Есть такие
Шрифт:
В воскресение с утра бурили стены, вставили широкую раму, установили двойные двери с двумя замками, с защёлкой внутри, с глазком на уровне глаз с обзором на сто восемьдесят градусов, прикрепили номерок квартиры. Запылили весь подъезд. Потом приваривали решётку на балконе. Ей посоветовали перед покраской протереть тщательно весь металл водкой. Весь вечер прибиралась во всём подъезде и на своём балконе.
Следующий вечер пришлось выстоять огромную очередь среди мужиков в подвале за водкой, которая давно продавалась по талонам по одной бутылке на человека в месяц, а в её "закромах" водка никогда не залёживалась, моментально улетучивалась на множественные праздники
В следующие дни занималась покраской. Красиво получилось, и решётки, и двери сделала светло-светло-серого цвета, как и у соседа Димы, и под цвет низких панелей в коридоре. У соседа слева двери оказались чуть-чуть потемнее. А сама думала, что появись Костя дома, обязательно усмехнулся бы её запоздалым стараниям.
– Ну ничего! Подонок! Теперь я вплотную займусь тобой! Никуда ты от меня теперь не денешься!
Любопытная соседка с первого этажа пришла выразить сочувствие от всех проживающих. Ольга не сдержалась -- слёзы запоздалой беспомощности хлынули из глаз.
– Мне, наверное, на первом-то тоже надо как-то двери ставить, одна ведь живу. Кто тебе делал?
– Я его не знаю, но аккуратно сделал. И Диме он же двери ставил.
– Красиво у вас теперь, и одинаковые у всех троих, и надёжно. Дай на балконе посмотреть?
– Пошли.
– У меня-то балкона нет... А сейчас стеклить люди начали.
– Не хочу стеклить, темно в квартире будет, да и отпотевают внутри зимой. А пыли снаружи от дороги сколько всегда! Мыть ведь каждую неделю надо будет с внешней стороны! Да и надёжней, чем стекло. Я могу тебе номер телефона мастера дать.
После завершения серьёзных этих домашних хлопот напряжение не оставило её -- полностью перекинулось на объект её мести, которую она со злобой культивировала после каждого рабочего дня.
Рядом с окном в уголке ковра над постелью с испокон веков висела в деревянной рамочке старенькая иконка Божьей Матери с младенцем на руках. И она долгими вечерами не в силах задремать, вставала коленями на коврик перед кроватью и безмолвно устремляла взгляд то на икону, то на первые звёзды за окном, то на лунный серп, пытаясь дать понять всему миру, что не она виновата в той злобе и ненависти, что разгорались в её душе всё больше день ото дня. Иногда, как бы оправдываясь, начинала говорить вслух:
– Днём эти молодые бездельники дрыхнут, а вечерами обкрадывают прохожих, чистят карманы беспомощных детей, изымая телефоны и деньги, ночами кутят с подружками в барах и саунах, обколовшись героином или нанюхавшись курительных смесей. Боже! Накажи моего обидчика! Он заслуживает наказания!
Когда божественные символы сочувственно укладывали её в постель, она долго ворочалась в полусне, то нанося удары кулаком по челюстям Кости так, что его зубы разлетались во все стороны и со звоном плясали по лестничному пролёту до самого низа, то таскала его по полу за пышную шевелюру, которую он отрастил после армии. Вчера ночью своими клыками вгрызалась в его опороченные руки, пока не обгрызла до локтя. Он убегал, но она хватала его за шиворот, поворачивала его к себе лицом и хлестала, хлестала его бесстыжую физиономию. Сегодня всю ночь рубила не весть откуда взявшимся огромным топором их двери, пока не увидела сквозь дыру его поганый чёрный рот. Он всё ещё считал себя сильным и смеялся.
С такими же видениями она и просыпалась. Изнурённая ночной борьбой шла на работу. На сердце непроглядным облаком давила тяжесть. А вечерами опять стояла на коленях и молила о наказании преступника.
Как-то поливая цветы, задержала внимание на одном. Эта туя очень быстро всегда разрасталась, опуская огромные пушистые веточки вниз с верхнего угла стенки, почти метровые. Чтобы часто не пересаживать цветок, она обычно срезала старые ветви и почему-то приспособилась не выбрасывать богатую зелень, а относила их для украшения покойников в гробу, коих в доме появлялось не так уж и редко, что не удивительно -- в городе из пятнадцати тысяч половина пенсионеров. Но туя была со злорадной изюминкой -- от самого корня сантиметров на двадцать пять имела большие острейшие колючки внутри зелени. Сейчас средь бела дня вдруг перед её взором привиделся гроб с Костей, украшенный этими колючками. Она даже улыбнулась от предчувствия.
Возвращаясь как-то с работы, обратилась к соседке, одиноко сидящей у подъезда:
– Светлана! Ты на первом этаже всегда у окна сидишь. Не знаешь, Костя у Тамары случайно не появлялся дома в последние дни?
– Как-то дня три назад видела. А зачем тебе?
– Да должен он мне. Никак увидеть не получается.
А мятежными ночами ей снился его чёрный язык, то глотающий белый наркотик, то дразнящий её играющими словами "ля-ля-ля...", в конце концов она воткнула в этот чёрный язык вилку -- он орал от боли так, что в подъезд выскочила его мать и материла её почём зря. А Ольга во сне хохотала от счастья, что сделала ему больно. Тамара крутила пальцем у виска, намекая на то, что она сошла с ума.
Даже на работе она не переставала думать об этом Косте и допустила крупную ошибку -- начальник лишил её премии за месяц.
А потом вдруг осознала, что "чахнет на глазах", так выразилась одна из её коллег. Работа, конечно, отвлекала её, а то она давно бы сгноила себя ночными мучениями. Она вдруг подумала, что действительно больна.
– Господи!
– Грохнулась она на колени перед своей иконой.
– Прости меня! Прости меня! Прости меня! Это он виноват, что я схожу с ума! Я больше не стану умерщвлять себя! Пусть мой обидчик сам отравится моей злобой и моей ненавистью! Прости меня, Господи!
Проснувшись она поняла, что что-то изменилось -- она впервые за многие недели выспалась.
– Спасибо, Боже! Я знаю, ты услышал меня!
К концу рабочего дня на неё набросился жор! Страшно хотелось есть. Она мчалась на свой четвёртый этаж, перепрыгивая через ступеньку, только чтобы засунуть в рот кусок хлеба. Подумала ещё, если бы ей попался вдруг на глаза Костя, она точно укусила бы его, и впервые за многие дни засмеялась. Скинув каблучки, трясущимися руками быстренько сварила кофе, сидела, проглатывая чёрный хлеб и запивая обжигающим напитком. Немного полегчало. Переоделась в халатик, поставила отваривать мясо кусками, потом на этом бульоне суп сделает гороховый с фрикадельками. На другой горелке вода закипала, в ней лапшу отварит.
– Завтра надо будет фруктов накупить всяких и колбаски копчёной, чтобы с голоду не умереть. О! У меня же ещё где-то в морозилке клубника мороженая оставалась с прошлого года, надо её срочно съесть, новый её урожай уже начали продавать. И холодильник не мешало бы разморозить, вымыть, пока пустой, скоро ягоды начнут продавать, заполню полностью все камеры. Подкрепилась, слава Богу! Пойду новости по телику посмотрю, давненько не включала.
Соседка заглянула, аккуратненькая молодая дамочка, третий год в этом доме жила в их подъезде на втором этаже, Нелля, медсестрой работала: