Это было...
Шрифт:
– Они другие.
– Другие? А… – Агата внимательно посмотрела на Волка, приблизившись к нему еще поближе, и хищник лишь что-то забубнил в ответ. – А кто не другой?
– Н…Ну…
– Я ее знаю?
– М…
– Волк, отвечай.
– С чего ты решила, что это она?
– Да, конечно. – прыснула Агата. – Это какой-нибудь олень, способный быть человеком и с которым ты в приятельских отношениях. А может это какая-нибудь коза? – Красная шапочка вздернула нос к верху. – Вот иди и сторожи тогда эту козу!
– Ам… – Волк проводил девушку взглядом.
– Что я? Я сказала, иди к козе!
– Я люблю волчиц.
– А? – девушка взбесилась такой беспардонности. – Так у тебя все это время была волчица?!
– Нет! – Агата пропустила это мимо ушей, и завернувшись в одеяло, спряталась от оправдывающихся речей волка. – Я не… Агата! У меня нет… Нет не то.
– Я тебя не слушаю.
– Вылезай из под одеяла! – хищник притронулся к конвертику с ценным подарком.
– Нет!
– Да.
– Пусти меня! Щекотно…
– Вылезай. – пытался распутать Волк Агату, а та лишь извивалась в его руках, не давая себя схватить.
– Иди к своей волчице.
– Хм. Я уже с ней.
– С ней? – в момент стихнув и откинув одеяло, Красная шапочка подозрительно посмотрела на хищника. Усевшись поудобнее, девушка спросила. – Но я не вижу здесь еще волков?
– Ты с ней знакома. У нее холодные руки.
– Руки? Наверное, чтобы гладить тебя?
– У нее красивые темные глаза…
– Чтобы смотреть на тебя? – медленно приблизилась волчица к волку.
– У нее… – договорить ему не дали. Она как-то резко прильнула к нему, а затем поцеловала, да робко и как-то дразняще в самый уголок губ, словно призывая его к чему-то. А он… Быстро откликнулся, словно только этого и ждал.
– Волк! Волк… – кричала девчонка, утопая в его объятиях под градом поцелуев. – Подожди. Волк, ты тяжелый.
– А ты вкусная.
– Ты меня съесть решил? – хищник не ответил, прижав ее крепко к себе. Неужели это все происходит на самом деле? Теперь она будет всегда с ним. Ведь так? Она лишь тихо погладила его, и поместив его тяжелую голову в своих холодных ладонях, спросила. – Волк?
– М?
– Так что ты делал со мной в лесу?
– А?
– Говори. – хищник покраснел, а Агата решила во что бы то ни стало добиться правды. – Иначе я тебя… я тебя защекочу!
– Ауч…
– В чем дело? – испугалась девушка, увидев, как Волк скрючился по полам, ухватившись за живот.
– Больно.
– Больно? А ну… Что там?
– Агата!
– Почему у тебя живот весь синий?! Это сделали охотники?
– Да. – не признаваться же ведь, что это было случайное дерево, тем более когда тебя вновь погладили.
– Идем.
– Куда?
– Я буду тебя лечить.
– Меня?
– Да. Я – маленькая лесная ведьма. Ты не знал?
– Хм. Нет.
– Я тоже. – они перешли на кухню, где девица уверенными движениями принялась за какие-то венички трав. – И о тебе я тоже знаю очень мало. Ты мне расскажешь о себе?
– Тебе это и вправду интересно?
– Ты же мой
– Что ты сказала? Агата, может ты просто посидишь со мной? Или погладишь, а может… – она его вновь поцеловала, привстав на цыпочках, и грозный хищник, опьянев от счастья, приподнял ее над полом, вновь пытаясь поцеловать.
– А теперь сядь, Волк. – грозно приказала волчица. Садиться ему совсем не хотелось, но он послушался.
Витиеватые петли скрипнули, раскрывая деревянную тяжелую дверь. Хозяйка замерла от удивления, но гостью это не смутило, и она уверенно прошла вперед.
– Матушка! – удивление Хильды было искренне, ведь на пороге собственного дома она обнаружила не Агату, не Вильгельма, а свою родственницу.
– Как видишь. Где Ганс? Еще не помер? Если нет, ему повезло.
– Ты… Ты же пришла не ради него? – хозяйка дома медленно закрыла дверь. Беда не приходит одна, и ее сердце чуяло это.
– Верно, – старушка, пригладив волосы, сняла с себя накидку. – Ты знала. Этот день настанет, так что не плачь.
– Не плакать? Я чуть не потеряла мужа, а теперь теряю дочь. – мать Агаты закусила губу. – Почему? Почему из всех детей ты выбрала именно ее?
Хозяйка дома, пошатываясь прошла в глубь кухни. Как же она надеялась, что, когда поднимет глаза, лесная ведьма исчезнет, оказавшись страшным приведением, однако старуха никуда не исчезла. Лишь продолжила говорить о Красной шапочке, уверяя мать в надобности разлуки с дочерью.
– Она моей крови Хильда. Ты знаешь. Были бы у меня свои дети, я бы не полезла ни в деревню, ни в семью моего старшего брата. – старушка Эннхен о чем-то вспомнила – то была еще одна черта, объединявшая ее и ее внучатую племянницу. – Братик был хорошим человеком, хоть у нас с ним и не заладилось. Вечно таскал меня за волосы!
– Анна, умоляю. Агата… Она может выйти замуж за одного уважаемого человека, и ее жизнь будет нормальной. Здесь – в деревне, среди людей, а не в лесу...
– Нормальной? Ты это называешь нормальным? – лесная ведьма перевела дыхание. Она ведь знала. Разговор простым не получится. – Это невозможно более. Отпусти ее. Будет тяжело, но… Возможно так будет лучше для нее, да и для всей семьи. Деревня ведь не переживет. Две ведьмы и все в родстве у Ганса. Ха-ха-ха-ха…
– Анна. – матери семейства было не до смеха. Напрасно она надеялась выдать дочь пораньше замуж. Неужели ей придется расстаться со своей девочкой, которую она растила все эти пятнадцать лет. Она так боялась этой минуты. Старалась не показывать своих переживаний, своих чувств, которые теперь медленно стекали по ее щекам материнскими слезами.
– Агата не умирает, Хильда. Жить будет у меня. Я передам ей все, а потом отправлюсь в последний путь. Меня уже тоже земля не держит. Так что хватит. У тебя в конце концов еще один отпрыск есть, так что займись им. Агата не пропадет. Ты всегда сможешь прийти к ней или она к тебе. – Хильда лишь кивнула, утирая передником глаза. – А теперь давай. Где твой благоверный? Сейчас мы его залатаем в два счета!