Это очень хорошо, что пока нам плохо… (сборник)
Шрифт:
ПАНТАЛОНЕ:
А я ем яблокоИ смотрю в окно!Дзанни выносят на просцениум садовую
У некоторых из них в руках клетки с соловьями. Соловьи начинают петь.
На скамейку садятся Леандр и Клариче.
КЛАРИЧЕ: О, Леандр!..
ОДИН ИЗ ДЗАННИ (отогнав веткой с лица Леандра комара, представляет): Сын второго министра.
ЛЕАНДР: О, Клариче!..
ДРУГОЙ ДЗАННИ (обмахнув веткой лицо Клариче, представляет): Дочь первого министра Тартальи!
КЛАРИЧЕ: Леандр!..
ЛЕАНДР: Клариче!..
КЛАРИЧЕ: Леандр!..
ЛЕАНДР: Клариче!..
С каждым таким возгласом, сопровождаемым вздохами и пеньем соловьёв, они приближаются друг к другу, и губы их вот-вот должны слиться в поцелуе.
Но из-за скамейки возникает Тарталья и, перемахнув через скамейку, садится между влюблёнными, отстранив их друг от друга.
ТАРТАЛЬЯ: Ну, ладно, хватит!
КЛАРИЧЕ: Отец! А мы тут…
ТАРТАЛЬЯ: Не «мы», а ты сегодня вечером отправишься к Дерамо. А «мы» (он повернулся к Леандру), сын второго министра, пойдём спать и забудем, что на свете существует Клариче, дочь первого министра Тартальи.
КЛАРИЧЕ И ЛЕАНДР (в один голос): Ни за что!
ТАРТАЛЬЯ: Хорошо! Не хочет спать, пусть не ложится. Но пусть уйдёт. А ты… (он повернулся к Клариче)
КЛАРИЧЕ (с вызовом): А я пойду к Дерамо и скажу ему, что люблю Леандра!
ТАРТАЛЬЯ: Вот этого ты как раз и не сделаешь.
КЛАРИЧЕ (пожав плечами): Но почему?
ТАРТАЛЬЯ: А потому, что я тебе нос оторву и уши отрежу. А без ушей и носа ты не будешь нужна даже такому сопляку, как Леандр.
ЛЕАНДР (пылко): Неправда!
ТАРТАЛЬЯ: Что, будет нужна?
ЛЕАНДР: Я не сопляк!
КЛАРИЧЕ (как бы смирившись, вздохнула): Ладно! (Леандру, успокаивающе) Если у меня не будет носа, я не смогу нюхать цветы, которые ты мне преподносишь. Если у меня не будет ушей – во что я вдену серёжки, которые ты мне подарил? Ты меня сразу и разлюбишь!
ЛЕАНДР: Никогда! Главное – душа!
КЛАРИЧЕ: Ох, Леандр! Недаром говорят, что мальчики развиваются позднее.
ЛЕАНДР: Но…
ТАРТАЛЬЯ (топнув ногой, перебивает): Дай же мне, наконец, поговорить с дочкой!
Леандр убегает. Но, сделав круг, прячется за «кустами» и подслушивает.
КЛАРИЧЕ (решительно): Я пойду сегодня к Дерамо.
ТАРТАЛЬЯ: И скажешь, что любишь Леандра?
КЛАРИЧЕ: Нет, скажу, что люблю Дерамо.
ТАРТАЛЬЯ: Ох, не будь в тебе дурной наследственности, я бы сейчас и успокоился. Но ведь ты что-то задумала.
КЛАРИЧЕ: Нет, я ничего не задумала. Я просто пойду к Дерамо и скажу, что люблю его.
ТАРТАЛЬЯ: И это будет правдой?
КЛАРИЧЕ: Правдой это может быть только в устах Анджелы!
Тарталья со стоном закусил губу, но тут же взял себя в руки.
ТАРТАЛЬЯ: В таком случае, на что ты надеешься?
КЛАРИЧЕ: Статуя улыбнётся!
ТАРТАЛЬЯ (подпрыгнув): Что?! Откуда ты знаешь? Это государственная тайна!
КЛАРИЧЕ (пожав плечами): Если две тысячи семьсот сорок восемь серендиппских девиц побывали в кабинете Дерамо, о какой государственной тайне может идти речь?
Присев перед отцом в насмешливом реверансе, Клариче убегает. Тарталья один. Заглядывает под скамейку.
ТАРТАЛЬЯ: Никого нет?.. Прекрасно! А то мне сейчас надо произнести монолог о том, что я буду делать дальше. Я бы, конечно, не произносил, потому что ничего благородного делать не собираюсь. Но надо, написано! (Достаёт из кармана бумажку с монологом, досадливо морщится) Ну, зачем, зачем Тарталье вслух произносить то, о чём он злодейски думает? (зрителям) Вы-то, пожалуйста, заткните уши!
Встряхнув бумажку и ещё раз оглянувшись, читает.
Итак, как негодяй и эгоист,
я подменил волшебного болвана.
Зачем я это сделал? Я хочу,
чтобы Клариче стала королевой,
а я, злодей, на Анджеле женюсь!
Уже отверг улыбкою своей
я пламенных красоток Серендиппа.
Теперь настал решительный момент:
войдёт Клариче – буду я серьёзным,
какие б ахинеи ни несла
возлюбленная дочь моя Клариче,
и я, Тарталья, – королевский тесть!
А если первой Анджела войдёт?..