Эстетика однополой любви в древней Греции
Шрифт:
(21) У критян существует своеобразный обычай относительно любви. Дело в том, что они добывают себе возлюбленных не убеждением, а похищают их. Любовник предупреждает друзей дня за 3 или более, что он собирается совершить похищение. Для друзей считается величайшим позором скрывать мальчика или не пускать его ходить определенной дорогой, так как это означало бы их признание в том, что мальчик недостоин такого любовника. Если похититель при встрече окажется одним из равных мальчику или даже выше его по общественному положению и в прочих отношениях, тогда друзья преследуют похитителя и задерживают его, но без особого насилия, только отдавая дань обычаю; впрочем, затем друзья с удовольствием разрешают увести мальчика. Если же похититель недостоин, то мальчика отнимают. Однако преследование кончается тогда, когда мальчика приводят в «андрий» похитителя. Достойным любви у них считается мальчик, отличающийся не красотой, но мужеством и благонравием.
Одарив мальчика подарками, похититель отводит его в любое место в стране. Лица, принимавшие участие в похищении, следуют за ними; после двухмесячных угощений и совместной охоты (так как не разрешается долее задерживать мальчика) они возвращаются в город. Мальчика отпускают с подарками, состоящими из военного убранства, быка и кубка (это те подарки, что полагается делать по закону), а также из многих других предметов, настолько ценных, что из-за больших расходов друзья помогают, устраивая складчину. Мальчик приносит быка в жертву Зевсу и устраивает угощение для всех, кто возвратился вместе с ним. Затем он рассказывает о своем общении с любовником, доволен ли он или нет поведением последнего, так как закон разрешает ему в случае применения насилия или похищении на этом празднике отомстить за себя и покинуть любовника. Для юношей красивой наружности или происходящих от знатных предков позор не найти себе любовников, так как это считается следствием их дурного характера.
Парастатентес[выбранные стоять рядом] (так называют похищенных) получают почётные права: при хоровых плясках и состязаниях в беге им предоставляют самые почётные места и разрешают носить особую одежду для отличия от других – одежду, подаренную им любовниками; и не только тогда, но даже достигнув зрелости, они надевают отличительное платье, по которому узнают каждого, кто стал клейнос: ведь они называют возлюбленного клейнос[славный], а любовника – филетор[возлюбленный]. Таковы обычаи критян относительно любовных дел» (Страбон X 4, 20-21 (стр.482-484) [Страбон 1994, с.459-460])
(№ 232). «Тому, кто не знает любви, трудно в сражении меряться силами с тем, кто влюблен. Ведь чуждый этой страсти отступает и спасается от любящего, как человек нечистый и не посвященный богу, отважный только в той мере, в какой его душе присуще мужество, а телу – силы. Он страшится влюбленного потому, что тот обуян божественным безумием, вдохновлен не только Ареем, но и, видит Зевс, Эротом. Одержимый одним из этих богов (об этом упоминает Гомер, говоря, что такой человек неистовством подобен Арею) сражается стойко и бесстрашно, пока не проходит опьянение боем. Только служители Эрота, подстрекаемые Ареем и распаляемые Эротом, несут в битве двойную службу и, по справедливому мнению критян, отважны вдвойне. Поэтому не стоит корить воина, который не может противостоять тому, кого Арес и Эрот подвигают на кровопролитие, ибо он подвластен только одному богу» (Элиан. Пёстрые рассказы III 9 [Элиан 1963, с.31])
(№ 233). «На Крите юношам вменяется в похвалу иметь как можно больше поклонников» (Непот. Предисловие [Непот 1992, с.10])
(№ 234). Надпись на пифосе из Феста (ок.700 г. до н.э.) гласит: «имущество Эрпейдамоса, сына Пайдофила» (цит. по: [Fisher 2001, p.28])
(№ 235). «Из Лебена [ на Крите] происходил Левкоком и его возлюбленный Евксинфет, о которых рассказывает Феофраст в сочинении «О любви». По его словам, одно из трудных заданий, которое возложил Левкоком на Евксинфета, заключалось в следующем: привести его собаку из Праса» (Страбон X 4, 12 (стр.478) [Страбон 1994, с.455]) Также: Плутарх. Об Эроте 20. Датировка неясна.
