Это смертное тело
Шрифт:
Через полтора часа Доротея пришла к Барбаре с трепещущим в руке бумажным листочком. Это был «их человек» из Министерства внутренних дел, девушка, снимавшая квартиру вместе с сестрой мужчины, по-прежнему пребывавшего под воздействием чар Доротеи. Она была маленьким винтиком в хорошо смазанной министерской машине. Звали ее Стефани Томпсон-Смайт, и («Это редкая удача», — выдохнула Доротея) она встречалась с человеком, у которого был доступ к кодам или ключам, то есть волшебным словам, открывавшим досье любого полицейского.
— Я вынуждена была рассказать ей о деле, — призналась Доротея.
Барбара видела, что секретарша окрылена своим успехом и жаждет рассказать об этом, а потому сочла, что она в долгу у Доротеи, и стала внимательно слушать ее, дожидаясь, пока листок не окажется у нее в руках.
— Она, конечно же, знала об этом. Она ведь читает газеты. И я сказала ей — вынуждена была немного солгать, — что след ведет в министерство. Она, конечно же, подумала, что преступник где-то у них и его защищает высокопоставленное лицо. Что это кто-то вроде Джека Потрошителя. Я сказала, что мы будем счастливы любой помощи с ее стороны, и поклялась, что ее имя останется неизвестно, а она совершит героический поступок, если поможет нам хотя бы в какой-то мелочи. Мне показалось, что ей это понравилось.
— Коварная. — Барбара указала на бумажный листок, который Доротея по-прежнему не выпускала из пальцев.
— Она пообещала позвонить бойфренду и сделала это. Вы встретитесь возле «Суфражист скролл» через… — Доротея взглянула на свои часики, которые, как и все у нее, были тонкими и золотыми, — через двадцать минут.
В голосе секретарши звучало торжество: первое ее путешествие в мир шпионов и преступников увенчалось успехом. Доротея наконец-то отдала Барбаре бумажный листок с номером мобильного телефона бойфренда девушки. Это, сказала она, на всякий случай, если встреча почему-либо не состоится.
— Вы просто чудо! — воскликнула Барбара.
— Я всегда стараюсь хорошо исполнять порученное мне дело, — покраснела Доротея.
— Вы делаете все не просто хорошо, а превосходно. Я сейчас же туда отправлюсь. Если кто-то станет спрашивать, я выполняю важное задание для суперинтенданта.
— А вдруг она сама спросит? Она поехала в больницу Святого Фомы и скоро вернется.
— Придумайте что-нибудь, — попросила Барбара.
Она схватила свою неприличную сумку и отправилась на встречу с потенциальным шпионом из Министерства внутренних дел.
«Суфражист скролл» находился неподалеку, на равном расстоянии как от министерства, так и от Скотленд-Ярда. Памятник, получивший свое название от феминистского движения начала двадцатого века, стоял на северо-западном углу зеленой лужайки на пересечении Бродвея и Виктория-стрит. Дорога туда пешком заняла у Барбары пять минут, включая ожидание лифта в корпусе «Виктория», так что она успела вдоволь подкрепить себя никотином и продумать план действий, когда к ней, держась за руки, подошли два человека. Они старались выглядеть влюбленной парочкой и делали вид, что гуляют по лужайке в обеденный перерыв.
Это были Стефани Томпсон-Смайт — Стеф Ти-Эс, так она представила себя — и Норман Райт, чья тонкая переносица говорила об узкородственных браках его предков. Таким носом, подумала Барбара, можно спокойно хлеб нарезать.
Норман и Стефани Ти-Эс оглянулись по сторонам, словно агенты из МИ-5.
— Говори ты, — сказала Стефани своему молодому человеку, — а я буду следить.
Она удалилась на скамью, находившуюся на некотором расстоянии от Барбары и Райта. Барбара решила, что это хорошая идея. Чем меньше людей привлечено к этому, тем лучше.
— Что вы думаете о памятнике? — спросил ее Норман.
Он внимательно смотрел на «Суфражист скролл» и говорил, едва шевеля губами. Из этого Барбара сделала вывод, что им придется разыгрывать поклонников миссис Панкхерст [73] и ее последовательниц. Что ж, она согласна. Барбара обошла памятник, посмотрела на него, пробормотала Норману надлежащие слова, надеясь извлечь из нового знакомства — каким бы коротким оно ни было — то, что ей было нужно.
— Его зовут Уайтинг, — сказала она. — Закари Уайтинг. Мне нужны подробности. В его досье должно быть что-то, что кажется обычным, однако таковым не является.
73
Эммелин Панкхерст (1858–1928) — британский общественный и политический деятель, борец за права женщин.
Норман кивнул. Он потянул себя за нос, и Барбара похолодела, испугавшись, что Райт нанесет ущерб столь деликатной черте своего лица.
— Стало быть, вам нужно все? — задумчиво проговорил он. — Это будет непросто. Если я пошлю это онлайн, то оставлю след.
— Мы будем действовать по старинке, — сказала Барбара. — Осторожно, дедовскими способами.
Норман тупо уставился на нее. Неудивительно: дитя электронного века. Он прищурился, обдумывая сказанное Барбарой.
— По старинке? — переспросил он.
— Фотокопия.
— А! — протянул он. — А если нечего будет копировать? Большая часть документов хранится в компьютере.
— Тогда на принтере. На чужом принтере. И на чужом компьютере. Есть ведь способы, Норман. Выберите какой-нибудь. Мы с вами говорим о жизни и смерти. О женском трупе в Стоук-Ньюингтоне и о чем-то прогнившем…
— …в датском королевстве, — подхватил Норман. — Да, понимаю.
Барбара не поняла, о чем, черт возьми, он толкует, но, к счастью, до нее дошло раньше, чем она выставила себя дурой, спросив, какое отношение Дания имеет к компьютерным махинациям.
— А! Очень хорошо. Прекрасно. Запомните: то, что кажется обыкновенным, может оказаться не совсем обыкновенным. Этот человек сумел пробиться на должность старшего суперинтенданта в Хэмпшире, поэтому нам нельзя наткнуться на дымящийся пистолет.
— Надо действовать осторожно. Да. Конечно.
— Итак? — спросила его Барбара.
Норман сказал, что посмотрит, что можно сделать. Понадобится ли им пароль? Возможно, сигнал? Способ передачи Барбаре без звонка в Скотленд-Ярд, что у него есть информация? А если он сделает копию, то куда ее положить?