Это не орочий Рон!
Шрифт:
Людоедство Рону, всё-таки, претило, но это была не самая главная причина. Главной причиной являлась потеря рабочих рук. Людей куда выгоднее держать в рабстве, чем употреблять в пищу.
Продовольственный кризис Рону не грозит, но он решил "усугубить" ситуацию: поля вокруг Изенгарда засеивались культурами, на примере которых крестьяне учили орков сельскому хозяйству, на тех же условиях, что и мастера.
Золото Эдораса позволяло Рону не жалеть денег на стратегические вопросы, поэтому он развёл бурную деятельность по созданию устойчивого тыла.
Ведь какой смысл в наступательной армии, если ты не собираешься наступать?
Трое порабощённых заклинанием "Империо" получили подробнейшие инструкции
Эффективность обучения орков, получивших приказ через "Империо", возрастает десятикратно, так как заклинание вызывает невиданные мотивацию и энтузиазм. Эти три орка получают неподдельное наслаждение, когда узнают что-то новое в заданных рамках. И самое благоприятное для Рона: ментального сопротивления со стороны орков почти нет, поэтому заклинание будет держаться гораздо дольше. Они уже в душе давно служат ему, поэтому более плотный контроль не вызвал внутренних протестов.
Эти трое — задел под дальнейшее развитие. У орков этого мира, которые суть — мутировавшие эльдары, есть одна общая черта с орками из Вселенной Империума Человечества. Они равняются на успешных.
То, что происходило буквально только что, являлось не просто парадом тщеславия или мероприятием для подъема мотивации, нет. Рон продуманно выдвинул в лидеры три фигуры, которые определят дальнейшее развитие орочьего социума. Наречённый — это больше, чем просто звание или ступень в карьере. Рон запретил оркам имена. В каждом подразделении его армии сейчас ходят "цифры", причём в каждом случае уникальные. Если есть Первый — значит он один. Есть двадцать девятый — тоже один. Рядовые орки ходят с четырёхзначными числами, которые выгравированы и выкрашены на их нагрудниках, шлемах и оружии, вытатуированы в области их сердец на серых грудях, отпечатаны в их памяти.
Рон навязал оркам математику. Пока что его войско учит арифметику, но не за горами тот час, когда среди солдат будут обсуждаться дифференциальные уравнения.
"Математика ещё сделает из них нормальных гвардейцев".
– подумал Рон.
Вопрос образования стоял остро. Тут далеко не все владеют вестроном, а кто-то даже на тёмном наречии объясняется с помощью пальцев.
В общем-то, у Рона сейчас имеется некий псевдоэтнос, который не умеет читать и писать, не получает фундаментального школьного образования, не помнит и не записывает своей истории и вообще существует только благодаря нежеланию местных центров сил вкладывать в дорогостоящий геноцид "вредоносной расы".
В ближайшей перспективе для Рона это не грозит ничем страшным, но в отдалённой перспективе практически гарантирует поражение любых инициатив и заделов.
Математика — не единственная наука, которую Рон будет прививать в орочьем обществе.
Начальное образование будет введено где-то в течение ближайшего года.
У Рона сейчас активно подрастает в суровом подземном мире где-то около шести тысяч орочьих детёнышей, которые грызутся друг с другом за еду, за вещи, вообще за всё, что поступает с поверхности. Такая вот у них школа жизни. Орчанки исторгают их из своих утроб и заботятся где-то в течение четырёх лет, а потом детёныш, уже научившийся ходить и даже говорить, предоставляется сам себе и мать больше не интересует. И самое удивительное для Рона: усваивают детёныши очень много информации, правда, не всегда полезной. А потом начинается настоящий естественный отбор. Высокая агрессивность урук-хаев ведёт к столь же высокой смертности молодняка, поэтому рассчитывать, что шесть тысяч ныне обитающих в подземельях орков в том же составе пополнят общество на поверхности, как минимум наивно. Часть умрёт, часть станет шахтёрами, а остальные, уже готовые кровожадные убийцы, станут воинами, не любящими
И всё это можно исправить реформой жизненного уклада и всеобщим начальным образованием.
Но прежде чем вводить для орочьего молодняка начальное образование, необходимо определиться с языком.
Конечно, идеологически верно было бы внедрить обучение на тёмном наречии, правда, с этим есть некоторые проблемы…
Тёмного наречия не знает ни Рон, ни абсолютное большинство орков. По-настоящему на качественно высоком уровне им владеет назгул, но с ним ещё надо как-то договориться.
Вестрон же знают все, не зря его величают "общим языком". С учителями проблемы не возникнет, с материальной базой тоже. Да и Рон владеет им на чрезвычайно высоком уровне [15] . Настолько высоком, что может дословно процитировать Оксфордский словарь английского языка, правда, только первые пять томов, на листание остальных пятнадцати у него просто не хватило терпения.
Никто в этом мире не знает столько слов на вестроне… Кроме Рона.
Все эти мысли он обдумывал обтачивая на фрезерном станке последнюю деталь второго фрезерного станка.
15
Про вестрон. — Я знаю, что Толкин именовал вестрон иным языком, который вообще не похож на английский, но здесь AU, поэтому отклонением от канона будет то, что английский=вестрон.
Рунифицированная бронза показала себя точно так, как Рон и ожидал: она была прочнее орочьей стали и при этом совершенно не давала искр.
Тихо поскрипывая, станок, имеющий водный привод от изенгардской дамбы, уверенно срезал слой за слоем с заготовки. Когда резец достиг отмеченной линии, Рон остановил станок и извлёк последнюю деталь червячного редуктора, сдул бронзовую стружку и поместил её в гравировальный станок.
— Мордред подери… — пришлось вернуться к фрезерному станку и переключить речной привод к гравировальному.
В течение получаса тщательно выведя на всей поверхности "червяка" орхоно-енисейские руны, Рон обновил завесу из "сырой" магии и напитал ею же руны.
Дав магии сделать своё дело, Рон с довольством покрутил в руках настоящее произведение искусства, устало вздохнул и подошёл к уже собранному изделию. Открыв свинцовую дверцу у двигательного отсека станка, он на всякий случай навёл завесу "сырой" магии и принялся за монтаж. Он знал изделие лучше любого в этом мире, так как являлся его автором, поэтому установка детали заняла поразительно мало времени. Закрутив стандартные гайки, которые появились где-то в течение двух часов после волевого решения Рона ввести официальный метрический стандарт, наступив на горло собственному "англичанству" и уже порядком утихшей любови к имперской системе измерений, Рон закрыл дверцу и взглянул на общий вид теперь окончательно готового полноценного фрезерного станка, настоящей тихой революции, произошедшей в мастерской тихого и скромного мастера, по совместительству единовластного повелителя Изенгарда.
Перетянув к новому станку привод, оснащённый развитой системой редукторов, Рон решительно подключил станок и передвинул рычаг в положение "Вкл". Зашелестели шестерёнки, заскрипели кожаные ремни, а затем закрутилась бронзовая торцевая фреза.
Рон не выдержал и поместил в тиски бронзовую заготовку гаечного ключа на "55" и "60", требующую некоторой доводки.
Бросив недружелюбный взгляд на примитивный фрезерный станок модели № 1, который получился крайне неудачным и капризным, с выскакивающими ремнями и заедающими шестерёнками, Рон, испытывая при этом почти эротическое наслаждение, начал обработку заготовки.