Это (не) ваша дочь, господин маг
Шрифт:
«Как известно, Адалин Ридвон, дочь всем известного банкира Гастора Ридвона, отсутствовала в столице более пяти лет, недавно вернулась из-за границы. После стольких лет затишья внезапный приезд вызвал много вопросов, но, как выяснилось, госпожа несколько дней подряд обивает порог отдела судебных разбирательств. Всё дело в том, что теперь её усадьба перешла во владение законной супруги Гастора Ридвона, уважаемой госпожи Магрит Бартон. Значит ли это, что леди Адалин Ридвон будет судиться со своим
Гнев мгновенно всплеснул внутри обжигающим ядом. Я продолжаю читать, уже зная, чем эта статья закончится.
«Также известно, что у госпожи Ридвон есть дочь, рождённая вне брака. Всем известен пятилетней давности скандал Ридвонов с родом Вилсонов. По всему складывается, что отец ребёнка господин Тарсон, интересно, почему он не признал ребёнка и что послужило причиной их размолвки? Будем следить за дальнейшими событиями».
Подпись автора статьи. Ну конечно, кто бы сомневался, – Паулина Лансет.
– Вот мерзавка, – шиплю, сминая газету.
Впрочем, чего ещё ожидать от неё. За счёт таких скандальных и провокационных новостей она добилась высот в своём деле. Ещё бы – иметь целую полиграфическую фабрику, которую её отец купил для любимой дочери. И та теперь развлекается как хочет.
Странно, что обо мне ни слова или ещё не вынюхала о том, что дело взял я?
– Дрянь мелкая.
Как бы я ни злился, а сделать с этим ничего не могу, Лансет не остановить, и Ридвон теперь будет на всеобщем обозрении. Хотя можно попытаться выяснить, чего она хочет. Деньги ей не нужны, она достаточно обеспеченная леди.
Машина остановилась.
– Приехали, господин, – оповещает водитель, выдёргивая из водоворота мыслей.
Что ж, оставлю это на потом.
Едва берусь за ручку, как внезапная головная боль вспыхивает в затылке, так что в глазах темнеет.
– Чёрт! – хватаюсь за затылок, кривясь от боли.
– Всё в порядке, господин? – поворачивается ко мне водитель.
– Да, всё нормально, – морщусь, открываю дверь и выхожу из авто.
Иду к парадному входу. Сотрудники желают мне доброго утра, кланяются, а я желаю одного – выпить пару обезболивающих таблеток.
Едва я добираюсь до своего кабинета, как меня догоняет Эстос.
– Доброе утро, господин Кан.
Мрачно меряю его взглядом.
– Ну? – спрашиваю, открывая кабинет.
– К вам прибыл гость, господин Кан, он ждёт вас в вашем кабинете.
Я оборачиваюсь на Эстоса. В мой кабинет без меня может пройти только один человек. Вот только что за повод для столь раннего визита?
– Можешь идти.
– Слушаюсь, господин, – Эстос поворачивается было, но задерживается, – прошу прощения, господин Кан, мне правда очень неловко, но позвольте мне сегодня отлучиться немного пораньше?
Нет, он издевается! Я с шумом выдыхаю через нос и прожигаю его таким взглядом, что глаза Эстоса начинают испуганно бегать. И надо было выбрать среди сотни кандидатур именно его в свои помощники?!
– Я всё понял, господин Кан, извините, хорошего дня, господин Кан.
Он отступает и пулей несётся прочь.
Проводив его взглядом, я поворачиваюсь к двери и, толкнув её, вхожу.
На диване располагается, закинув ногу на ногу, брюнет в светлом костюме. Эварт Грант собственной персоной.
Грант – тёмный маг, состоит в охранном штабе Эферфолда, по совместительству работает экзорцистом, собирая тьму и уничтожая её.
Он даже не поднимает взгляда, когда я появляюсь в кабинете.
Закрыв дверь, я прохожу к своему рабочему месту, бросая косой взгляд на «гостя». Поднимаю руку и кладу зонт на подставку. Эварт ухмыляется. Я перевожу глаза на газету в его руках.
– Ты это читал? – интересуется маг, поднимая голову. – Адалин Ридвон, та самая длинноногая голубоглазая красотка, – на лице Эварта появляется загадочная улыбка, которую я, сам того не ожидая, захотел тут же стереть с его физиономии. – Уже пять лет прошло… Я, между прочим, был в неё влюблён, – мечтательно произносит он.
– Ещё скажи, что намеревался сделать леди предложение? Не поверю, что ты променяешь свой статус и наработанную репутацию на женскую юбку. Ты ведь не из-за этого ко мне пожаловал, чтобы обсуждать леди Ридвон? – меряю друга и партнёра по несчастью пристальным взглядом.
Эварт становится серьёзным.
– Ты перестал ходить на мои сеансы… – откладывает газету.
Поворачиваюсь к Гранту.
– Да, забегался, – отвечаю уклончиво.
Лицо Гранта хмурится.
– Фоэрт, в последний раз ты был у меня две недели назад…
– Да-да я знаю, только не заводись, и так голова болит, – перебиваю и тут же осекаюсь, но от Гранта это не ускользает. Эварт напрягается и наклоняется чуть вперёд, расставив ноги, кладёт локти на колени, смотрит пристально.
– А вот с этого поподробнее. Ты пользовался ею, да? – моментально догадывается о причине появления боли.
– Пару раз, – признаюсь честно, опускаюсь в кресло, расстёгивая пиджак.
– Не играйся с этим, Фоэрт, тьма тебе противопоказана, и ты прекрасно это знаешь.
Всё веселье слетает в момент.
– Знаю, у меня всё под контролем, правда.
Грант резко поднимается и в два шага оказывается перед столом, на который опирается руками и пронизывается меня суровым взглядом из-под сведённых бровей.
– Ты можешь так думать, но это заблуждение, ты не можешь распознать, кто владеет кем сейчас – ты ей или она тобой.
– Ты нагнетаешь, Грант. Я же говорю, что всё под контролем, – притягиваю к себе документацию.
Ноздри Гранта раздуваются, зрачки в синих радужках сужаются до точек, он всерьёз обеспокоен.