Евгения, или Тайны французского двора. Том 1
Шрифт:
Трое господ едва прошли двадцать шагов, как маркиз вдруг заметил, что обвиняемый Жуаном в воровстве что-то тихонько бросил на землю. Он быстро нагнулся, прежде чем оба мошенника могли ему помешать и поднял черную перчатку, набитую ватой, которая внешним видом полностью походила на руку, одетую в черную перчатку. Это была одна из тех рук, которые левый сосед положил на свои колени, чтобы показать, что он не замышляет ничего дурного; фальшивая рука, как назвал ее маленький Жуан, которую кладут
Оба мошенника увидев, что маркиз нашел фальшивую руку, показали ему узкую улицу, на которой, по их предположению, должна была находиться полиция.
Жуан наклонился к несущему его маркизу и положил свои ручонки на его плечи.
— Не ходите с ними, там нет полиции, они хотят завести вас в западню, мистер, — прошептал он.
— Я не боюсь этих мошенников, милый мальчик, — смеясь, ответил маркиз тихим голосом.
— Пожалейте себя. Вы не знаете силы этих людей. Еще десять шагов, и вы будете в узком проходе улицы, где одного свистка этих мошенников достаточно, чтобы на вас набросилась дюжина их соучастников.
— Благодарю, дитя. Ты такой маленький и уже знаешь повадки этих злодеев, — сказал удивленный маркиз и прибавил громко:
— На этой улице нет полиции, мистер, я не пойду туда и попрошу вас лучше подождать минутку здесь на углу.
— Как, вы хотите уйти? Этого нельзя делать, — закричали в один голос мошенники, — вы должны пойти с нами! Это может оскорбить Каждого честного человека!
— Не подходите ко мне, говорю я вам, — закричал Клод с угрожающим жестом, — я убью первого, кто ко мне подойдет, мое терпение истощилось, мошенники!
— Как — мошенники! Долой этого негодного иностранца, — закричали оба вора, и пронзительный свист раздался в то же время на улице.
— Пожалейте себя, вы погибли, — прошептал мальчик, которого маркиз поставил на мостовую, чтобы освободить руки для защиты. Он схватил револьвер и направил его на обоих мошенников, которые попрятались в ожидании выстрела.
Насколько они были смелыми и наглыми, думая одержать победу, настолько теперь сделались трусливыми, увидев в руках маркиза оружие.
— Еще слово, еще свисток, и я сам расправлюсь с вами! Не думайте меня запугать, вы ошибаетесь! Вот ваша фальшивая рука, негодяи! Я вернул свой кошелек и поэтому не хочу входить с вами в полицейское разбирательство. Но не думайте, что вы можете грабить каждого иностранца и заманивать в ваши ловушки!
— Он уходит от нас! Долой этого иностранца! Смерть проклятому мальчишке! — кричали мошенники.
Жуан уцепился за маркиза; в конце улицы показалось множество сомнительных субъектов; но оба вора не осмеливались подступить к маркизу ближе. Маленький
В это время показалась знакомая мошенникам фигура полисмена, они и их товарищи с быстротой молнии скрылись из виду, и улица моментально опустела.
— О Боже! Мы теперь спасены, — сказал мальчик и благодарно прижался к маркизу, как будто тот спас ему жизнь.
— Они точно провалились сквозь землю, — сказал маркиз, посмотрев на улицу и пряча в карман револьвер. — Эти разбойничьи притоны не хуже, чем в Пиренеях. Пойдем, малыш, ты очень слабый и к тому же ранен. Где дом твоих родителей?
— Боже мой! Да у меня нет родителей, мистер.
— Как, ты сирота? Куда же ты ехал на ночь глядя?
— В ночлежную комнату на улицу Ольд-Кент.
— Я тоже ехал туда! Ты ночуешь в таком доме?
— Уже несколько месяцев. У меня никого нет на свете, мистер, я — сирота.
— Как же тебя зовут, милый малютка? — спросил маркиз, подняв опять на руки обессиленного мальчика.
— Меня зовут Жуан, мистер.
— Жуан! Это имя не подходит к Лондону.
— Поэтому все и смеются над моим именем и не могут его выговорить.
— И у тебя нет ни родителей, ни братьев, ни сестер?
— Я знаю только одну добрую Мили. Она всегда защищала меня и достала для меня щетки, которыми я зарабатываю каждый день несколько пенсов.
— И ты все-таки остался настолько честным, что решился скорее дать убить себя, чем оставить меня жертвой воровства?
— Конечно, мистер, и даже если бы они до смерти меня прибили! Я видел, как злодей вас обкрадывал.
— Не хочешь ли ты лучше пойти со мной, чем спать в ночлежной комнате?
— Я не знаю, мистер!..
— Но как ты посмотришь на то, если мы сейчас вместе пойдем в ночлежные комнаты, а оттуда поедем на мою квартиру?
— Как хотите, мистер, я во всем вам доверяю, как хотите!
— Ты славный мальчик! Твоя храбрость и честность тронули меня! У тебя еще сильно болит голова от ударов?
— О нет, мистер, если бы вы только позволили обнять себя.
— Обними, Жуан! А теперь покажи мне дорогу на улицу Ольд-Кент. Мне нужно найти в ночлежных комнатах матроса Коннеля.
— О, я его знаю, мистер! Он там бывает каждый вечер. Он почти всегда пьяный.
— Так ты мне его покажешь?
— Конечно, мистер! Я часто по вечерам разговаривал с ним. Он очень добродушный, когда не бывает пьяным! Он мне рассказывал, что его брат хотел взять его некоторое время тому назад на испанский пароход, но он не поехал.
— Его-то я и ищу!
— Мы должны пройти через новую Кентскую улицу и потом направо мимо церкви Прибежища. Видите ли там большой одноэтажный широкий дом?