Эта больная любовь
Шрифт:
— Хорошо, — резко отвечает она.
Я любуюсь ее обнаженной задницей, когда она спрыгивает с меня и снова идет к комоду, чтобы взять то, что похоже на кляп.
— Нет, твою мать, нет, — выплевываю я.
Она подходит ближе, держа в руках черный кляп с кожаным ремешком, намотанным на палец. Когда она натягивает его на мое лицо, я резко отдергиваю голову.
Наклонив подбородок, она говорит:
— Ты не можешь со мной бороться. — Она наклоняется вперед, ее губы касаются раковины моего уха. — От этого никуда не деться, ключ нигде тебя не ждет. Для этого умного убийцы нет
Мой жесткий взгляд находит ее. Я создал монстра. Она альфа, ее жажда доминирования сильнее моей.
Она отпускает мои волосы и бьет меня по лицу, и я вздыхаю.
— Забавно, что с тобой делает небольшая боль, — дразнит она, глядя на мою эрекцию. — Держу пари, ты просто жаждешь контакта. Жаждешь теплого, влажного рта, обхватывающего проколотый кончик. Представляешь, как скользишь по моим влажным, скользким стенкам, может быть?
Моя грудь практически вздымается от слов, слетающих с этих прекрасных губ. Я еще раз потянул за удерживающие меня ремни, и в моей груди раздался глубокий рык разочарования.
— Тише, любовь моя, — соблазнительно шепчет она сквозь ухмылку. — Пришло время стереть твое прошлое.
Я прихожу в замешательство, когда она натягивает кожаный ремешок кляпа на мою голову, пытаясь затолкать его мне в рот. Я дико бьюсь, не давая ей покоя, пока она не поднимается надо мной, ставит одно колено мне на грудь, а другое — на шею, прижимает меня к земле и зажимает нос, пока у меня не остается выбора: сдаться или задохнуться.
Моя челюсть открывается, чтобы набрать воздуха, и рот тут же заполняется кляпом. Закрепив его сзади, она убирает пряди волос, закрывающие мои глаза, и я напрягаю взгляд, пока она не проводит пальцами по шраму возле брови, затем по моему рту, сосредоточившись на губах.
— Именно так. Сдайся мне, милый, — шепчет она, нежно целуя меня в висок.
Она продолжает покрывать легкими поцелуями мое лицо, а затем переходит к шее. Добравшись до ключиц, она проводит теплым языком по моей коже, спускаясь к груди. Кляп задерживает мой горловой стон, когда я отдаюсь нежным прикосновениям.
Теперь она знает, как я балансирую. Нежная любовь, но с укусом.
Ее полные губы обхватывают мой сосок, прежде чем почувствовать, как ее зубы вгрызаются в плоть. Мои бедра поднимаются сами собой, мышцы бедер напрягаются, ища хоть какого-то трения о мой ноющий от восхитительной боли член. Блять, это сводит меня с ума.
Она выпрямляется, и я провожаю взглядом ее тело, золотые полоски ее сосков, прижимающиеся к черной сетке нижнего белья, заставляя меня еще сильнее жаждать попробовать их на вкус. Потерявшись в грязных мыслях, ее ладонь снова находит сторону моего лица. Темные волосы падают мне на глаза, и от пощечины я практически кончаю.
— Ты ведь кончишь для меня, правда, красавчик?
Блять.
Я смотрю на нее сквозь волосы, тяжело дыша через ноздри, затем киваю.
Потянувшись
— Только когда я скажу, что ты можешь, — инструктирует она, ее рука скользит ниже, чтобы обхватить мои тяжелые яйца. — Теперь ты будешь меня слушаться?
Я с благоговением смотрю на эту богиню-демона, возвышающуюся надо мной.
— Больше никаких долбаных разговоров, — требует она. — Кивни, если понял.
Я бормочу сквозь кляп, потом киваю.
Она нежно перекатывает мои яйца в своих пальцах, забавляясь со мной, а затем слегка надавливает на них. Эта область слишком чувствительна, на мой взгляд.
Моя голова снова опускается на матрас, а глаза плотно закрываются.
— Но перед тем как ты освободишься, я получу свое.
Схватив меня за волосы, она тянет мою шею вперед, расстегивает кляп и вынимает его изо рта, а затем бросает на пол. Слюни стекают по моему подбородку, когда она поднимается надо мной. Кремовые бедра обхватывают мою голову, и прежде чем я успеваю сделать вдох, она оттягивает полоску своего костюма в сторону и прижимается своей влажной, набухшей киской к моим губам.
— Вылижи свою киску, детка, — приказывает она, обмазывая меня своим возбуждением.
Я подчиняюсь, жадно вбирая в себя ее святую воду, пока ее сладкие стоны наполняют комнату. Мои пальцы обвиваются вокруг края наручников, так сильно желая прикоснуться к ней, наполнить ее, но придется обойтись языком. Она хочет, чтобы я ее возбудил? Да она у меня сейчас увидит чертовы звезды.
— Да, вот так, — хвалит она меня, захлебываясь своим сексом. — Заставь меня кончить.
Мне не нужно дышать. Трахать ее языком, пока она меня унижает, гораздо лучше, чем воздух.
Она опускается на колени и проводит рукой по своему мокрому центру, шлепая им по мне, прежде чем засунуть палец глубоко внутрь себя. Я наблюдаю за ней, жаждая уничтожить мою маленькую дразнилку. Если представится возможность, я разорву ее на части.
— Хочешь еще? — дразнит она, вынимая палец и размазывая сливки возбуждения по моим губам.
— Да, мать твою, — отвечаю я, прежде чем она снова сжимает меня.
Мои бедра вздымаются, член напрягается и течет по животу, а мой язык разделяет ее складки. Вскоре ее бедра начинают дрожать, а ногти впиваются в плоть моей груди. Я грубо посасываю ее клитор, нежно покусывая набухший бутон, и ее охватывают спазмы.
Она вскрикивает, размазывая свой скользкий центр, и кончает мне на лицо, звуки, вырывающиеся из ее горла, приводят меня в бешенство.
Ее дыхание постепенно выравнивается, и она отстраняется от меня, напевая:
— Хороший мальчик.
— Трахни мой член, Брайони, — приказываю я, сексуально расстроенный потерей власти в этой ситуации. — Сядь на него, черт возьми, уже. Господи, хватит уже этого дерьма. Расстегни наручники.
Сползая с меня, она смеется над моими словами. Ее глаза полуприкрыты в послеоргазменном блаженстве, что еще больше дразнит меня. Она возвращается к комоду и берет что-то еще в руки. Затем подходит к краю кровати рядом с моими ногами, и я поднимаю голову, пытаясь увидеть, что она делает.