Этот дурак
Шрифт:
— О нет, — выдыхаю в ужасе, стоит лишь дойти до кондиции нужной. Черт, библиотека. Я и забыла совсем с этой встречей!
— Совсем забыла, — мечусь в панике, пытаясь прикинуть самый короткий маршрут до нужного корпуса, находящегося, черт возьми, где-то в само конце огромного студгородка! За пятнадцать минут надо успеть туда, попасть, пока демон не вздумал меня прикончить.
— Что случилось? — искренне интересуется Глею, наклоняя голову. — Нужна помощь?
— Просто Криш… — начинаю, осекаясь на полуслове, натягивая улыбку кривую на лицо снова, пытаясь придумать отмазку. — В общем, обещала
Ох, почему именно сегодня Яну вздумалось учить меня химии! Такой хороший день испорчен всего одним звонком. В следу лишь слышу собственное имя из уст самого прекрасного парня в мире. Хоть голос его немного раздражает. Выжимаю пятую скорость, в момент, пролетая два лестничных пролета, спеша скорее на первый этаж к выходу.
13 минут — да он мне голову оторвет!
Вокруг образовалась настоящая пустая площадка. Стоя рядом с серым отцовским джипом Ниссан на парковке, Ян ощущал постепенно нарастающее раздражение, перетекающее по венам в ярость. Будто само зло из темных недр выбралось наружу, пугая проходящих мимо студентов, преподавателей да простых работников, старающихся избегать разъяренного темноволосого парня в дырявых черных джинсах, смотрящего бесконечно на часы. Стрелка на циферблате приближалась к критичной точке, как и терпение самого Кришевского.
— 1 минута, — прорычал так, что от него еще на пару метров шарахнулось два профессора. — Если это будущее цветочное удобрение опоздает, может считать себя покойницей!
Снова взор на стрелку, сгустившиеся тучи за спиной, вновь пугающая окружающих тень. Будто из недр земли демонический смех с горящим взором. Так и жаждет утащить в Ад, на вечные муки обрекая.
— Пять… четыре… три… два… — пошипел, готовясь взорваться на месте, но в этот момент спины коснулась маленькая ладошка, а после тяжелый вдох, стоило Злате достигнуть финишной черты своего олимпийского забега.
— Ох, фух, — выдохнула я, проведя рукой, мысленно благодаря всех богов на свете за то, что вовремя сумела добраться до центрального корпуса, где находилась библиотека.
— Господи, спасибо, успела, — наплевав на мочалку вместо волос, чувствуя твердую напряженную спину, радостно хохотнув. Убрала руку, пытаясь, справится с прической, превращенной забегом в мочалку, затем вновь хотела опереться на Яна, но Кришевский уже сделал шаг к зданию, молча, ничего не говоря, отчего едва не упала.
— Эй! — возмутилась, спеша за ним. И откуда такие манеры, а?
Шагали мимо немногочисленных учащихся, сидящих за древними артефактами, что по недоразумению назывались компьютерами. Каждый приличный студент с первой зарплаты или стипендии откладывал на средненький ноутбук, дабы не приходилось по полчаса ждать загрузки сначала системы, затем страницы в Экспловер для выхода в интернет. Вообще в век высоких технологий мое понимание в нужде библиотеки опускалось к черте «да нафиг оно надо». Нет, серьезно, все ведь можно скачать с сайта, для чего сюда тащится? Могла бы еще несколько потрясающих минут провести с Глебом. Или хотя бы с парнями, а не торчать посреди полупустого помещения с жесткими стульями, злобной грымзой библиотекаршей, зыркнувшей на нас с лютой неприязнью. Будто мы
Ян сам набирал нужные книги, тщательно скользя пальцами по корешкам, вчитываясь в названия и имена авторов, откладывая то, что не считал полезным. А я не мешала, просто наблюдала со стороны, в который раз убеждаясь — так ли нужна такому парню жалость со стороны девушки? Хоть убейте, не могу представить себе его бегающим за кем-то. Возможно, было что-то, но для меня человек написавший письмо и тот, кто сейчас стоял передо мной, сосредоточенно хмурясь, разглядывая прописанные химические реакции на страницах — разные люди. Или может, я чего-то не замечаю?
— На, тащи к тому столу, — на автомате протягиваю руки, на которые тут же опускается ноша из восьми сложенных толстых томов, едва не проседая.
— Не можешь сам донести? — пыхчу, сгибаясь под тяжестью фолиантов, нисколько не заботясь о своей безопасности. Плевать, я сейчас тут умру под печатной продукцией благодаря этому гаду! Сделала несколько шагов до нужного места, сгружая на него книги, недовольно оборачиваясь к парню, преспокойно подходящему с пустыми руками.
— А сам?! — шиплю, чувствуя, как подрагивают кисти рук. В ответ получаю ехидную ухмылку, на пару с издевательским смешком.
— Тяжесть гранита науки для твоего крошечного наномозга оказалась велика? — интересуется, а я ощущаю желание врезать по этой довольной рогатой роже. Вот мне ничего не страшно. Забью его сейчас трудами Богийя по кристаллохимии, что первым лежит на столе. Уже рукой потянулась, как краем глаза замечаю знакомую фигуру, ощущая ужас от происходящего. Стоит Свиридову повернуться в нашу сторону или его цапле Иванцовой, как мы будем пойманы с поличным. А мне отчего-то не хочется, чтобы мечта всех моих грез сомневался во мне. Обещала же не общаться с Кришевским!
Кто думаете мастер спорта по самым дурацким поступкам в момент паники? Правильно, дети, Златочка!
Толкаю еще не успевшего присесть Кришевского в сторону полок, утягивая за собой в узкое пространство, прижимая к одной из них, в панике шипя:
— Дернешься, а я сама тебя убью! И себя заодно! Там Глеб и он не должен видеть нас вместе!
Мне кажется, у него взгляд потемнел. Дергается, дабы вырваться, куда там. Сейчас, правда, коала, вцепившаяся в свои побеги эвкалипта.
— Убери руки, панда психованная! — рычит так, что до пяток пробирает. Вот как получается так пугать? Но ничего, я смелая, сильная, да, в конце концов, Свиридов мне важнее!
— Ни за что. Там Глеб, он не должен нас видеть! — отчаянно повисла на нем, выглядывая наружу. Как назло парочка к нам идет. Чувствую приближение катастрофы. Мозг лихорадочно соображает, а вот Кришевский вырывается.
— Мне плевать! Убери лапы свои. Не хочу бешенством от тебя заразиться, — огрызается, когда я предпринимаю отчаянную попытку спасти себя. Запрыгиваю на него сходу, обхватывая ногами, шикнув в ухо:
— Там твоя Оля!
Замирает, слышу, как стучит его сердце, сама вдыхаю травянистый аромат одеколона, слыша приближающиеся голоса.