Это ЦТК!
Шрифт:
– Извини, не расслышал.
– Я не понимал, в качестве кого вы меня допрашиваете. Когда сообразил, что это не допрос, начал говорить.
– Складно излагаете. Только беда, не на тот вопрос! Почему вы имитировали потерю памяти?
– Я ничего не имитировал. Действительно, мозги набекрень. Даже сейчас не могу вспомнить, куда ехал и зачем.
– В какой момент вас ударили по голове?
– Как только пригнулся, чтобы влезть внутрь машины.
– Механизм травмы подтверждает вашу версию, – полковник пожевал губами.
– Я свободен?
– Как и все граждане Российской федерации!
– Не шутите, полковник?
– Иди, дорогой, иди! – милиционер жестом подтолкнул Межуева к выходу.
Вадим Павлович, едва сдерживаясь, чтобы не выскочить из кабинета, прошагал до двери. Он обернулся. Полковник сидел, прикрыв веки. Вызывать наряд он явно не собирался.
– А как же… – Вадим хлопнул себя по карманам, – …пропуск?
– Зачем? Вы не свидетель, не пострадавший…
– И не задержанный?
– Тем паче! Скажешь: «Чаю зашёл попить!»
Вадим Павлович улыбнулся. Проходя мимо окошка дежурной части, он намеревался воспользоваться советом полковника, но никто не обратил на него внимания. Сержанты резались в нарды, густо дымя папиросами.
Межуев вышел на крыльцо, посмотрел на припаркованные автомобили. За исключением задрипанных служебных «уазиков» отечественных машин у отделения милиции не было.
– Сява! Ты где пропал? – спросил вместо приветствия Межуев, позвонив начальнику охраны.
– Это я пропал?! Палыч, я всю мусарню на ноги поднял, все морги объехал, сделки поотменял!
– Да ты с ума сбрендил! Какие сделки отменил? Как мог?
– Да что, – вдруг смутился Сява, – ботанику отказал. Временно!
– Ты что, похоронил меня? – без усмешки спросил Межуев.
– Я ж говорю, временно! Ну, сказал, что у нас есть некоторые сомнения…
– Сява! Ты понял, что сказал?
– Культурно, как полагается, – пояснил Сява. Он как-то слышал, что Межуев сам так говорил по телефону.
– Эх, Сява! Это и называется культурный отказ.
– Ну, уж, разрулишь сам. Я не при делах. Ботаник домогался несколько раз, достал уже! Я и сказал, мол, подумаем ещё. Кстати, ты где сейчас? На каком свете?
– На этом, – сказал Межуев, заходя за угол здания милиции, – присылай тачку к… – он прочёл название улицы и номер дома.
Сява кружил на машине рядом с вотчиной полковника, чтобы быть в курсе поиска пропавшего босса. Через пару минут, едва не задев Межуева, проехал джип, пробороздив клумбу. Выдернутый из земли кирпич упал на асфальт, сбросив с себя комок утоптанной глины. Межуев молча уставился под ноги.
– Палыч! Садись, подвезу! – выкрикнул водитель Сявы из приоткрытой дверцы.
Межуев уселся на заднее сиденье. Первым делом он намеревался устроить грандиозный разнос, но Сява деловитым тоном сбил запал босса.
– Тачка на штрафстоянке, там же и труповозка. Шофёр в трезвяке загорает. Хотел бы я знать, какого хрена тебе понадобилось в машине?
– Вы сговорились?
– С кем?
– С полковником.
– Если может договориться бегемот с крокодилом, то да! – Сява откинулся на спинку кресла и заржал в голос.
– В труповозке, между прочим, стояли контейнеры для хранения органов для трансплантации! Я попытался открыть ближайший, но получил по башке.
– Шустрее! – прикрикнул Сява, пихнув водителя в плечо. – Ща прикатим на штраф-стоянку и позырим, если менты не ошмонали тачку.
У входных ворот их встретил голый по пояс мужик с татуировкой на груди. Тёмно-зелёный до синевы кентавр целился из лука в подбородок хозяина заточенной стрелой. Бурная рыжая растительность придавала картине реальности.
– Сява! Гадом буду, век воли не видать, никого к «буханке» не подпускал!
– Хорёк! Менты были?
– Пригнал один. Сержант, задроченный какой-то. Видать, с похмелья. Внутрь не лазил, сдал машину, взял расписку и укатил на эвакуаторе.
– Тачку опечатали?
– Нормально всё, начальник! – сторож оскалился щербатыми зубами.
– Полкан был? – спросил Сява.
– Давайте пошустрее, а то накаркаешь, Сява! Мне срок тащить за чужие дела ни к чему.
– Шугаешься?
– У кого нынче рыло не в пуху, – пробормотал Хорёк. Похоже, он решил встать на путь исправления.
Мужчины подошли к машине. Рыжий охранник достал шпильку из кармана трико, поколдовал над пломбой. Не успел Межуев разглядеть, что он там делает, как Хорёк дёрнул за ручку. Дверца, скрипнув, отворилась.
Межуев остался у машины. Влезать внутрь почему-то не хотелось. Он посмотрел на свои носки, белые полоски на сталисто-сером слились с общим фоном, а что до золотистой тонкой ниточки, так, не зная о ней, ни за что не различишь.
– Палыч! – выкрикнул изнутри салона Сява. – Какие они из себя, эти контейнеры?
– Зелёные ящики такие, типа посылочных.
– Нема таких, начальник! – весело доложил Хорёк. Плечи его расправились, словно сбросил груз висящего срока.
Межуев сунул голову внутрь. Возле запыленной скамейки, действительно, никаких контейнеров не было!
– Ладно, закрывайте жмуровоз!
Рыжий охранник возился с замком немного дольше – ломать не строить!
– Вот что, Сява, я ствол на дороге оставил, – сказал Межуев. – По ходу, братва прибрала. Был такой тип, лысый и усатый. Их водила. Только он и мог зацепить.
– В кепке?
– Лысый, говорю!
– Не грейся так! Я знаю, кто это. Отыщем ствол, всё нормально.
– Начальник! Тачку забирать будешь?
– Ты с кем сейчас говорил, Хорёк?
– Заплатить придётся, – рыжий почесал затылок, – я бы ничё, да квиток уже оформлен ментами.