Это война, детка

Уэбстер К.

Все мои мысли сосредоточились на ней, и остальное потеряло значение.

Ничего не осталось.

Гнев начал закипать, только когда она вновь была под замком в моем доме. И гнев же был причиной, почему последние несколько дней мы практически не общались. Едва я собирался заговорить о случившемся, как у меня закипала кровь. Не прояви я осторожность, схлопотал бы сердечный приступ.

Ужасающая мысль о хирургическом вмешательстве — разрезе на груди и инструментах под моей плотью — практически

сводила меня с ума.

К счастью, папа прислал из Нью-Йорка требования какого-то своего клиента и спросил, смогу ли я написать для него индивидуальные программы. Конечно, я мог. На них ушла вся моя энергия и внимание, зато я наконец-то понял, что наверняка приведет клиента в восторг.

И этот восторг обошелся ему в четыре миллиона долларов.

Я все еще стучал по клавишам ноутбука в своем кабинете, когда меня отвлек тихий стук в дверь.

Подняв взгляд, я нахмурился при виде Бейли на пороге. Не потому что я не хотел ее видеть, просто рядом с ней не мог делать ничего, кроме как смотреть на нее. Неважно, злился я или нет. Она была как видение. Произведение искусства — слишком красивое и чистое для нашего мира.

Сегодня на ней были штаны для занятий йогой, облегавшие натренированные ноги, и ярко-желтая приталенная кофта. Я опустил взгляд по ее упругой груди вниз, до самых босых стоп. Правая все еще была перебинтована.

— Как твоя нога? — я снова поднял взгляд к лицу Бейли. — Ты ее сегодня уже обработала? — одни и те же вопросы каждый день.

— Да, — нахмурилась она.

— Твой отец ответил? — очередной традиционный вопрос.

— Да, — на ее глаза навернулись слезы, и она плюхнулась в кресло. — Вар, он ведет себя очень странно.

Я стиснул зубы, чтобы не проболтаться о своем разговоре с полицейским управлением в ее родном квартале. После нашего первого разговора Старк еще несколько раз писала мне и уговаривала придти к ней. Все ее сообщения остались без ответа.

— И что он сказал? — вздохнул я, потерев щеку.

Бейли смахнула слезу, и я остановил взгляд на ее влажной кисти. Капли блестели на свету, и я зациклился на них, упустив все последующие слова Бейли.

— …и на том всё.

Я моргнул один раз, второй, третий, прежде чем перевести взгляд на ее лицо.

— Значит, он по-прежнему требует, чтобы ты вернулась домой или сказала, где находишься? Ни слова о том, почему они умолчали о твоем исчезновении? — я надеялся услышать тот же ответ, что и последние несколько дней, поскольку во время ее рассказа не обращал внимания ни на что, кроме мягкой влажной кожи.

— Нет. Он держит меня в полном неведении. Хотя резкостью тона напоминает мне Гейба. Ты что-нибудь узнал? — спросила Бейли, но затем посмотрела на экран, где отображался сложный код. — Ничего. Как я вижу, ты был занят другим делом.

Она быстро вскочила за дверь.

Застонав, я последовал за ней. Разлетавшиеся светлые волосы — единственное, что я видел, пока она спешила в маленькую комнатку, давным-давно переоборудованную мной в спортзал. Встав на пороге, я перекрыл собой дверной проем и наблюдал за Бейли. Она взяла две гантели и поднимала их до самой груди. И вот опять ее тело притянуло мой взгляд. Ягодицы, обтянутые черными штанами. Слишком красиво, учитывая, что я на нее злился.

— Когда перестанешь дуться, я кое-что тебе дам.

Замерев, Бейли в непонимании уставилась на меня. Она свела брови и пускай еще не успокоилась, но, конечно, заинтересовалась тем, что я для нее приготовил.

Оставив ее, я прошел в свою спальню и достал коробку из посылки, доставленной ранее утром. Я немного перегнул палку и надеялся, что Бейли не сочтет меня чертовым безумцем.

— Я больше не дуюсь, — развеселено сказала она с порога, согрев меня своим появлением. При виде ее лучезарной улыбки я практически забыл, почему злился. Я скучал по ней.

— Хорошо, — усмехнулся я, — теперь закрой глаза и не открывай, пока я не разрешу.

Бейли вопросительно выгнула бровь, но я не сдвинулся с места, и она в итоге зажмурилась. Медленно подойдя к ней, я внимательно на нее посмотрел. Светло-розовые губы были разомкнуты, и мне очень хотелось провести пальцем по одной из них.

— Как думаешь, что я тебе приготовил? — почувствовав на своем лице мои горячие выдохи, Бейли вздрогнула, и у нее затрепетали веки. — Не открывай глаза.

— Не знаю, — размышляя, она сморщила нос и свела брови. — Косметику? Духи?

Может, мне стоило купить ей что-нибудь девчачье. Просто я никогда не думал, что Бейли захочет нечто подобное. Неужели она чувствовала себя пленницей и вещью? С бешено колотившимся сердцем я быстро переосмысливал свой подарок.

— Нет, — ответил я грубо, даже резко.

Бейли нахмурилась, скорее всего, из-за перепадов моего настроения, а не потому, что я не купил ей что-то из списка. Увы, теперь я не мог думать ни о чем другом. Я решил при первой же возможности купить ей косметику и духи.

Прервав манящую близость, я подошел к кровати и открыл коробку. Я взял ее и положил к ногам Бейли. Я запаниковал. Оставалось надеяться, что ей понравится мой подарок.

— Смотри.

Сначала она посмотрела на меня глазами, заблестевшими от волнения. Я тут же решил дарить ей подарки постоянно. Каждый день.

Заметив коробку, Бейли нахмурилась, но заглянула в нее. Она достала розовые шлепанцы и когда посмотрела на меня, по ее щекам потекли слезы.

— Ты купил мне обувь. Много обуви.