Ева
Шрифт:
– Очень интересно, – сказал Голд. – Но где же тут идея фильма? Я ее не вижу.
– Сатира на мужчин, – сказала Кэрол. – «Ангелы в соболях» – великолепное название. Сюжет Клайва тут ни при чем.
Голд устремил на меня взгляд:
– Что скажете?
Я не сводил глаз с Кэрол. Она подала мне идею. Она сделала даже больше: воспламенила мое воображение, которое было мертво с тех пор, как я написал последнюю книгу. Теперь я знал, что делать дальше. Меня, можно сказать, озарило. Я напишу историю про Еву. Я изображу ее порочную, странную сущность и выведу ее на большой экран.
– Это прекрасно, – взволнованно воскликнул я. – Да, я могу сделать это!
Кэрол взглянула на меня и вдруг прикусила губу. Наши глаза встретились, и я понял, что она обо всем догадалась. Я спешно отвел взгляд и вновь обратился к Голду:
– Как сказала Кэрол, это грандиозное название и грандиозный сюжет…
Кэрол встала из-за стола.
– Вы
Питер подлетел к ней прежде, чем я успел подняться.
– Ты слишком много работала, Кэрол, – проворчал он. – Р. Г. извинит тебя… не так ли?
Рыжевато-коричневые глаза Голда вновь заволокло поволокой.
– Ложитесь спать, – сказал он суховато. – Мы с мистером Торстоном останемся здесь. Проводите ее домой, Питер.
Я встал.
– Я провожу Кэрол, – сказал я, чувствуя злость и легкий испуг. – Пойдем…
Она покачала головой.
– Останься с мистером Голдом, – сказала она, не глядя на меня. – Питер, я хочу домой.
Когда она повернулась, чтобы уйти, я тронул ее за плечо.
– Что случилось? – спросил я, стараясь говорить спокойно. – Я что-то не то сказал?
Она посмотрела на меня долгим взглядом. Ее глаза по-прежнему были полны обиды и гнева.
– Я хочу пожелать тебе спокойной ночи сейчас, Клайв. Пожалуйста, пойми.
Конец ознакомительного фрагмента.