Этикет следствия
Шрифт:
Но охрана не задается вопросами приличий.
Впрочем - какая, к хренам, охрана? Сначала Ингрид говорит, что боится маньяка, потом подробно объясняет тебе, что собирается темной ночью в темный парк. А чтобы ты, заботясь о ее безопасности, не помешал - аккуратно сбегает, но так, чтобы ты пошел следом.
Вывод прост, как веник.
Она знает, кто маньяк, и собирается его спровоцировать. Не одна Аннушка тут такая умная. Твоя задача - арестовывать, вязать и предъявлять злодея почтенной публике. Что-то многовато провокаторов
Идиотка. Рисковать жизнью - ради чего? Маньяк и так в ловушке, его поимка - дело ближайших суток, никто не даст ему даже дернуться лишний раз! Какого черта, фрайин? Какого долбанного черта??
Или вы откуда-то знаете, какую версию завтра протектор доложит князю?
И почему ее не прикрывает брат-конунг? С его-то возможностями? Ладно, это более-менее понятно - Магнусу Альградскому пришлось бы все объяснить, и он точно запер бы дурную авантюристку где-нибудь в замке.
Или все сложнее? Плевать. Позже разберемся.
Но ведь эта взбалмошная девица совершенно уверена, что следователь поймет все правильно и сделает, как надо! Феерическая самонадеянность? Или козырь в рукаве?
Хорошо, фрайин. Я подыграю вам. Желание дамы - закон.
Ни за что на свете Виктор не признался бы, что ловля на живца не кажется ему такой уж кошмарной идеей. Некромант не будет убивать сразу, ему сначала нужно обездвижить жертву - значит, будет время его скрутить.
Как там магичка говорила? Убивать - слишком интимное занятие?
План фрайин Ингрид отчетливо отдавал авантюрой, но... Не совсем же она сошла с ума? Наверняка ее прикрывает не только странная помесь следователя с рыцарем!
Так, погоди, помесь. Все гораздо проще.
Главное сегодняшнее представление будет не на большой поляне, огненные пляски - мелочь, развлечение для гостей. Главное состоится совсем скоро, с каком-нибудь безлюдном уголке парка. На благородную даму нападет маньяк, его быстро и красиво повяжет ее охрана, а тебе, рыцарь следственного образа, нужно будет засвидетельствовать это событие.
Ты - зритель, не более чем.
Хотел спасти прекрасную фрайин? Выкуси. У нее есть охрана посерьезней. Обидно? А кого твои обиды интересуют? Радуйся, тебе сейчас раскрытие на блюдечке с голубой каемочкой принесут. Стой в сторонке и не забудь потом подтвердить законность их действий. Ты просто фигура в ее партии, но игра приведет к поимке преступника. Так что заткнись и делай свою работу. Горевать о рассыпавшихся надеждах будешь потом.
Равно как и задавать даме неудобные вопросы - например, откуда она точно знает, кто маньяк? В записочке написали?
Виктор перешел на обочину дорожки, под прикрытие низко свисающих ветвей и, стараясь не слишком шуметь, приблизился к беседке.
Ну что? Кто у нас тут?
На изящном кованом столике рядом с беседкой стояла яркая магическая
Барон чуть качнул бокал, и секретарь мгновенно его наполнил.
– Нигде от тебя не скрыться, - обреченно вздохнул барон, увидев вышедшую к беседке фрайин Ингрид.
– Уж простите, бывший папенька, что беспокою в столь поздний час, - иронично поклонилась дама, - но на балах вы не бываете, на общих собраниях с глазу на глаз не поговорить. Вот и пришлось узнать окольными путями, где вы каждый вечер отдыхаете. Спасибо добрым людям, написали, где вы прячетесь. Чем вам так эта беседка приглянулась? Жуткими слухами?
– Тихо здесь, - отрезал барон. Он говорил очень негромко, почти шепотом, и Виктору стоило большого труда различать слова.
Следователь аккуратно, стараясь не наступить ни на что и не выдать своего присутствия, подошел поближе. От беседки его не увидят - лампа слишком ярко светит, а он скрыт причудливыми зарослями. Но хрустнувшая ветка может все испортить.
Виктор тихонько перевел дыхание и замер.
Заросли кустов вокруг него пахли можжевельником. От большой поляны доносилась ритмичная мелодия и аплодисменты зрителей. Вокруг беседки, на склоне, окружавшем ее, белел ковер ночных цветов. Их было очень много - даже не клумба, а скорее заросли на больших земляных ступенях. Смотрелось жутковато, как будто к людям, собравшимся на крохотном освещенном пятачке, спускался бледный, колыхающийся от ветра саван.
Ингрид, почти танцуя, поднялась в беседку и присела на скамеечку. Мечтательно покрутила головой. Барон на нее не смотрел, вертел в руке бокал и, кажется, был полностью сосредоточен на мерцании бликов светильника в гранях хрусталя.
Рука старика слегка подрагивала.
Петер впился глазами в Ингрид. Виктор не мог различить выражения его лица - боль? Страх? Ненависть? Восхищение? Все вместе?
Ингрид встала и подошла к ним вплотную.
– Вам пора принять решение, барон. Вы же понимаете, что дальше тянуть невозможно. Вам давно нужно объявить наследника.
– И ты, конечно, хочешь, чтобы я назвал тебя?
– грустно усмехнулся полумертвый владыка Эзельгарра.
– На шатком основании давнего формального обряда? Ну ты и нахалка!
– А кого еще?
– абсолютно серьезно спросила Ингрид.
– Торговые дома в жизни не поддержат вашего ублюдка. Меня - поддержат. Вы хотите дальнейшего процветания Эзельгарра? Или пора отдать его в имперские провинции? Александр спит и видит, как бы границы расширить...
– А ты, значит, убережешь?
– У вас нет выбора. Мы можем сделать это мирно и красиво - а можем... по-другому.