Это была любовь
Шрифт:
Коже плеч и ног становится прохладно, а вдоль позвоночника пробегают мурашки. Рецепторы начинают улавливать знакомые нотки мускуса и мужской кожи. Я резко оборачиваюсь и вздрагиваю от неожиданности, ранняя палитру на пол. В дверях моего балкона стоит Клайм и молча наблюдает за мной.
— Что ты здесь делаешь? — я нехотя убираю наушники и окидываю его недовольным взглядом. — Будь добр закрой ставни с той стороны. Холодно.
— Что ты забыла в той забегаловке?
— Что ты забыл в моей комнате? В следующий раз буду закрывать балкон на замок, — я опускаюсь на колени и начинаю вытирать с пола размазанные краски.
Клайм
— Что ты рисуешь?
— Ничего. Клайм, уходи.
Я не знаю, что вызвало у меня такую бурную реакцию: то ли из-за того, Клайм появился в комнате слишком внезапно, то ли из-за того, что содержания картины слишком откровенно. На холсте были еще наброски, но уже отчетливо виднелись очертания фигур целующейся пары. Я хотела изобразить страстный поцелуй двух влюбленных на фоне большого взрыва. Эта картина олицетворяет великую тягу двух людей, независимо от окружающих обстоятельств.
— Где твоя кукла Барби? Врывайся к ней в комнату.
— Кайла далеко, а ты рядом, — Клайм подходит ко мне вплотную. Носки его ступней касаются моих, а я делаю пару шагов назад и больно ударяюсь пятками в ножки кровати. — Ревнуешь?
— Я тебя умоляю! Я не терплю, когда мои границы нарушают. А ты буквально находишься слишком близко…
— Покажи, что ты рисуешь.
— Нет.
Я прячу небольшой холст за спиной и отворачиваю голову, но уже через мгновение Клайм окольцовывает мое тело, захватывая мои ладони за спиной. Он вырывает холст и поднимает высоко над своей головой. Запрокидывает голову и начинает с особым интересом рассматривать наброски.
— Что за шутки! Немедленно отдай мне холст!
— Ты рисуешь любовь, Рита? — его глаза находят мои и в его взгляде начинают появляться новые, совсем мне незнакомые оттенки. Я начинаю прыгать, чтобы забрать у него рисунок. Чертов баскетболист с ростом в два метра. Мне удается только дотронуться кончиками пальцев до деревянной рамы, как он еще выше задирает картину.
Внезапно он опускает голову и я, в очередном упрямом прыжке случайно касаюсь его губ своими. Холодные и приятные. Его рука дрожит, локоть едва заметно сгибается и мне, наконец, удается вырвать свой холст. Но внезапно, Клайм обхватывает руками мою талию и тянет на себя. Я теряю равновесие, мои носки поскальзываются на скользком ламинате, и я всем телом падаю на него. Слышится хруст дерева, приглушенный звук падения и мы оба оказываемся на полу.
Я сжимаю в руках белый холст, радуясь своей победе, но когда жаркие ладони едва заметно сжимаются на моей талии, я отбрасываю картину в сторону. Клайм лежит на спине, а я сижу на нем сверху. Под его спиной я замечаю деревянные обломки моего мольберта.
— Черт… Ты сломал мой мольберт!
Я упираюсь руками в его разгоряченную грудь и замечаю, как его дыхание стало более учащенным. Я смотрю на него: его губы распахнуты, глаза заметно потемнели, волосы чуть растрепаны.
В голову, словно вспышка, вонзается мысль о непристойности нашей позы. Я дергаюсь, пытаясь встать, но его широкие ладони вновь с силой притягивают меня, пригвождая к его телу. Мои глаза широко раскрываются, а щеки покрываются румянцем, когда своей промежностью я ощущаю его эрекцию. Член Клайма Бейкера встал на меня? Даже плотная ткань моих джинсовых шорт и его
— Что ты…? — я начинаю ерзать, пытаясь вырвать из его хватки и, вероятно, еще сильнее распаляю его. Его веки дрогнули, а он сам сглотнул слюну, отчего его адамово яблоко дергается вверх.
— Блядь… Рита…
— О Боги, Бейкер, отпусти меня!
Я вскакиваю, и в этот раз ему приходиться отпустить меня. Промежность горит, а низ живота тянет. Это неправильно. Так не должно быть. Я не должна это чувствовать. Я подношу руку к щекам и понимаю, что вся горю. Клайм поднимается на ноги и подходит к двери.
— Куплю тебе новый мольберт.
Он стоит ко мне спиной. Высокий. Статный. Широкая и рельефная спина, обтянутая белой футболкой. Его рука покоится на железной ручке двери, другая — в кармане джинсов. Он смотрит на меня из-за плеча, взгляд стальной и веет холодом.
Когда он уходит, я плюхаюсь в свою кровать. Прижимаю к груди руки, пытаясь унять бешеные удары сердца. Спустя пару минут, в нашей общей ванной раздается шум льющейся воды. Нас разделяет какая-то несчастная белая дверь. Я буравлю ее взглядом, пытаясь отыскать ответ на вопрос: что только что произошло?
______________________________
Подпишись на автора и следи за всеми новостями:
https://litnet.com/ru/tina-ramm-u6580145
Глава 9
Сегодня меня ждет тяжелый день: сначала уроки до позднего вечера, потом ночная смена в кафе, еще мне нужно узнать на счет стипендии. Кристен говорила, что в этой школе дают неплохую стипендию за хороший средний балл и за активность. Деньги мне сейчас не помешали бы. Из-за работы, я не успеваю выполнять домашнее задание, приходиться либо делать его поздней ночью сразу после смены, либо ранним утром. Второй вариант почти всегда срабатывает, потому что стоит мне войти в свою комнату после очередной изнуряющей смены, как я замертво падаю на кровать и засыпаю прямо в форме. К плохому самочувствию прибавляется головная боль из-за ужасной погоды. Сегодня в Лос-Анджелесе, на удивление, пасмурно и льет сильный дождь.
Когда я спускаюсь в кухню в семь утра и собираюсь быстро позавтракать с Бетти, у подножия лестницы меня ловит Дилан Бейкер.
— На пару слов, Рита.
Время всего семь утра, а он уже в идеально выглаженном костюме, с уложенными волосами и коротко подстриженной щетиной. Мы подходим к его кабинету на первом этаже, и когда мужчина впускает меня первой, по коже пробегает холодок. Под пристальным взглядом мистера Бейкера я вхожу в его кабинет, и за спиной слышится щелчок замка. Я оборачиваюсь и смотрю, как мужчина обходит меня и присаживается за свой стол.
В отличие от дома, который выполнен в современном дизайне, кабинет мистера Бейкера окутан классическим стилем со сдержанными деталями интерьера. Стол из красного дерева посередине, книжные стеллажи из того же материала, доверху набитые книгами с разноцветными переплетами. Слева от меня — изумрудный кожаный диван, справа на стене — картина знаменитого художника. Не могу не отметить его прекрасный вкус. Картины Рембрандта украсят даже эту мрачную комнату. Создается впечатление, что его кабинет — отдельный мир, в который мистер Бейкер каждый раз возвращается, чтобы подпитать силы, словно какой-то монстр.