Элиан. Пёстрые рассказы II 39 [Элиан 1963, с.26] (критские законы)
Критские законы V века
(№ 236). «Если кто причинит насилие свободному или свободной, должен заплатить 100 статеров; а если дело идет о лице, не принадлежащем к гетерии, – то 10. А если раб [причинит насилие] свободному или свободной, то он должен заплатить вдвойне; а если свободный – крепостному или крепостной – 5 драхм; а если крепостной [ войкей] – крепостному или крепостной – 5 статеров». (Гортинская правда II 2-10, пер. Пригоровского [Античный способ 1933, с.48])
Спарта
(№ 237). «(16) … Едва мальчики достигали семилетнего возраста, Ликург отбирал их у родителей и разбивал по отрядам, чтобы они вместе жили и ели, приучаясь играть и трудиться друг подле друга. Во главе отряда он ставил того, кто превосходил прочих сообразительностью и был храбрее всех в драках. Остальные равнялись на него, исполняли его приказы и молча терпели наказания, так что главным следствием такого образа жизни была привычка повиноваться. За играми детей часто присматривали старики и постоянно ссорили их, стараясь вызвать драку, а потом внимательно наблюдали, какие у каждого от природы качества – отважен ли мальчик и упорен ли в схватках. Грамоте они учились лишь в той мере, в какой без этого нельзя было обойтись, в остальном же всё воспитание сводилось к требованиям беспрекословно подчиняться, стойко переносить лишения и одерживать верх над противником. С возрастом требования делались всё жестче: ребятишек коротко стригли, они бегали босиком, приучались играть нагими.
В двенадцать лет они уже расхаживали без хитона, получая раз в год по гиматию, грязные, запущенные; бани и умащения были им незнакомы – за весь год лишь несколько дней они пользовались этим благом. Спали они вместе, по илам и отрядам, на подстилках, которые сами себе приготовляли, ломая голыми руками метелки тростника на берегу Эврота. Зимой к тростнику подбрасывали и примешивали так называемый ликофон: считалось, что это растение обладает какою-то согревающей силой. (17) В этом возрасте у лучших юношей появляются возлюбленные. … (18) …
И добрую славу и бесчестье мальчиков разделяли с ними их возлюбленные. Рассказывают, что когда однажды какой-то мальчик, схватившись с товарищем, вдруг испугался и вскрикнул, власти наложили штраф на его возлюбленного. И, хотя у спартанцев допускалась такая свобода в любви, что даже достойные и благородные женщины любили молодых девушек, соперничество было им незнакомо. Мало того: общие чувства к одному лицу становились началом и источником взаимной дружбы влюбленных, которые объединяли свои усилия в стремлении привести любимого к совершенству» (Плутарх. Ликург 16-18, пер. С.П.Маркиша [Плутарх 1994, т.1, с.59-61])
(№ 238). «У спартанцев допускалось влюбляться в честных душою мальчиков, но вступать с ними в связь считалось позором, ибо такая страсть была бы телесной, а не духовной. Человек, обвиненный в позорной связи с мальчиком, на всю жизнь лишался гражданских прав» (Плутарх. Древние обычаи спартанцев 7, пер. М.Н.Ботвинника [Плутарх 1990, с.331])
См. также Ксенофонт. Лаконское государство II 12сл.
(№ 239). «…хотя следить за волосами мальчики начинали, едва выйдя из детского возраста, особенно старательно их умащали и расчесывали накануне опасности, памятуя слова Ликурга о волосах, что красивых они делают еще благовиднее, а уродливых – еще страшнее» (Плутарх. Ликург 22, пер. С.П.Маркиша [Плутарх 1994, т.1, с.63]) То же см. (Плутарх. Лисандр 1 [Плутарх 1994, т.1, с.485], Плутарх. Изречения спартанцев 53, 29 [Плутарх 1990, с.317], Плутарх. Изречения царей и полководцев 52, 1 [Плутарх 1990, с.363])