Это (не) Игра! х1
Шрифт:
Мысленно подтверждаю выбор, и в воздухе передо мной повисает… сбруя? Я что, конь? Да ну, не бывает такого! Какие маунты в подземелье? Или же…
Когда кожаное изделие ценой в триста баксов упало в мои руки, я прозрел и, будучи не в силах издать ни звука, мысленно рассмеялся. Сбруя, сказанул же! Пояс это был, хоть и с необычными такими креплениями, напоминающими как раз те самые полоски кожи, коими снабжают на входе в качалку. А «кармашки» в количестве четырёх штук, в которые, похоже, весьма удобно будет помещать склянки с алхимией, я заметил не сразу.
Зато как только заметил, так сразу же и натянул эту штуку на себя: благо, тут механика была та же, что и с кинжалом. Убрал
Иными словами, слишком уж легко алхимия в кармашках не разобьётся, но и неуязвимой там не будет. Зато никакой тебе слабости при изъятии из инвентаря, что, впрочем, я испытаю лишь когда у меня появятся запасные сосуды. Ибо рисковать имеющимися я не хотел. Да и яд там, а смерть от расколовшейся склянки с ядом на поясе — это номинация на премию за самую тупую гибель в истории не-игры.
И всё равно это — достойный подгон! Не шлем, конечно, но и не нечто бесполезное. Потому уровень моей морали вознёсся в небеса, и на встречу к выходу из лабиринта я двинулся в прекраснейшем расположении духа и с непоколебимой готовностью убивать: тролля, которого, в теории, вызвал или просто приманил сюда троллёныш, никто не отменял. Вопрос был в том, насколько проблематично будет его убить, и я намеревался развеять завесу тайны над этим вопросом уже в ближайшее время: благо, ловушки я видел замечательно даже когда спал эффект кошачьего глаза, а дополнительных тварей в полностью исследованном лабиринте не имелось.
Третий по счёту представитель туповатого, но физически мощного вида существ ждал меня не у самого входа, но близко — на следующей платформе, начинающейся в нескольких метрах от лабиринта, буквально через десяток ступеней лестницы-мостика.
Тварь была недовольна и потревожена: смотрела с самого начала прямо на меня, сопела и шевелила лапищами, не решаясь, впрочем, даже просто подходить к узенькой лестнице. Оно и не мудрено: уместить обе ноги на ней эта громадина не смогла бы даже при всём желании, а до концепции ползанья куцые мозги дойти не могли.
Или тролль просто боялся того, что лежачего мне будет проще убить, что, в общем-то, недалеко от правды.
Я вновь застыл на перепутье, и было у меня ровно два варианта.
Первый — самый надёжный. Опробовать зажигательную бомбу и, в перспективе, без риска грохнуть монстра, охраняющего ровную платформу без единого намёка на ловушки или укрытия. Из плюсов только то, что это действо будет безопасным и надёжным. Минусы очевидны: трата пока невосполнимого расходника и добровольный отказ от приобретения бесценного опыта боя там, где всегда можно отступить на тонкий мостик и переждать, случись что. Запас зелья лечения у меня есть за счёт сверхобъёмной склянки Тарришока, так что даже в худшем случае мне будет, чем подлечиться и где переждать, не опасаясь того, что длинные лапищи тролля крепко пожмут мне шею.
Потому что если дальше троллей будет всё больше и больше, а я не научусь убивать их без ранений, то…
И так всё понятно, в общем.
Я размял шею, убрал факел в инвентарь и изъял триединую склянку, как следует отхлебнув кошачьего глаза. Мир вокруг прояснился и посерел, а я уже наносил на кинжал яд из следующей колбы: он выливался густыми каплями, консистенцией напоминающими жидковатый мёд. Но пробовать на вкус не рекомендую — это может оказаться последним, что вы сделаете в жизни. А то вдруг сердце остановит? Слыхал я, что нервно-паралитические яды так
Но оставим пока хохмы: действовать нужно быстро, и бить наверняка. Жалеть яд нет смысла, а проверить, действует ли он на троллей хоть как-то будет нелишним. Да и запасец для его варки есть, а применять такой на звиггов бессмысленно.
Не того калибра противники, уж простите за эту самоуверенность.
Мобилизовав все наличные силы и собравшись с духом, — не так-то просто заставить себя выступить против реально опасного противника! — я подобрался и стрелой бросился вперёд, у самого конца лестницы-мостика прыгнув на площадку в обход поджидающего меня тролля, для которого концепция «перепрыгнуть провал» была как минимум на уровне сказки, в которую он не верил. Вот и взвыл обиженно, начав разворачиваться и тянуться ко мне правой лапой, по которой я, пользуясь случаем, чиркнул кинжалом. Ну, как чиркнул — рассёк шкуру на кончиках пальцев тролля, насколько позволила моя физическая сила, противостоящая его несусветной прочности.
У подвижных сочленений эта самая шкура была потоньше, так что я таким незамысловатым взмахом даже кость обнажил.
Шаг назад, ещё один, ещё — и перед лицом проносятся кончики мясистых тролльих пальцев, по которым я снова наотмашь бью кинжалом. Капельки крови разлетаются по площадке, а я уже иду на сближение с начавшим набирать разгон гигантом: наперёд он не думал, действовал сразу же, как только замечал раздражитель.
И в этом таился целый океан возможностей.
Проскакиваю, в считанных сантиметрах разминаясь с лапищей тролля. Единожды бью его в бок и отскакиваю точно так же, как и мой кинжал от шкуры на боку: прорезать не получилось, только поцарапать, до того прочная у монстра естественная броня. Хаотичные взмахи лап тролля заставляют меня отступать снова и снова, пока я в какой-то момент не замечаю, что чем дальше я отступаю, тем больше разгоняется эта гигантская образина. Тут же возникла мысль попытаться использовать троллью инерцию, и я разрываю дистанцию, оказываясь в десятке метров от этой образины. И тролль действительно начинает разгоняться, словно я — статичная цель, а не мелкая мошка, могущая виться вокруг до бесконечности.
Жду секунду, вторую — и бросаюсь ему на встречу, параллельно уходя чуть в сторону. Тролль пытается затормозить, помогая себе лапами, и в этом кроется его ошибка — он беззащитен в эти секунды. Я легко залетаю ему за спину и украшаю серую кожу несколькими глубокими разрезами, особое внимание уделяя суставам: там защита не столь высока.
И хоть с одного раза видимого результата так не добиться, я был готов повторять это столько раз, сколько потребуется. И это работало. С каждой новой итерацией урод, никак не изменяя свою тактику, покрывался ранами. Где-то глубокими, где-то не очень, но мускулистой громаде этого хватало: он замедлялся, и нельзя сказать, виной тому раны или яд, который я уже дважды наносил на кинжал, ополовинив имеющийся запас в склянке.
Неожиданно, но в какой-то момент я поймал себя на источающей недовольство мысли: мол, никакого удовольствия от приближающейся победы. Я словно ребёнка пинал, а не машину для убийств весом в полтонны, способную за минуту перемолоть вашего покорного слугу до компактных, способных поместиться в желудке объёмов мяса и костей. Не скука, нет. Отсутствие удовлетворения.
Слишком лёгкая, как оказалось, задача.
Один-единственный шаблон действий, оказавшийся верным, и вот уже тролль не представляет для меня угрозы. С каждым новым заходом я всё чётче уклонялся от его взмахов, и всё точнее бил, постепенно изматывая противника. Гибкость психики, делающей всё ради выживания, или я сам по себе такой ненормальный?..