Еврейское остроумие
Шрифт:
— Я? Чайное ситечко на сорок восемь персон.
Эфраим Флашенцуг впервые приезжает в столицу и хочет вечером пойти в оперу.
— Двадцать марок, — говорит девица в кассе.
Флашенцуг отшатывается.
— Ну да, — говорит девица, — если вы хотите попасть на Патти, то это стоит именно двадцать марок.
— Не городите чепуху, — краснея, говорит Флашенцуг, — я же хочу ее только послушать!
Уроки
Мориц гуляет с отцом по лесу. Он видит растение с ягодками и спрашивает:
— Папа, что это такое?
— Это черника.
— Но, папа, ягодки же совсем красные!
— Конечно, красные. Потому что еще зеленые.
Дедушка наблюдает, как его внук пишет, и вдруг говорит:
— Я всегда удивлялся, как красиво пишут левши!
— Но, дедушка, я же не левша!
— Вот именно.
В конце благотворительного концерта певица — столь же очаровательная, сколь и знаменитая — обещает подарить поцелуй за взнос в благотворительный фонд. Председатель с удовольствием включается в игру, поднимается на сцену и начинает аукцион:
— Пятьдесят марок за поцелуй, семьдесят марок за поцелуй — раз, семьдесят марок — два…
Тут супруга коммерсанта Гольдблюма, не в силах сдержаться, кричит на весь зал:
— Дарю три поцелуя за двадцать марок!
Шмуль оказался в Вене очевидцем несчастного случая. Он дает показания в полиции:
— Иду я по Вольцайльгассе и вдруг вижу, что старая еврейка падает с третьего этажа, а в руке у нее молитвенник в кожаном переплете…
Еврей возвращается домой ночью в легком подпитии, поднимается в свою квартиру на пятом этаже, немного высовывается из окна, чтобы освежиться, — и сваливается вниз. Каким-то чудом он остается жив.
В больнице врачи обступают его и любопытствуют:
— Какие чувства вы испытывали во время падения?
— В сущности, никаких, — отвечает еврей. — Только, пролетая мимо третьего этажа, я подумал: "У Абелей еще горит свет? Так поздно? Что же там происходит?"
На лето Грюн снял домик в сельской местности. Блау так долго напрашивается к нему в гости, что, наконец, получает приглашение. Грюн подробно рассказывает, как идти от станции:
— Идешь на юг, мой дом — первый с красными ставнями по левой руке. Калитку можешь толкнуть ногой, а позвонить у входа можно локтем.
— Почему бы мне не сделать
— Но ведь руки у тебя будут заняты тем, что ты нам привезешь.
На вокзале какой-то человек бродит взад-вперед, а из его рукавов не выглядывают руки. Женщина жалостливо спрашивает:
— Бедняжка, это у вас от войны?
— Нет, от еврея-старьевщика.
— Свидетель, — говорит судья, — я должен вас предупредить, что в своих показаниях вы должны сообщать только то, что видели своими глазами, а не то, что слышали от других. Для начала я должен задать вам несколько вопросов. Когда вы родились?
— Но, господин судья, это я тоже знаю только по чужим рассказам.
Судья — пожилой свидетельнице:
— Возраст?
Свидетельница, кокетливо:
— Мне дают сорок лет.
— Тогда берите — это же мецие (счастливый случай)1
— Кто вы по профессии?
— Я работник искусств.
— И что это за искусство?
— Я делаю дождевые зонтики.
— Какое же это искусство?
— Да? Ну-ка сделайте сами зонтик!
Шмуль приходит к адвокату:
— Я хочу подать жалобу на Янкеля. Он обозвал меня носорогом.
— И где это произошло?
— В кафе.
— Когда?
— В прошлом году.
— И вы пришли с этим только сейчас?
— Ну да. Вчера я был в зоопарке и впервые увидел носорога.
Сами, разбогатев, купил себе верховую лошадь и гордо гарцует на ней в парке. Вдруг лошадь встает на дыбы и сбрасывает всадника.
Ицик подходит к нему поближе:
— Хочешь покрасоваться на лошади — и падаешь в грязь?
— Ну и осел же ты! Что же мне, по-твоему, — в воздухе повиснуть?
Мойше Померанц садится задом наперед на свою клячу. Его приятель кричит ему:
— Мойше, ты в своем уме? Ты же сидишь на лошади не в ту сторону!
— Заткнись! Не всякому надо знать, в какую сторону я собираюсь ехать.
Шмуль хочет купить собаку и идет в зоомагазин. Он приглядывается к разным собакам и надолго застревает перед огромным догом.
— Триста злотых, — говорит продавец.
Тогда Шмуль показывает на красавца добермана.