Этикет следствия

Келин Алексей

– М-да...
– протянул шеф, - даже если опознает, собачку в суд как свидетеля не приведешь, адвокаты на смех поднимут. Ну, хоть будете знать, на кого доказуху собирать. Ладно, валяйте, изучайте бумажки. Я как одним глазом глянул, так пожалел, что не сам дело веду. Интереснейшая вам попалась дама...

Они устроились у Виктора в кабинете, разложили бумаги на столе. Свечи зажигать пока не хотелось, в полвосьмого вечера было еще очень светло. Виктор налил себе и Анне по огромной кружке чая. Магичка тем временем, не слушая возражений, быстро сходила за пирожками, успев буквально за пару минут до

закрытия лавки пекаря.

"Виктор, Вы как хотите, а мне регулярно питаться просто необходимо. Да и вам не помешает, это я как врач говорю. Какие пирожки вы любите?"

– Знаете, Виктор, я тут пару дней назад читала последний роман Карреры - так на фоне альградской истории приключения бравого кавалергарда просто меркнут...
– сказала магичка, быстро пролистав перечень документов.

– Да уж...
– согласился Виктор.
– С ума б от такого счастья не сойти...

"Ингрид Владислава Елена Альград-Эзельгарр. Двадцать два года. Младшая сестра владетельного конунга, князя Магнуса Владислава Александра Альградского" - значилось на первом листе папки.

Виктор грустно усмехнулся. У него было больше имен - Виктор Вальтер Александр Густав фон Берген, князь Бельский. По знатности он был выше дамы-свидетеля (или потенциальной жертвы?). Потомки Альга-Скальда, удачливого бандита, сумевшего завоевать себе княжество, не шли ни в какое сравнение с князьями Бельскими. Основатели Империи, второй по знатности род, право на императорскую корону, если прервется прямая линия...

Впрочем, какая разница? Где она и где какой-то там следователь?

Виктор откусил пирожок, проследив, чтобы крошки не упали на отчет, глотнул чая и продолжил чтение.

Практически с рождения Ингрид была обручена с Иоганном, наследником баронства Эзельгарр - главного конкурента Альграда по морской торговле, расположенного на длинном полуострове севернее Альградского побережья. Четыре года назад Ингрид отправилась в Эзельгарр, где состоялась пышная свадьба. Но прожила там совсем недолго. Когда Константин и Александр начали войну за обладание железной короной Гётской Империи, наследник Эзельгарра с небольшим отрядом отправился на помощь принцу Константину. Что перемкнуло у него в голове - непонятно, но голову эту он сложил довольно быстро. Героически или не очень, история умалчивает. Формально он числился пропавшим без вести.

Когда стало ясно, что муж с войны не вернется, Ингрид быстро организовала заочное отпевание и кенотаф. После недолгого траура фрайин вернулась в Альград, под папино крылышко, и стала появляться в Эзельгарре только в качестве дипломатического и торгового представителя Альграда.

К некрологу безвременно почившего Иоганна в папке прилагалось пояснение:

"Барона Витольда Эзельгаррского сын и наследник Иоганн очень раздражал. Об этом есть свидетельства очевидцев... (часть страницы явно аккуратно обрезана) ...раздражение распространялось и на невестку, так что старый барон наверняка был рад избавиться от обоих. Как решится вопрос с наследованием Эзельгарра, пока не ясно. Скорее всего, наследником будет объявлен внебрачный сын барона, Петер".

И, на том же листе, но другим почерком: "Есть любопытный юридический казус. Витольд Эзельгаррский официально объявил сына своим наследником сразу после его свадьбы с Ингрид. Так что традиционный для Эзельгарра обряд "принятия

в наследники" проводился над ними обоими, как семейной парой. После смерти мужа Ингрид вступила в наследство с традиционной же формулировкой: "принимаю все, что ты мне оставил" - то есть и титул наследника, при отсутствии у почившего супруга признанных детей. Так что формально она имеет право на баронскую корону Эзельгарра, пока Витольд не объявил нового наследника со всеми необходимыми формальностями"

Внизу, залезая на поля, кто-то размашисто добавил: "Бред. Кому она там нужна?"

Когда Виктор выбирался из разоренной гражданской войной Империи, Ингрид заочно похоронила мужа и вернулась домой. Но на этом ее проблемы только начались.

Ее отец, конунг Альграда, был игроком. Понемногу он играл всегда, но лет шесть назад пошел вразнос. Иногда он выигрывал, но в основном удача оборачивалась жуткими проигрышами. Было подозрение, что особенно неудачлив он стал молитвами одного из ближайших соседей - герцога Кошицкого. Никакие уговоры не помогали, и за несколько лет конунг спустил практически все состояние. Ингрид кое-как удалось отстоять приданое, с которым она вернулась из Эзельгарра - но это была капля в море. Альград трещал по швам - по слухам, был заложен даже родовой замок. К счастью, кредиторов у конунга было довольно много, и удавалось кое-как между ними лавировать. Один-два крупных, фактически, могли бы просто забрать земли за долги. Это тщательно скрывалось, но такое солидное шило в мешке не утаишь.

Для пополнения казны конунг планировал резкое повышение налогов на хозяйства полевиков, которых в Альграде было немало. Заодно собирался снова выдать дочку замуж, на сей раз за крупного банкира из Союза вольных городов Фрайстаат, явно планируя титулом и приданым закрыть один из кредитов.

Герцог Кошицкий, не только ближайший, но и самый богатый сосед Альграда, проявлял вполне объяснимый интерес к долговым обязательствам, скупая все, до его дотянется. Велись переговоры о том, чтобы дать конунгу громадный кредит для погашения долгов. И всем, кроме конунга Альградского, было кристально ясно - кредит нужен исключительно для того, чтобы впоследствии, за неуплату, присоединить конунгат к герцогству. Конунг же давно потерял критичность ума и был уверен, что это просто черная полоса, и вот буквально завтра она закончится.

Альград был на грани, и, вполне возможно, вскоре перестал существовать как самостоятельное государство. Но конунг после бессонной ночи за картами оступился на лестнице и сломал себе шею.

Магнус, его наследник, не избежал бы обвинения в убийстве, но это историческое падение происходило в присутствии большой компании приглашенных на прием представителей высшего общества. Включая епископа Альграда, не чуждого приятным развлечениям. Гости как раз собирались разъезжаться по домам, барон вышел попрощаться, и...

"Трагическая случайность", - хором заявили Магнус и Ингрид, дети конунга.

"Прими, Господи, душу почившего раба Твоего", - грустно отозвался епископ, поклявшись, что конунг упал без посторонней помощи.

"Мои соболезнования", - прошипел Болеслав, герцог Кошица, понимая, что шансы сделать Альград своим вассалом улетучиваются, как утренний туман.

"Отцеубийца!" - верещали одинокие фанатики. На них мало кто реагировал, и фанатики быстро переключились на вопли о чем-то другом.