Этаж смерти
Шрифт:
Роско заглушила двигатель. Мы остались сидеть в машине. Я протянул руку. Обнял Роско за плечо. Я чувствовал себя уставшим. Весь день я был на ногах. Мне хотелось немного посидеть. Ночь была тихой и спокойной. В машине было тепло. Я хотел послушать хорошую музыку, которая взяла бы за душу. Но у нас были дела. Мы должны были найти Джуди. Женщину, подарившую Шерману Столлеру часы с надписью. «Шерману с любовью от Джуди». Мы должны были найти Джуди и сказать ей, что мужчина, которого она любила, умер от потери крови под откосом автострады.
— Что
— Не знаю, — сказал я. — Эти дома продаются, а не сдаются внаем. Судя по всему, они дорогие. Может ли такой дом позволить себе водитель грузовика?
— Сомневаюсь. Вероятно, они стоят столько же, сколько мой дом, а я не смогла бы купить такой, если бы не субсидия. Ну, а получаю я больше водителя грузовика, это точно.
— Отлично, — подвел итог я. — Значит, получается, что старина Шерман также получал какую-то субсидию, верно? В противном случае он не мог бы позволить себе жить в таком месте.
— Точно. Но какую субсидию?
— Такую, за которую приходится расплачиваться жизнью.
Дом Столлера находился в последнем ряду от дороги. Вероятно, он был построен одним из первых. Старик, живший в бедном районе города, сказал, что его сын перебрался на новое место два года назад. Наверное, так оно и было. Первые дома здесь были построены около двух лет назад. Мы прошли по дорожке мимо клумб к дому Шермана Столлера. Дорожка была выложена плитками, разделенными участками стриженой травы. Шагать было неудобно. Я делал слишком короткие шаги. Роско наоборот тянула ногу, чтобы наступить на соседнюю плитку. Мы подошли к входной двери, выкрашенной синей краской. Без глянца.
— Мы ей скажем? — спросил я.
— Мы же не можем ничего не говорить, правда? — сказала Роско. — Она должна знать.
Мы постучали в дверь. Подождали. Постучали снова. Внутри скрипнула половица. Кто-то шел. Дверь открылась. К нам вышла женщина. Лет тридцати, но выглядела она старше: невысокая, встревоженная, уставшая. Крашеная блондинка. Она посмотрела на нас.
— Мы из полиции, мэм, — сказала Роско. — Мы ищем дом Шермана Столлера.
Последовала пауза.
— Что ж, полагаю, вы его нашли, — сказала женщина.
— Мы можем войти? — мягко спросила Роско.
Снова последовала пауза. Женщина не двигалась с места. Затем она развернулась и пошла в дом. Мы с Роско переглянулись. Роско пошла следом за блондинкой. Я пошел следом за Роско. Закрыл за нами дверь.
Женщина провела нас в гостиную. Просторная комната. Дорогая мебель, ковры. Большой телевизор. Ни стереокомплекса, ни книг. В обстановке не чувствовалось души. Как будто кто-то за двадцать минут, очень спеша, пролистал каталог и потратил десять тысяч долларов. Вот это, вот это и парочку вот этого. Все привезено в один день и просто вывалено здесь.
— Вы миссис Столлер? — спросила Роско.
— Более или менее, — подтвердила женщина. — Не совсем миссис, но особой разницы нет.
— Вас зовут Джуди? — спросил я.
Женщина
— Он умер, да? — спросила Джуди.
Я молчал. Такие вещи у меня получаются плохо. Я оставил это Роско. Но она тоже молчала.
— Он ведь умер, правда? — повторила Джуди громче.
— Да, — подтвердила Роско. — Примите наши соболезнования.
Рассеянно кивнув, Джуди обвела взглядом жуткую гостиную. Все молчали. Мы стояли у двери. Джуди села. Махнула рукой, предлагая и нам садиться. Мы тоже сели. Получилось, что мы сидим в вершинах правильного треугольника.
— Нам нужно задать кое-какие вопросы, — сказала Роско. Она подалась к блондинке. — Вы не возражаете?
Джуди кивнула. Совершенно безучастно.
— Вы давно знакомы с Шерманом? — спросила Роско.
— Что-то около четырех лет, — сказала Джуди. — Познакомились во Флориде, где я жила. Четыре года назад перебралась с ним сюда. С тех пор мы жили вместе.
— Где Шерман работал? — продолжала Роско.
Джуди печально пожала плечами.
— Он был водителем грузовика. Работал в крупной фирме. Был уверен, что работа стабильная, понимаете? Поэтому мы купили дом. Родители Шермана тоже переехали туда. Какое-то время мы жили все вместе. Затем мы перебрались сюда. Родители остались в старом доме. Три года Шерман зарабатывал очень прилично. Все время был занят. Потом все прекратилось. С год назад. С тех пор он почти не работал. Так, день-два в месяц, случайные заработки.
— Вам принадлежат оба дома? — спросила Роско.
— Мне ни черта не принадлежит, — сказала Джуди. — Дома принадлежат Шерману. Да, оба.
— Значит, первые три года он хорошо зарабатывал? — спросила Роско.
Джуди презрительно посмотрела на нее.
— Хорошо зарабатывал? Раскройте глаза, ради бога! Шерман был вором. Он кого-то обчищал.
— Вы в этом уверены? — сказал я.
Джуди перевела взгляд на меня. Как будто нацелила артиллерийское орудие.
— Для этого особых мозгов не требуется. За три года он заплатил наличными за два дома, за кучу мебели, за машины и еще бог знает за что. А этот дом совсем не дешевый. Здесь живут адвокаты, врачи и прочие богачи. Кроме того, у Шермана еще было отложено на черный день, так что с прошлого сентября он мог почти не работать. Если все это было законно, тогда я первая леди страны, разве не так?
Джуди с вызовом посмотрела на нас. Она с самого начала знала правду. Знала, что произойдет, когда ее Шермана выведут на чистую воду. Сейчас она всем своим видом показывала нам, что мы не имеем права обвинять ее в этом.
— Где работал Шерман? — спросила Роско.
— В какой-то крутой фирме «Айленд», выпускавшей кондиционеры, — сказала Джуди. — Шерман возил их три года. Во Флориду. Быть может, потом они отправлялись на острова, не знаю. Время от времени он их воровал. И сейчас в гараже валяются две коробки. Хотите посмотреть?