Этичный убийца
Шрифт:
— Господи! — воскликнул Б. Б. — Никогда в жизни не видел таких восхитительных зеленых глаз!
— Скажи мне лучше кое-что, чего я не знаю. Что происходит тут между тобой и этими детьми?
— Я попросил их играть потише, — ответил Б. Б. — Так что они не будут больше вас беспокоить.
— А мороженое? — забеспокоился младший из мальчиков. — Вы обещали мороженое!
Взглянув на женщину, Б. Б. покраснел:
— Я подумал, что если удастся подкупить их мороженым, то они оставят вас наконец в покое.
— Ах, как мило! — ответила женщина. — Только катился бы ты на все четыре стороны, пока я копов не позвала.
Б. Б. снял солнечные очки и посмотрел
— Милая дама, — сказал он, — я и есть коп.
Он уже делал так раньше, и эта уловка всегда срабатывала гораздо лучше, чем рассказы о том, что он — организатор Благотворительного фонда помощи юношам. К сожалению, женщина на это не повелась.
— Тогда покажи удостоверение.
— Но я же не на посту. Оно у меня не с собой.
— Отлично, — ответила женщина. — Тогда советую тебе пойти за ним прямо сейчас, чтобы к моменту, когда приедут твои коллеги, оно было у тебя с собой.
— Ну ладно, — сказал Б. Б., — сейчас вернусь. Ребята, увидимся через пару минут.
И Б. Б. беззаботно направился к себе в номер, поскольку ему ничего не оставалось, кроме как затаиться и выждать, пока этой корове не надоест жариться на солнце.
ГЛАВА 26
Мелфорд вел машину в полном молчании, так что я почти забыл о его присутствии. Я был занят совсем другим: пытался убедить себя, что мое столкновение с Бобби не приведет ни к какой катастрофе. Только когда мы въехали на территорию Медоубрук-Гроув, я очнулся наконец от своих раздумий.
Я с удивлением окинул взглядом окружающие нас трейлеры, нестриженые газоны и пустые парковочные места.
— Ты что, охренел? О чем ты вообще думаешь? Нам нужно держаться как можно дальше от этого места, а ты снова и снова приезжаешь сюда.
— Быть может, твои непротивленческие настроения и имеют под собой разумные основания, но, боюсь, нам все-таки придется выяснить, что здесь происходит. А для этого нам нужно узнать, что это была за женщина, чей труп мы с тобой видели в фургоне. И, насколько я себе представляю, единственный способ достать информацию, имеющийся в нашем распоряжении, — это порасспрашивать соседей. Так что давай-ка вспомни о том, что ты продавец. Только вместо того чтобы торговать дурацкими энциклопедиями, ты будешь спрашивать у людей, что они знают про Ублюдка и Карен и что за женщина могла навещать эту парочку прошлой ночью.
— Ага, понятно. Может, мне еще спросить, не видели ли они, как парень, точь-в-точь похожий на меня, улепетывает с места преступления?
— Лемюэл, не напрягайся. Никто тебя не видел.
— Но если это так легко, почему бы тебе этим не заняться?
Мелфорд покачал головой:
— Мне? Да ты что! Я слишком выделяюсь. Возьми хотя бы мою безумную прическу. А ты уже ходил по окрестным кварталам. И к тому же ты торговец и здесь — твой участок.
Трудно передать словами, насколько сильно все мое существо противилось осуществлению этой затеи.
— А что, если тот самый коп будет проезжать мимо и узнает меня? Ему я тоже буду объяснять, что это мой участок, пока он будет бить меня в живот?
— Послушай, ничего не случится. Я буду на стреме. А если вдруг что-то пойдет не так, схвачу тебя под мышку и мы вместе смоемся. Поверь мне, это совершенно безопасно.
И тогда я выдвинул самый веский аргумент — по крайней мере, с моей точки зрения:
— Но я не хочу этого делать.
— А я не хочу, Лемюэл, чтобы нас с тобой поимели. А это непременно случится, если мы не возьмем инициативу в свои руки. Поверь, сложившаяся ситуация нравится мне ничуть не больше, чем тебе. Но за тобой охотятся Джим Доу и женщина, которую мы встретили за обедом, — уж не знаю, кто там ее послал. Так что нам нужно действовать, а не сидеть на месте и ждать, когда нас обложат со всех сторон.
Я понимал, что Мелфорд прав, хотя мне и не хотелось себе в этом признаться. Это не тот случай, когда можно спрятаться и отсидеться. Нельзя просто опустить руки и сокрушаться о том, что, возможно, все могло бы сложиться совсем по-другому, если бы я не загремел в тюрьму за «особо тяжкое убийство нескольких лиц». Так что выбора у меня не оставалось.
— Ну и что я буду им говорить?
— Понятия не имею. Но раз уж ты можешь уговорить человека потратить кучу денег на книги, которые ему совершенно не нужны, вытянуть из него последние сплетни для тебя — сущий пустяк.
Возразить мне было нечего.
— Подожди, еще пара слов, — остановил меня Мелфорд. — Разумеется, ничего не случится, но на всякий пожарный. Всякое ведь бывает.
— Вот дерьмо!.. — начал я.
— Не волнуйся, но предположим, что случится что-нибудь совершенно непредвиденное, — продолжал Мелфорд, — и ты вдруг каким-то образом все-таки опять напорешься на Доу…
— Все, заткнись, я никуда не иду.
— Все будет в порядке. Я просто хочу дать тебе совет на самый крайний случай. Так вот, если ты все-таки напорешься на него и почувствуешь, что запахло жареным, — ударь его промеж ног.
— Да? Это что, так больно?
— Послушай, умник, я знаю, о чем говорю. У него недавно были некоторые проблемы с гениталиями, так что эта часть тела у него сейчас очень чувствительна. Короче, врежь ему как следует по яйцам — это поможет на сто процентов.
— А ты откуда знаешь?
Мелфорд улыбнулся.
— Одной моей знакомой недавно представился случай хорошенько вмазать ему по яйцам, — ответил он. — Ладно, хватит вопросов. Пора приниматься за дело.
На меня нахлынули до боли знакомые ощущения: жара, склизкая пленка пота на коже, язык словно зарос толстым слоем грязи. Я стою под дверью, поднимаю руку, чтобы постучаться, а в воздухе плывет тошнотворный запах свиного дерьма. Только на сей раз я собираюсь не деньги делать, а добывать информацию, которая нужна не мне, а убийце, ассасину.
Трейлер, возле которого я стоял, от того, где жили Карен и Ублюдок, отделяло всего несколько фургонов. В первом доме мне никто не открыл, еще две двери с подозрительной поспешностью захлопнулись прямо у меня перед носом. Единственный человек, который отозвался на мой стук, — удивительно низкий и тучный мужчина в боксерских трусах и майке, — бросил мне в лицо только одну фразу, в которой явно содержалась угроза. Ну что ж, пятая попытка. Вчера, когда я проходил мимо, в этом доме было пусто и темно, но сейчас в гостиной горел свет и слышалось тихое жужжание комнатных кондиционеров. На стук появилась женщина лет шестидесяти с небольшим, в тоненьких спортивных штанах цвета морской волны и футболке с эмблемой Университета Флориды: крокодилом, готовым устремиться вперед в предвкушении близкой добычи. Ее крашеные волосы цвета грейпфрута были коротко острижены и завиты в тугие кудряшки, так что напоминали густые, мрачные джунгли. Основную дверь она отворила, но ширму открывать отказалась: можно подумать, эта тоненькая перегородка могла ее от чего-нибудь защитить.