Естественный отбор
Шрифт:
— Отдай! — протянул тот руку к диктофону. — Это нечестно!
— Гы-гы-гы! — развеселился Засечный. — Хорь за честность выступает!..
— Не отдам, Гена, — сказал Скиф. — Если твой «Феникс» найдет мою дочь и Анну и с них хоть один волос упадет, то… Ты понимаешь, где услышат твой треп?
Чугуев обреченно кивнул.
— Правильно, Гена, у Коробова в Цюрихе и еще кое-где…
— Что я должен сделать…
— Твое дело… нейтрализовать посланных по их души ликвидаторов… Хочешь, как чибис, от их гнезда всякую мразь уводи. По ситуации… Но мой настоятельный совет: на тему Армагеддона, о котором ты нам рассказал, побеседуй тет-а-тет с Инквизитором.
— У меня нет доказательств.
— Подумай, как получить их.
— Понимаю, — вздохнул Чугуев. — Но за провал операции «Аист» мне перестанут верить, а могут и вообще…
— Разыграй шоу со страстями в клочья: мол, мудаки-летчики забыли загрузить в самолет баллоны с газом и сорвали операцию. А мы, прежде чем свалить из самолета, тюкнем тебя чем-нибудь не очень тяжелым и в ящик под бочок к ракете положим.
— Гениально! — сразу повеселел Чугуев. — А куда теперь летим?.. В Сербию?
— Нет, Гена, курс — на Ставрополь.
— Почему туда? — удивился Чугуев.
— У Семена зазноба там завелась, — отшутился Скиф и, хлопнув Чугуева по плечу, сказал: — Давай, Гена, кончай ля-ля тополя!
Больше уговаривать его не пришлось. Скиф вынул из ручки кабины пистолет, и Чугуев командирским голосом приказал пилоту:
— Запроси коридор на Ставрополь, командир.
— Есть запросить коридор на Ставрополь, — удивленно козырнул тот.
— Все идет тип-топ! — заверил его Чугуев.
Через некоторое время вверху кабины зажглась зеленая лампочка, и командир крикнул:
— Товарищ полковник, есть добро на Ставрополь. Ложимся на курс.
Чугуев махнул ему рукой, чтобы он закрыл за собой дверь кабины, и как лучший друг улыбнулся Скифу.
Дальше все было, как во время полета на охоту в отдаленный гарнизон, к бывшим сослуживцам. Сели на длинные ящики. Засечный рядом с Чугуевым. По-приятельски накрылись одним кожушком, который нашелся в летном реквизите, и Засечный под ним упер ствол в ребра Чугуева.
Летчики ничего не заметили, когда принесли им в салон термос с кофе и гору бутербродов.
Часа полтора летели по курсу, рассказывая анекдоты про «новых русских», чтобы не заснуть от монотонного гула турбин. И даже хохотали после нервного напряжения.
Чугуев показывал, что он не только дисциплинированный, но и компанейский парень. Только время от времени его донимала икота и нападал истерический хохот. Но, будучи опытным лицедеем, держался так, что летчики, время от времени выглядывавшие в салон с вопросительными лицами, ничего особенного в его поведении не заметили. Он честно отрабатывал свою жизнь.
Когда в иллюминаторе в лунном свете блеснула излучина Дона, Скиф с Засечным очень даже выразительно посмотрели на него.
— Пора, — поднялся Скиф.
Чугуев снова побледнел и, не сводя глаз с кожушка, под которым топырился пистолетный ствол, тоже поднялся на ноги. Но в это время опять из кабины показалась вопросительная физиономия пилота. Чугуев едва заметно подмигнул одним глазом Скифу и сложил руки крестом на груди. Летчик кивнул в ответ и скрылся в кабине.
— Сейчас наденут противогазы и будут кайф ловить, — подмигнул Скифу Чугуев.
Засечный было приготовился тюкнуть его ручкой пистолета по темечку, но тот отрывисто бросил:
— Я сам!..
Шагнув к выпирающему в салон шпангоуту, он со всего маху стукнулся головой о его острое ребро. Потом, не обращая внимания на хлынувшую из головы кровь, протянул руки, и Засечный защелкнул на них наручники.
Скиф для правдоподобия разорвал на Чугуеве одежду, после чего они помогли ему улечься в обнимку с ракетой в ящике.
Летчики через стекла противогазов посмотрели на вошедшего с пистолетом в кабину Скифа, как на пришельца с «летающей тарелки».
— Высота два километра, скорость триста километров, — жестко скомандовал он, освободив их от противогазов, а заодно и от пистолетов.
После того как приказ был выполнен, Скиф приставил ствол к виску командира:
— Полетная карта и документы на груз, сокол ясный!.. Тот скосил глаза на висевший сбоку планшет и прохрипел:
— С огнем играете! С вас живых шкуру сдерут!
— А с вас?.. — спросил Скиф и, сунув планшет за пазуху, посоветовал: — Хотите жить, соколики, не выходите в салон двадцать минут. Лады?
Жить летчики хотели, поэтому, включив автопилот, вышли в салон через полчаса.
Салон был пуст. Аварийный люк распахнут настежь, и ледяной ветер рвал в клочья занавески на иллюминаторах.
Услышав стук и крики, летчики извлекли из ящика залитого кровью Чугуева. Тот разразился яростными матюгами и угрозами в их адрес.
Не обнаружив в парашютном отсеке газовых баллонов, летчики растерянно посмотрели друг на друга.
— Где баллоны? — с угрозой спросил командир у второго пилота.
Тот, в свою очередь, посмотрел на штурмана, от которого разило спиртным.
— Я помню, клал их… — пролепетал тот. — Были на месте…
— А место на дне бутылки? — рявкнул Чугуев и коротким ударом послал его в нокаут, потом повернулся к командиру: — Из-за вашего раздолбайства сорвалась первая часть операции…
— Виноват, тащ полковник!..
— Что будем делать со второй?.. — сурово спросил Чугуев.
— Цыган под пистолетом забрал из кабины летный планшет, — отвел глаза командир. — А там полетное задание и сопроводительные документы на груз…