы и для Горбачёва "Т.К." придумали?
– Конечно. "Темечко краплёное".
Две едва различимые тени с такими же ярко-чёрными штампами всматривались во вновь прибывшего. Он слышал их разговор:
– Это кто?
– "Тайный кадр". Не узнаёшь?
– Неужели Путин! Бог ты мой! Даже сюда проник! Что он задумал?
– Что-то, дружочек, у тебя тень от испуга побледнела...
– Ладно, Дениска, будем считать, что одну стопку водки ты сегодня заработал.
– Усмехнулась Сима.
– Хотя я ещё в детстве это слышала, правда, Путина тогда ещё и в помине не было.
– Надо всё-таки признать, что Путин свои обязанности прямые выполняет.
– Произнесла Ира.
– И во внешней политике правильно страну представляет, и военные игры проводит успешно. Вот только бы ума ему хватило заняться внутренними проблемами страны.
– Так хочется дожить до Золотого века, бабоньки! Говорят, он к тридцатому году наступит...
– Значит, будем жить назло всем и вся!
ОДНАКО,
– Шурочка, это Надя Решетникова, можно я к тебе зайду?
– Голос в телефонной трубке был глухой и какой-то не очень решительный, и, если бы та не представилась, то она ни за что бы не узнала её.
– Да ради Бога. Когда?
– Спросила, так как уже темнелось, а Надежда жила совсем в другом районе.
– Сейчас...
– Проговорила та несмело.
– Заходи конечно.
– Ты одна?
– Одна.
– А какая квартира?
– Тридцать седьмая.
– Минут через двадцать?
– Хорошо. Жду.
Когда-то, лет пятнадцать назад, они работали в одном технологическом отделе. Душа её даже сейчас находилась в каком-то младенчестве, не говоря уж о том далёком времени. Она была тогда "новенькой" в отделе, и все работницы, коих было в огромном помещении более двадцати, казались ей очень серьёзными, очень занятыми. Однажды, не выдержав этой угнетающей атмосферы, она, зажав голову руками и уставившись в свои бумаги, громко воскликнула:
– Ой, мама! Ты посмотри, какие карлики!
К ней тут же подбежали человек пять-шесть и с вопросами в глазах стали, как и она, что-то смотреть на листах, а она, хлопая себя по бокам, качала головой во все стороны и тыкала пальцем в писанину, округлив глаза. Когда около неё уже собралась толпа любопытных женщин, засмеялась:
– Девочки, это у меня шутка такая с детства! Это чтобы развеселить вас, а то вы совсем заработались. Давайте хоть перерыв сделаем минут на десять!
– А карлики -- это что?
– Карликами я называю всё, что очень мелкое, в данном случае -- циферки, буковки, которыми наполнены все вот эти странички справочников, тетрадей, счётных машинок. Это же просто ужас какой-то! Да мне никогда не запомнить этого множества! Они такие кульбиты меж собой вытворяют! Никогда не думала, что карлики на такое бешенство способны, даже на циферблат в машинке не вмещаются! У меня изменилось мнение о моей будущей перспективе... Ой! В колпачёк от ручки запрыгнули!... И на резинке несколько штук!... Боже, они у меня и в голове, как вши шевелятся! Ужас!
– Отбросив ручку, она, хохоча, взъерошила свои волосы.
Тогда она, конечно, всех развеселила, и больше никогда такого не повторяла, чтобы не прослыть совсем уж глупой. Но эта шутка как-то прижилась на заводе. Один раз она услышала её в плановом отделе, там, поливая цветы на окне, одна из работниц воскликнула: "Ой, мама! Ты посмотри, какие карлики!". Все тут же бросились к окну, в том числе и она, по делам сюда забредшая -- в огромной луже на асфальте бултыхались штук десять утят во главе с их мамой.
В другой раз -- в заводской столовой мужичок выразил своё удивление такими же словами, увидев толпу совсем малых детишек, которых привела кормить воспитательница из-за отключения электроэнергии в детсаду.
Рассказывали, что в конструкторском бюро её сморозила через микрофон сама начальница -- простая весёлая женщина -- собрав своих подопечных в одну минуту у себя в кабинете, где накрыла стол, чтобы поздравить одну из работниц с днём рождения.
Шурочка собирала на стол, вспоминая прошлое. Они довольно редко с ней виделись. Тогда Надежда была роскошной дамой -- открытый лоб, голубые глаза на светлом лице, волосы в модной по плечи стрижке, пышная грудь. А сейчас за столом напротив сидела совсем не та женщина -- опущенные плечи, серое лицо, бегающий взгляд . Худющая! Даже еда на столе казалась совсем не к месту -- не за радостью она заявилась.