Евангелие от зверя
Шрифт:
— Попробуй перекосить его бинер сопротивления и повиновения в сторону последнего.
— Каким образом?
— Просчитай геосетку Хартмана и по одной из линий выведи к его дому выход симпатизирующих нам Сил, создай геопатогенную зону. Он будет вынужден тратить свою энергию на нейтрализацию зоны, это даст тебе время.
— Вы почти гений, второй.
— Я знаю, первый.
— Как ваши успехи в деле освоения человеческих пространств? Скоро отделите свою Уральскую республику от России?
— Работаем в этом направлении. Возникли
— Хозяин будет доволен. Ну, бывайте. Жду в середине сентября в столице, будем создавать прайд воздействия на суггеренд Думы, надо провести кое-какие нужные нам дестабилизирующие законы.
— А возня Пашина вокруг озера вас не беспокоит?
— Это мелкая проблема, мы справимся.
Изображение екатеринбургского губернатора в дисплее исчезло.
Задумчиво поковырявшись в бумагах на столе, Клементьев вызвал Безыменя. Агент по спецпоручениям отозвался через минуту, и сразу стало видно, что он озабочен.
— В чем дело? — осведомился Виктор Иванович. — Что еще тебе оказалось не под силу?
— Старуха потеряла ощущение реальности, — еле слышно ответил Безымень. — Она хочет поиграть с Пашиным, как кошка с мышью, не понимая, чем рискует.
— Рискует не она — все мы.
— Да придет Тот… — закивал человечек, пряча глаза. — Еще она швыряется ниргуной и хочет разбудить Древнего, изверга Ягью, сына Чернобога и Мары [28] .
Клементьев на мгновение стал страшным, похожим на дракона: лицо его почернело, глаза превратились в горящие угли, рот растянулся до ушей и наполнился двумя рядами острых зубов, волосы свились в зеленоватые чешуи. Правда, на Безыменя это не произвело особого впечатления, он уже был свидетелем метаморфоз своего хозяина.
28
Мара — «убивающий», «уничтожающий» (санскрит) — в буддийской мифологии божество, персонифицирующее зло и все то, что приводит к смерти живые существа.
— Разве она не понимает, что разбуженный Древний одинаково опасен и объекту воздействия и оператору?
— Я ее не спрашивал.
— Впрочем, пусть занимается, чем хочет. Возможно, Древний окажется единственным препятствием, способным остановить команду Пашина. Ты встречался с моим резидентом в его отряде?
— Да, мой господин. Они нашли вход в тоннель к храму, пришлось открывать ложный тоннель, чтобы заставить Пашина пойти в другую сторону.
— Это не ложный тоннель, это дверь в систему тоннелей, построенных еще асурами сотни
— Но это потребует времени.
— Хорошо, пусть помучаются, каким тоннелем идти навстречу своей гибели. Объясни моему человеку его задачу: надо заминировать тоннель и заставить Пашина спуститься в тоннель со всеми людьми. Остальное сделаешь ты.
— Я понял, господин.
— Так значит, говоришь, у старухи есть запасы ниргуны?
— Могу дать палец на отсечение!
— Почему не голову? — Клементьев рассмеялся, словно закаркал. — Шутка. Пальцы сечь я тебе не буду, вместо одного ты отрастишь два. Работай и жди. Через два-три дня я навещу храм.
Колеблющееся в толще стекла на столе изображение Безыменя растаяло. Виктор Иванович брезгливо сплюнул на стол, сдвинул брови, и слюна, ядовито зашипев, превратилась в струйку зеленого дыма, по форме напоминающую змею.
ОДНА ПУЛЯ ДЛЯ ДВУХ СЕРДЕЦ
После обеда решено было оставить в лагере двух женщин, Валерию и Анжелику (Владислава наотрез отказалась остаться без Ильи), и одного из мужчин — для усиления. Жребий пал на Серафима, и таким образом на озеро отправились четверо: Илья, Антон, Юрий Дмитриевич и Владислава.
После возвращения Антона и Гнедича в лагерь Валерия нашла момент поинтересоваться у Громова, что было нужно ее супругу от него. Было видно, что она волнуется и переживает, не зная, чем закончилось выяснение отношений, и Антон попал в неловкое положение, не имея возможности сказать правду. Он пообещал подполковнику, что о гибели группы поддержки не расскажет никому, чтобы не нагнетать обстановки.
— Что он тебе сказал? — спросила Валерия. — Выяснял, что мы делали вместе? Грозил? Предлагал по-хорошему обходить меня стороной?
— Предлагал стреляться, — пошутил Антон.
— Я серьезно, — рассердилась Валерия.
— Разговор шел о храме, — сказал Антон почти правду. — Твой муж убежден, что проблема камня с Ликом Беса вышла на уровень государственной важности. Он просил, чтобы я уговорил Илью отказаться от попыток разобраться с камнем, и готов вызвать специалистов из своего департамента.
Валерия с подозрением посмотрела на невозмутимое лицо Антона.
— Не врешь? Почему же вы так долго отсутствовали?
— Осматривали подземный ход. Вообще интересная вещь получается. Мы имеем целых два подземелья и ни одно не охраняется. Почему?
Озадаченная Валерия не успела ответить, Илья дал команду садиться в лодки.
— Ни пуха ни пера! — пожелал им Серафим, довольный тем, что не придется возиться с подъемом камня; несмотря на бычью силу, тяжелой работы он не любил. — То есть наоборот, пусть камень будет легче пуха. Понадобится помощь профессионала, зовите.
— Отдыхай, профессионал, — проворчал Илья.