Эволюция военного искусства. С древнейших времен до наших дней. Том второй

Свечин Александр Андреевич

Австрийская артиллерия действовала преимущественно позводно, чтобы использовать для обстрела редкие прогалины вдоль дорог на закрытой и пересеченной Ломбардской равнине.

Очень слабым был состав высших начальников. Продвижение на высшие должности талантливых людей, как Радецкий или хотя бы Бенедек, являлось исключением. Австрийские магнаты считали высшие посты в армии своими по праву. Австрийским императором приходилось терпеть явно неспособных феодалов на ответственнейших постах. При назначении Радецкого начальником генерального штаба император Франц заявил ему: «Ваш характер является мне порукой, что умышленных глупостей вы делать не будете; а что касается до обыкновенных глупостей, то к ним я уже привык».

Мобилизация и сосредоточение австрийцев. С 1 января 1859 г. неизбежность столкновения с Францией и Сардинией была ясна для Австрии. Последняя стремилась раздавить

силы сардинцев прежде, чем Франция изготовится оказать им помощь. Поэтому объявление войны исходило от Австрии. Военные действия начались 29 апреля. Оправдание австрийской политики заключалось бы в одержании немедленного успеха над сардинской армией; однако, этому воспрепятствовали задержки в мобилизации и сосредоточении.

Итальянская армия насчитывала 3 корпуса (V, VII, VIII). В январе 1859 г. она была усилена III корпусом (из Вены). Мобилизация этих 4 корпусов официально была объявлена 1 марта. Участки комплектования полков итальянской армии были расположены не в Ломбардии, а в противоположном конце государства, чтобы обеспечить ее политическую надежность. При мобилизации пехотный полк, численностью в 2450 человек мирного состава, приходилось развертывать в бригаду пятитысячного состава, плюс «четвертый» батальон, предназначавшийся выполнять функции запасных, крепостных, этапных частей; всего полку следовало добавить 3500 человек. Сбор этих резервистов с обширной территории Австрии затянулся. В апреле к мобилизационным перевозкам резервистов присоединилась перевозка по сосредоточению в Ломбардию II корпуса. Всего, таким образом, Австрия собрала к началу войны в действующей армии 5 корпусов. Генерал Гиулай, командующий армией, считал необходимым для быстрого развития наступления располагать 9 корпусами, т. е. приблизительно всеми силами Австрии, остававшимися после обеспечения границы с Россией и внутреннего порядка в Венгрии. Однако, выполнение его желания было задержано, ввиду надежды Австрии на открытие кампания на Рейне Германским союзом и необходимости располагать не менее чем 3 корпусами, чтобы возглавить эту кампанию.

Но и 5 корпусов действующей армии находились далеко не в полном составе. К 1 мая, на 3-й день войны и на 62-й день мобилизации, последняя далеко не была закончена: в действующей армии вместо 145 тыс. имелось налицо только 107 тыс.; в дивизии Урбана (для борьбы с революцией) — вместо 14 тыс., только 11 тыс.; в крепостях и тыловых частях — вместо 68 тыс., только 32 тыс. Итого, за два месяца, мобилизационной работы штаты военного времени оказались в общем заполненными только на 65 %; боевой элемент 5 корпусов, насчитывавших в мирное время 82 тыс., вырос только на 30 %, вместо предусмотренного штатами увеличения на 77 %.

Особенно плохо было с лошадьми, которых приходилось пополнять покупкой. Кавалерия лошадей при мобилизации почти не получала и, за выделением негодных к походу лошадей, сократилась против состава мирного времени — эскадроны, в среднем, до 110 коней. Всех купленных упряжных лошадей отдали в артиллерию, но удалось запрячь только 44 батареи, вместо полагавшихся 70 батарей. Для обоза лошадей вовсе не осталось, и для удовлетворения важнейших нужд пришлось реквизировать подводы у местного населения; частью они оказались очень мало соответствующими военным требованиям двухколесными арбами с воловьей запряжкой.

Такова была мобилизационная готовность австрийской армии, на которую ложилась ответственная задача — молниеносного разгрома сардинской армии, пока не успеет подойти французская помощь. Люди, лошади, повозки, материальная часть в Австрии имелись, но не могли быть продвинуты на театр военных действий. Мобилизация затянулась на всю войну, продолжавшуюся 70 дней. Но, так как перевозкам по сосредоточению в течение всей войны отдавалось преимущество перед мобилизационными, то части войск оказались недомобилизованными до самого конца. Батальоны выступали с некомплектом в 25 %, и численность их и в дальнейшем никогда не превосходила 800 человек. В решающий момент войны, в сражения под Сольферино 24 июня, австрийцы двинули в бой 7 корпусов, численностью в 147 тыс. вместо 250 тыс., долженствовавших быть при полном комплекте. Фактически в этой войне австрийская армия оказалась на ¹/ ₃ слабее установленных норм.

