Шрифт:
Каталин Любимовой от благодарного зрителя театра
Пролог
Я не театральный критик и не искусствовед, не филолог и не журналист. Я – зритель, и постановки Юрия Любимова мне интересны как зрителю. И в моём понимании роль зрителя гораздо значительнее: в конечном итоге спектакль адресован именно ему.
Со временем от театра остаются воспоминания и в лучшем случае – то влияние, которое он оказал на развитие культуры, общества и конкретно каждого индивида. Так почему бы не записать свои мысли и наблюдения? Как очевидцу процесса сотворения искусства, хочется ещё раз повторить в памяти, описать ощущения зрителя. В этом и есть специфика театра: это единственный вид искусства, который сиюминутен, не сохраняем в долгосрочной перспективе. А ведь в театре Любимова мне довелось любить и ненавидеть, радоваться и страдать, думать и чувствовать…
«Таганка, все ночи, полные огня…»
Невысокое красное здание – одно из тех, что создают магию Москвы. Кто только не побывал здесь: почти все знаковые личности России с 1960-х гг., множество знаменитых иностранцев и ещё короли, вожди, президенты – от Ленина до Путина.
Когда-то оно было белым, а входные двери впереди обрамляло дерево. Но в 2011-м, когда я здесь появился, именно эта часть оказалась покрашена белым.
Внутри возле дверей стоят молодые люди – девушки и парни, которые встречают зрителей и проверяют билеты. По обе стороны от входа – гардероб.
Продолжает этот зал другой – квадратный, с белыми стенами, который начинается с бронзовой скульптуры четы Пушкиных. В стороне – лестница на второй этаж в буфет, рядом с ней – деревянный стенд с длинным листом бумаги, на котором зрители могут оставить свои отзывы, и их Любимов потом обязательно прочитает. Напротив стенда – портреты четырёх реформаторов театра ХХ века, повлиявших на стиль Таганки. Много обрамлений из железных зигзагов – эдаких напоминаний о конструктивизме и строгости формы.
Фойе театра украшено картинами (среди них и работы Тонино Гуэрры), там есть необычные скульптуры, театральные афиши разных лет, портреты артистов (и особенно много фотографий и плакатов с Владимиром Высоцким), мебель в старинном стиле, стулья и скамьи для зрителей, рояль: царит атмосфера праздника в храме искусств. Перед спектаклями всюду горят свечи…
Этот маленький тёмный уголок на земном шаре кажется микрокосмом, сгустком невообразимых масштабов творческих всплесков. Сидя в зрительском кресле, с началом спектакля ты уносишься в совсем другой мир, сцена перестаёт занимать свои физические границы, и энергия происходящего действия, окутав тебя, не отпускает обратно в реальность ещё долгое время…
Вот откровение Высоцкого незадолго до смерти: «Принято говорить: “Мой дом”. Нет, не дом, не храм, в котором священнодействуешь. Это необходимое здание для меня…» Здесь он впервые встретился и с Мариной Влади…
Даже сегодня, когда театр покинул его основатель, нет с нами многих легенд его сценыи больше не наблюдаются столпотворения и очереди вокруг кассы, кажется, излучение какой-то необъяснимой энергии со стен театра невольно вытягивает силуэты проходящих мимо этого здания людей…
Любимов
Театр на Таганке в широком смысле и есть Любимов. Да, через театр прошло множество ярчайших актёров, театральных оформителей, композиторов и иных деятелей. Некоторые из них – и главным образом, конечно, Высоцкий – оставили большой след в истории и образе театра.
Но его создатель, вдохновитель и человек, ответственный почти за всё, представляемое театром – Юрий Петрович Любимов. Благодаря именно этому творческому «абсолютизму» театр приобрёл тот дух и то имя, что восхищали зрителей России и в не меньшей степени – иностранцев. Да и сам Любимов, получив такое количество восторженных отзывов и всяческих наград, фактически стал самым успешным русским режиссёром за рубежом.
Выйдя за привычные рамки театрального искусства и став единственным в своём роде центром интеллигенции, театр Любимова притягивал к себе многие великие имена. Беспрецедентен и список крупных и знаменитых актёров, чьё имя неразрывно связано с театром: Готлиб Ронинсон, Вениамин Смехов, Юрий Смирнов, Всеволод Соболев, Алла Демидова, Владимир Высоцкий, Валерий Золотухин, Рамзес Джабраилов, Станислав Любшин, Николай Губенко, Зинаида Славина, Инна Ульянова, Борис Хмельницкий, Александр Калягин, Иван Бортник, Феликс Антипов, Дмитрий Межевич, Виталий Шаповалов, Нина Шацкая, Леонид Филатов, Александр Филиппенко, Анатолий Васильев, Иван Дыховичный, Александр Пороховщиков, Семён Фарада, Александр Трофимов, Юрий Беляев, Леонид Ярмольник, Эммануил Виторган, Виктор и Игорь Штернберги, Любовь Селютина, Тимур Бадалбейли, Алла Смирдан, Лев Штейнрайх, Сергей Арцибашев, Алексей Эйбоженко и другие.
Удивительна история Татьяны Николаевны Журавлёвой (1916–2004), ленинградской актрисы, которая в 60-летнем возрасте переехала в Москву, чтобы на общественных началах работать в Театре на Таганке, некоторое время даже жила там и играла до глубокой старости, написав, кстати, замечательные мемуары. Любопытно, что в них Любимов кардинально отличается от Любимова того же периода в описании Демидовой: причина тому – то ли субъективность, то ли ангажированность «звёзд» театра.
А приехавший из Киева в Москву театральный художник Давид Боровский, впервые попав на студенческое представление «Доброго человека из Сезуана», был потрясён методом прямого общения с залом настолько сильно, что в конце концов пришёл работать в этот театр.
Любимов – замечательный управленец. Это было заметно и в последний год его работы на Таганке. Всё функционирует как часовой механизм (напоминая приписываемую Станиславскому фразу про вешалку), всё взаимосвязано, осечек практически не бывает… Благо и в этом вопросе зоркая Каталин всегда рядом.
Я увидел его постановки только в последний сезон его работы на Таганке, но мощь и полёт воодушевления восхищали и тогда (Любимову было за 93). Был я и на последнем представлении «Доброго человека из Сезуана»: весь состав 1963-го поменялся, остался только режиссёр.
«Чувствуется, что у Любимова команды чеканно точные, и “сборная” у него работает слаженно, – пишет режиссёр В. Кеворков. – С какой любовью, с каким тщанием делается этот театр! Сколько тонкости и изящества в свечах, полукружьём горящих то там, то здесь на зачехлённых белым роялях! А красный – в стиле той эпохи – диван и столик перед ним у огромного скульптурного портрета Пушкина, и цветы на столике! Здесь всё – театр!»
Так как главные зрители – интеллигенция, на билеты назначаются доступные цены.