В течение самой войны Австрия приступила к формированию 4 новых корпусов; но организация этого нового эшелона напряжения сил государства подвигалась медленно и на ходе войны не смогла сказаться.

Французская армия. При реставрации Бурбонов после поражения Наполеона I под Ватерлоо, вся наполеоновская армия была распущена; 18 400 офицеров были уволены в отставку. Первые годы Бурбоны существовали под

охраной иностранных штыков; новая армия нарождалась с трудом; первоначально она состояла из 12 тыс. швейцарских наемников и немногих французских частей. В 1824 г. армия начала расти за счет призывов; срок службы был установлен в 8 лет. Посторонним наблюдателям бросалась в глаза полная негодность, неопытность и непопулярность среди солдат молодых дворян-офицеров, совершенно не умевших поддерживать дисциплину. Вопрос о выдвижении решался в зависимости от аристократических связей офицера, а не его пригодности. Военная служба стала во французском народе крайне непопулярной. Закон предоставлял каждому призванному выставлять за себя заместителя; в Париже народились большие конторы, которые поставляли этих заместителей; откуп от военной службы при помощи этой торговли людьми обходился от 4 до 6 тыс. франков.

Июльская монархия восстановила трехцветные знамена революции, ликвидировала швейцарские полки, установила национальную гвардию. Ряд выдающихся деятелей — генерал Моран, философ Виктор Кузен, герцог Орлеанский — настаивали на введении во Франции личной, всеобщей воинской повинности, с краткими сроками службы. Но цензовая монархия, переживавшая период обострения социальных вопросов, не могла пойти на создание вооруженного народа. В противовес требованиям стать в военном строительстве на путь подражания Пруссии, был выдвинут культ Наполеона I, и подчеркивалось его предпочтение надежным старым ветеранам, совершившим чудеса в бою. Франция осталась при семилетнем сроке службы. Годовой призыв достигал 80 тыс. из 200 тыс., достигавших призывного возраста; при этом из призыва три четверти получали ускоренное обучение и через несколько месяцев увольнялись в запас. Армия насчитывала свыше 200 тыс. солдат долгих сроков службы; плохо обученный, ненадежный запас теоретически должен был доставить 300 тысяч.

Эта организация получила опору в особенностях колониальных войн, которые нельзя вести войсками, собранными по общей воинской повинности. Главнейшее воздействие на французскую армию оказало завоевание Алжира, начатое в 1830 г., и потребовавшее 27 лет непрерывных походов. Число действовавших в Алжире войск достигало порой 100 тыс. человек. Война в Алжире во многом напоминает одновременную ей борьбу русских на Кавказе. Но тогда как кавказская школа обучения и воспитания войск являлась в русской армии только местным явлением, и авторитет ее никогда не был достаточно значителен, чтобы побороть в основном ядре русской армии плац-парадные тенденции, во Франции алжирская военная школа стала главенствующей.

Малая война характеризуется фанатичностью врага, атмосферой постоянной опасности, воспитанием самодеятельности у младших начальников, большим опытом в ведении мелких операций. Войска обстреливаются и получают известный закал. Французская пехота научилась ценить рассыпной строй, который почти сошел на нет к концу наполеоновских походов, научилась ценить ружейный огонь, в котором преимущественно и выражалось сопротивление неприятеля, и научилась сама им широко пользоваться, а также применяться к местности. Постоянные успехи над нестойким неприятелем воспитали у французов, в связи с их национальными данными, бурный порыв при атаке; но одновременно школа малой войны извращала перспективу большой войны и порождала опасные уклоны. Серьезно страдала дисциплина; воспитывалась мораль ландскнехтов, выражающаяся прежде всего в неуважении к имуществу мирного населения. Привыкшие уничтожать поселки арабов, что являлось одним из существенных приемов алжирской войны, французы на Балканах в 1854 г. сумели восстановить против себя болгар, а после, взятия Керчи в 1855 г., устроили самый дикий варварский погром этого города. Войска привыкали к действиям в отделе от соседей, становились на ночлег только биваком, снабжались исключительно из магазинов. Разведка велась лишь особыми, сформированными из туземцев частями; сами же войска в отношении разведки становились беспомощными. Тактика складывалась под влиянием отсутствия у неприятеля артиллерии, что позволяло сократить и свою артиллерию и ограничиваться постановкой ей самых простых задач. Пехота держалась за своими цепями очень сомкнуто, ввиду отсутствия у неприятеля дальнобойного оружия, и недостаточно оценивала охваты. Герои малой войны продвигались на высшие должности, на них падало руководство в большой европейской войне, к которому они оказались впоследствии мало подготовленными. Впрочем, в первую часть царствования Наполеона III высший французский командный состав резко превосходил бездарных аристократических вождей австрийской армии: французские генералы пробились на свои посты своими силами, вкусили политики, были крещены в буре революций и переворотов, умели поддерживать связь с солдатской массой и представляли заметные индивидуальности.